Меч Тристана
Шрифт:
Почти возле самых ног Тристана в берег ткнулась легкая барка. Никого в ней не оказалось, и Тристан понял: это подают ему, как машину к подъезду. Он смело переступил через борт, и барка поплыла быстро-быстро, словно к днищу ее приделали мотор или дельфины под водой толкали носами. Он решил прилечь, смотреть все равно не на что — туман да туман, — и очень скоро лодка доставила его к другому берегу (а может, и к тому же самому — что он, следил?).
Тристан спрыгнул на камни и увидел широкий грот. В него надо было войти, и он вошел. Пол гигантской пещеры плавно уходил вниз, в глубину скалы,
— Держи факел, Тристан. Мы сейчас все ляжем, а ты стой тут. Войдешь, как только услышишь шум. Здесь появится незнакомый человек. Беседовать с ним будет Артур, а ты молчи, пока разговор не кончится. Когда же человек соберется уходить, объяснишь ему, как найти выход.
— А как? — простодушно поинтересовался Тристан.
— Смотри внимательно и сам все поймешь, — отмахнулся вредный Куй и скрылся во тьме.
И ведь что удивительно, он и впрямь понял, где выход. Только не понял, почему потом не стало.
Что-то по-прежнему не в порядке было с логикой в этом мире. В этом… В каком еще в «этом»? Ведь ты же, братец, на том свете! Разве нет?
Друзья Тристана по Камелоту не обращали ровно никакого внимания на его растерянность. Кто-то предложил пива «Гиннес» из маленькой рыжей бутылочки, кто-то спросил, не собирается ли он в тренажерный зал, кто-то звал вместе перекусить… Он даже не видел кто, потом начал присматриваться. Ивейн и Увейн увлеченно обсуждали достоинства рыбной ловли в озере Лох-Найси; Персиваль, нацепив наушники, прикрыл глаза и откровенно балдел под тяжелый рок, даже издалека были слышны басовые аккорды; Флягис потягивал из большой пластиковой бутылки с надписью по-русски очаковский джин-тоник; и все, все поголовно, свалив в углу пыльные, начавшие ржаветь доспехи, переодевались или уже переоделись в цветастые спортивные костюмы с эмблемами «Найк», «Риббок» и «Пума». Ну просто какая-то сборная по баскетболу, а не Рыцари Круглого Стола!
Наконец Тристан снова нашел глазами Ланселота и в отчаянии обратился к нему:
— Лэн, подойди ко мне!
Господи, откуда же выскочила такая жаргонная кличка? Влияние обстановки, не иначе.
Ланселот откликнулся:
— Ты чего, как пыльным мешком трахнутый?
— Лэн, ответь на один вопрос. Вы тоже все из двадцатого века?
— Да ты что?! Никогда мы не жили в твоем дурацком веке и ни за какие коврижки жить в нем не будем. Лично я, честное слово, ни за что не соглашусь.
— Ну а как же тогда все это? — Тристан беспомощно развел руками. — Вы же пользуетесь…
— Приятель, — перебил его Ланселот. — Успокойся, оглядись, погуляй по этому миру. И ты все поймешь сам. Мы с тобою на Авалоне, или, как говорит этот чудак Мырддин, на Втором Уровне Бытия. А здесь
Тристан вздохнул и, вытирая со лба внезапно выступивший пот, спросил:
— А Мырддин-то где?
— Там где-то, в тренерской, — небрежно махнул Ланселот.
И Тристан пошел в тренерскую.
— Привет. Давай поговорим на свежем воздухе.
Мырддин открыл малозаметную маленькую дверь в стене, и они сразу оказались на морском берегу.
— Здорово! — сказал Тристан. — А распогодилось-то как!
Тумана и след простыл, над синими водами сияло солнце, легкий теплый ветерок ерошил волосы.
Мырддин посмотрел на Тристана долгим печальным взглядом и поинтересовался:
— Относительно чего распогодилось?
— Относительно всего! — обозлился Тристан. — Просто мне было грустно и плохо, а стало весело и хорошо.
— И это правильно! — заметил Мырддин с интонацией и энтузиазмом Михаила Горбачева. — Послушай теперь меня, дружище. Во-первых, ты больше не Тристан. Скажем так, имеешь право не быть Тристаном. Во-вторых, здесь, на Авалоне, никаких ограничений материального порядка не существует. Ты можешь наслаждаться жизнью как угодно, где угодно и сколько угодно. Заметь: в этом мире все без исключения физически бессмертны. Ну а в-третьих, хочу лично от себя преподнести тебе небольшой сюрприз.
Мырддин резким движением стряхнул просторный рукав своего летнего пиджака с левого запястья, словно собирался узнать, который час, но широкий черный браслет с экранчиком оказался не часами, а неким прибором связи, на котором он быстро набрал определенную комбинацию цифр. Не прошло и минуты, как в небе застрекотала вертушка.
— Ложись! — крикнул Тристан по привычке, но совсем тихо.
Он уже в следующую секунду понял, что нет ничего глупее, чем отдавать волшебнику Мырддину подобный приказ, однако сам упал и вжался в камни, закрывая руками голову: инстинкт оказался сильнее разума.
Вертолет меж тем приземлился буквально в десяти метрах от них, и пропеллер его еще вращался, с оглушительным свистом разрезая воздух, когда Иван, отряхиваясь, встал и проорал Мырддину на ухо:
— Вы мне напомнили Курнебрала, который однажды, желая меня порадовать, приволок прямо в грот отрубленную голову Денейлона. Спасибо! Все было очень вкусно!
И Мырддин захохотал, довольный.
А в кабине рядом с пилотом сидела Изольда, то есть Маша. Ну конечно, Маша, ведь на ней были джинсы, майка и коротенькая кожаная курточка. А пилот, этакий слегка женственный молодой парень с похотливыми глазами, обнимал Машу за плечи.
«Вот скотина!» — подумал Иван, но ревности не испытал. Только странное любопытство к необычной ситуации и внезапное озорное желание подраться с незваным соперником.
Места хватило всем, они загрузились и стартовали.
У Ивана не было почему-то ощущения, что это встреча после долгой разлуки, у Маши, кажется, тоже. Они просто смотрели друг на друга и радовались, как радуются давно и прочно знакомые люди, когда все в их жизни идет как надо. Разговаривать в дороге было не слишком удобно, хоть пассажиры и вооружились шлемофонами.