Мечтают ли андроиды об электроовцах?(сборник фантастических романов)
Шрифт:
— Здесь Рейсс.
— Что–нибудь слышно об этом типе из Абвера? — с явным баварским акцентом спрашивал местный СД.
— Гм… — в недоумении пытался сообразить, к кому относятся слова Крауса фон Меера.
— Насколько мне известно, в данный момент на Тихоокеанском побережье находятся три или четыре типа из Абвера.
— Я имею в виду того, который прибыл сюда на ракете Люфтганзы на прошлой неделе.
— А?.. — протянул Рейсс.
Прижав трубку к уху плечом, он вынул из кармана портсигар.
— Он сюда не заходил.
— Что он делает?
—
— Мне хочется, чтобы вы позвонили в министерство иностранных дел и попросили их, чтобы они связались с рейхсканцлером и его канцелярией. Пусть прижмут адмиралтейство, требуя от Абвера либо отозвать своих людей отсюда, либо дать им возможность вразумительно объяснить причины их пребывания здесь.
— А вы сами не можете этого сделать?
— В нашем ведомстве сплошная неразбериха.
«Они совершенно потеряли из виду этого агента Абвера, — решил Рейсс. — Им, местной организации СД, было кем–то из персонала Гейдриха поручено следить за агентом, а они его упустили и теперь хотят, чтобы я таскал для них из огня каштаны».
— Если он сюда заявится, — заверил консул, — я велю кому–нибудь задержать его. Вы можете на меня положиться.
Конечно, шансов на то, что этот тип посетит консульство, было мало. И оба это знали.
— Он, несомненно, скрывается под чужой фамилией, — упрямо продолжал Краус фон Меер. — Мы, естественно, не знаем ее. У него внешность аристократа. Около сорока лет. Капитан. Настоящая фамилия Рудольф Вегенер. Происходит из старой монархической семьи Восточной Пруссии. Вероятно, является сторонником фон Папена.
Рейсс поудобнее расположился в кресле, продолжая вполуха слушать монотонный голос фон Меера.
— По–моему, единственное средство, с помощью которого можно придержать этих монархистов с кортиками, — это урезать бюджет флота, чтобы они были не в состоянии позволить себе…
Наконец Рейссу удалось отвязаться от собеседника. Когда он вернулся к завтраку, яичница уже совсем остыла. Кофе, однако, был еще горячим. Он выпил его и принялся за прерванное чтение газеты.
«Этому нет конца, — подумал он. — Люди из СД продолжают свою вахту и днем, и ночью, им ничего не стоит позвонить и в три часа ночи».
Секретарь Рейсса Пфердхоф просунул голову в дверь кабинета и, увидев, что телефон свободен, проговорил:
— Только что был очень тревожный звонок из Сакраменто. Они сообщили о том, что на улицах Сан–Франциско свободно разгуливает какой–то еврей.
Рейсс рассмеялся.
— Хорошо, — сказал он. — Скажите им, чтобы они успокоились и прислали нам соответствующие документы. Что–нибудь еще?
— Прочтите соболезнования.
— Много?
— Несколько. Я их оставлю на своем столике, если они вам понадобятся. Я уже разослал ответы.
— Мне нужно приветствие для сегодняшней встречи, — предупредил Рейсс. — В час дня. С теми бизнесменами.
— Я вам напомню, — пообещал Пфердхоф.
Рейсс откинулся в кресле.
— Хотите пари?
— Только не по поводу медлительности партии. Если вы имеете в виду это…
— Выберут оратора.
Немного
— Гейдрих уже достиг своего потолка. Таких людей не допустят к непосредственному контролю над партией, потому что все их боятся. Даже от одной этой мысли партийные бонзы падают в обморок. Коалиция будет создана за те двадцать минут, которые понадобятся первому же автомобилю СС, чтобы проехать по Принц Альбертштрассе. В нее войдут все эти воротилы вроде Круппа и Тиссена…
Он умолк, так как к нему подошел с конвертом в руке один из шифровальщиков.
Секретарь передал конверт Рейссу.
Это была срочная радиограмма из Берлина, теперь уже расшифрованная и отпечатанная.
Прочитав, Рейсс скомкал радиограмму, положил ее в большую керамическую пепельницу и поджег зажигалкой. Пфердхоф застыл в ожидании.
— Здесь говорится, что к нам прибывает инкогнито какой–то японский генерал, некто Тедеки. Пожалуйста, отправляйтесь в публичную библиотеку и возьмите один из официальных японских военных журналов, где есть его фотография. Постарайтесь, конечно, сделать это скрытно. Я не думаю, что у нас есть какие–нибудь сведения о нем тут, в консульстве.
Рейсс подошел к запертому сейфу, но затем, видимо, передумал.
— Добудьте любую информацию, какую только сумеете. Статистические данные. Они должны быть в библиотеке. Этот генерал Тедеки был начальником штаба несколько лет назад. Вы что–нибудь о нем помните?
— Весьма смутно, — сознался Пфердхоф. — В молодости — дуэлянт. Сейчас ему должно было бы быть около восьмидесяти. Мне кажется, он был сторонником какой–то отвергнутой программы по выводу Японии в космос.
— Здесь он потерпел неудачу, — вставил Рейсс.
— Не удивлюсь, если он едет сюда лечиться, — сообщил Пфердхоф. — Здесь всегда полно старых японских вояк, пользующихся услугами госпиталя университета, где процветает германская хирургия, совершенно недоступная в Японии. Естественно, что это делается втихую. По причинам патриотизма. Так что, если Берлину нужно, чтобы мы не спускали с него глаз, нам понадобится кто–нибудь в госпитале Калифорнийского университета.
Рейсс кивнул. А может быть, старый генерал замешан в торговых спекуляциях, основная часть которых прокручивается в Сан–Франциско? Связи, оставшиеся у него с тех времен, когда он был в строю, окажутся особенно полезны для пего теперь, когда он вышел в тираж. А вышел ли? Ведь в послании его называют «генерал», а не «генерал в отставке».
— Как только достанете фотографию, — приказал Рейсс, — раздайте копии вашим людям в аэропорту и в гавани. Он, возможно, уже прибыл. Вы же знаете, сколько проходит времени, пока до нас что–нибудь дойдет.
Конечно же, если генерал уже здесь, Берлин останется недоволен консульством в ТША. Консул должен был сам догадаться взять его на прицел — до того как прислали приказ из Берлина.
— Я проштампую дату на шифровке из Берлина, — угадал Пфердхоф, — так что если даже возникнет какой–нибудь вопрос, мы сможем точно указать, когда мы ее приняли, вплоть до минуты.