Мечтают ли андроиды об электроовцах?(сборник фантастических романов)
Шрифт:
«Наше предприятие уже заработало», — понял Френк Фринк.
Затем они придумали название.
«Ювелирные изделия фирмы Эд–Френк».
— Самое большое, на что я сегодня еще способен, — объявил Френк, — это купить доски для верстаков и, возможно, электрооборудование.
Компаньоны отправились на склад на южной окраине Сан–Франциско и через час уже запаслись нужным пиломатериалом.
— Что тебя тревожит? — поинтересовался Мак–Карти, когда они вошли в магазин электрооборудования.
— Деньги. У меня падает настроение. Когда мы оплатим все?
—
«Мне это известно, — подумал Фринк. — Именно поэтому я и места себе не нахожу. Мы влезли в его владения. Мы уподобились ему. И что же? Приятна ли нам эта мысль?»
— Не оглядывайся назад, — посоветовал Мак–Карти. — Смотри вперед. Думай о будущем деле.
«Я смотрю вперед, — мысленно ответил Фринк. — Об этом говорит и гексаграмма. Какие же подношения и возлияния я могу сделать? И кому? С кем?»
Глава 7
Красивая молодая японская чета, посетившая магазин Роберта Чилдана, носила фамилию Казоура. Они связались с антикваром по телефону и к концу недели пригласили его на обед.
Чилдан очень ждал этого звонка, и поэтому приглашение посетить их квартиру вызвало у него восторг.
Он закрыл свой магазин чуть раньше обычного и нанял педикеб, чтобы поехать в привилегированный район, где жили Казоура. Он хорошо знал этот район, белых там не встретишь.
Педикеб катился по извилистым улицам с разбитыми там и сям газонами и декоративными ивами. Чилдан восхищался изяществом архитектуры современных многоквартирных домов. Чугунные литые решетки балконов, высокие колонны, дома покрашены в мягкие пастельные тона, всевозможные орнаментальные украшения — все это представляло собой шедевры архитектурного искусства. Чилдан помнил те послевоенные годы, когда здесь не было ничего, кроме руин.
Игравшие на улицах японские дети бросали на него мимолетные взгляды и, не испытывая никакого интереса, сразу же возвращались к своему футболу или бейсболу. Но реакция взрослых была иная.
Хорошо одетые молодые японцы, выходя из своих автомобилей и направляясь к парадным жилых домов, не без удивления следили за ним. Он живет здесь? Интересно. Это были молодые японцы–бизнесмены, возвращавшиеся домой из своих контор. Главы торговых представительств тоже обитали тут. Чилдан заметил на стоянке «кадиллаки». По мере того как педикеб все ближе продвигался к месту назначения, антиквар нервничал все больше и больше.
Поднимаясь по лестнице к квартире Казоура, он подумал не без тщеславия: «Вот он я. Приглашен, и не просто по делу, а гостем к обеду».
Конечно, ему пришлось немало позаботиться о костюме, но теперь, по крайней мере, он мог быть уверен, что его внешность соответствует обстановке. «Да, все в норме, — решил он. — Как я выгляжу? Это никого не введет в заблуждение. Я не принадлежу к ним, я здесь чужеродное тело, на этой самой земле, которую расчистили белые и на которой построили один из самых прекрасных городов. А теперь я чужой в своей собственной стране».
По устланному ковром коридору
Дверь открылась. Перед ним стояла молодая миссис Казоура в шелковом кимоно, завязанном оби — ярким широким шелковым поясом. Ее длинные черные волосы были заколоты в сверкающий узел ниже затылка. Она приветливо улыбнулась. Позади нее, в гостиной, стоял муж, держа в руке бокал и кивая головой.
— Мистер Чилдан, заходите.
Чилдан поклонился и вошел.
Интерьер отличался вкусом, в высшей степени утонченным вкусом, и одновременно нес на себе отпечаток аскетизма.
В обстановке ничего лишнего: торшер, стол, книжный шкаф, литография на стене. Невероятное, непревзойденное, присущее только японцам, чувство «ваби». Такого не могло быть в европейских жилищах. Способность найти в самых обыденных предметах красоту не меньшую, чем в изысканных и замысловатых вещах. И все благодаря определенному их расположению в пространстве.
— Выпьете? — спросил мистер Казоура. — Виски с содовой?
— Мистер Казоура… — начал Чилдан.
— Просто Пол, — прервал молодой японец, затем указал на жену: — Бетти. А вы?..
— Роберт, — пробормотал Чилдан.
Усевшись на мягком ковре с бокалами в руках, они слушали запись кото — японской тридцатиструнной арфы. Пластинка была совсем недавно выпущена фирмой «Хиз мистерс войс» по японской лицензии и пользовалась огромной популярностью. Чилдан обратил внимание на то, что вся музыкальная установка была куда–то спрятана, даже динамики. Он не мог определить, откуда льются звуки.
— Не зная ваших вкусов, мы не стали искушать судьбу. — Бетти улыбнулась. — На кухне в электропечи жарятся бифштексы. Гарниром будет печеный картофель с луком в кисло–сладком соусе. По принципу: никогда не прогадаешь, подавая гостю бифштекс в первую же встречу.
— Весьма польщен, — сказал Чилдан. — Я обожаю бифштексы.
Это и правда было так. Ему редко приходилось пробовать бифштексы. Громадные скотоводческие фермы Среднего Запада давно уже не поставляют на Западное побережье больших партий мяса, и он не мог вспомнить, когда в последний раз ел хороший бифштекс.
Теперь пришла его очередь отблагодарить хозяев.
Из внутреннего кармана пиджака он извлек небольшую вещицу, завернутую в китайскую шелковую бумагу. Он осторожно положил ее на столик. Хозяева сразу же заметили это, и тогда он объяснил:
— Подарок. Безделушка. В знак благодарности за радушный прием.
Он развернул бумагу и показал им кусочек слоновой кости, выточенный китобоями Новой Англии более столетия назад. Резьба по слоновой кости. Хозяева знали толк в резьбе, которой моряки занимались в свободное время. Ни один предмет не был столь законченным образцом культуры старых Соединенных Штатов.
Наступила торжественная тишина.
— Спасибо, — поблагодарил Пол.
Роберт Чилдан поклонился.
В душе его на мгновение разлился покой. Это подношение есть — по определению «Книги перемен» — своего рода возлияние.