Мельничиха из Тихого Омута
Шрифт:
Темные глаза без зрачков уставились на меня, за плечами существа развернулись крылья -кожаные, как у летучей мыши. Этот водяной дух был гораздо больше остальных, а мне он показался и вовсе огромным.
Вряд ли против такого поможет метла...
Я отступила на шаг, и осьминожьи щупальца тут же метнулись вперёд, оплели лысого моргелюта за руки и шею и утянули под воду.
Некоторое время я таращилась на безмятежную гладь озера, где волны качали красные и желтые опавшие листья. Никто больше не показывался на поверхности, и я готова была
Но я ведь не сошла с ума?..
Минута шла за минутой, а я всё стояла на берегу. Неудивительно, что Эдит бежала с мельницы босиком по снегу. На её месте я бы тоже убежала. Если бы не смотрела с пятого класса тайком от родителей ужастики. Добавьте к этому ещё японское анимэ, где встречались чудовища и похлеще.
Но всё-таки это были не ужастики и не анимэ. Немного покруче, да. Я выдохнула и села прямо на мостки, потому что почувствовала небольшую слабость в коленях. Немного посижу, продышусь, а потом...
Круглый камешек больно уткнулся мне в ладонь. Я встряхнула рукой, и что-то стукнуло и покатилось по доскам. Машинально взглянув вниз, я обнаружила в щели между досками жемчужину. Крупную, с горошину. Молочно-белую, с красивым перламутровым отливом.
Я взяла ее двумя пальцами, покрутив перед глазами.
Ну, нет худа без добра. Мельницу, конечно, придется бросить. Как жить рядом с чудовищами - я понятия не имела. Но жемчужину можно продать и. Может, точно -лучше церковь построить?
Пока я раздумывала, как лучше продать жемчужину, чтобы ювелир не обманул, и грабители не добрались - под колесом заплескало, и два моргелюта - лысый и безносый показались снова. На этот раз они держались на расстоянии от берега, и вынырнули, чтобы вода только-только приоткрыла им рты. Я ждала, что появится крылатый осьминог, но третьего нигде не было видно. Ладно, и на том спасибо. Мне и не хотелось с ним встречаться - впечатления он не произвёл. Вернее, произвёл, но не то, после которого мечтаешь о новой встрече.
– Что нужно?
– спросила я сердито, на всякий случай поднимаясь с мостков, чтобы при необходимости храбро броситься в бегство.
– Отдай жемчужинку, - проскулил лысый.
Из воды высунулась его тощая перепончатая лапка и прикрыла выемку на макушке, в которой опять плескалась вода.
– Вот эту?
– я повыше подняла жемчужину.
– Я ее продать хочу, к вашему сведению.
– Не продавай!
– переполошился лысый.
– Это моё! Она моя!
– Твоя?..
– протянула я, притворяясь удивленной.
– Она у тебя вместо мозгов, что ли?
– Нет, - выдохнул он с несчастным видом, - я без неё помру.
– Точно плакать не стану!
– отрезала я, пряча жемчужину за спину, и моргелют отчаянно взвыл.
– Вы столько моего хлеба съели, воры! И колесо стопорили - тоже ведь ваша работа?
– А почему ты нам вина не давала?
– прохрипел
– А почему это я должна вам ещё и вино давать?!
Моргелюты переглянулись, и лысый проблеял:
– Но Бриско сказал, что всегда будет давать нам вино.
Бриско? Покойный мельник? Он разговаривал с духами озера, а потом получил серебряную пулю?
Я невольно оглянулась, но рядом никого не было. Из людей, разумеется. Вот и хорошо. Мне совсем не улыбалось получить пулю из-за разговоров с нечистью.
– Вы про моего мужа говорите?
– уточнила я у моргелютов.
– Может, вы видели, кто его убил?
Лысый захихикал и замотал головой так, что вода выплеснулась из темечка. Водяной быстро нырнул, чтобы наполнить выемку на макушке, и сказал, хитро поблескивая глазами:
– Бриско - не твой муж, а Эдит - утопилась. Мы тебя сюда притащили, чтобы ты кормила нас хлебушком. Отдай жемчужинку и дай хлебушка?
– И вина дала, - коротко поддакнул безносый. Его серые патлы качались на воде, как линялые водоросли.
После таких откровений я заскрипела зубами. Так вот кому я обязана путешествием во времени. Они хотели, чтобы их кормили. Очень, очень мило...
– Так это я из-за вас здесь, - уточнила я.
– Ты должна кормить нас, - закивал лысый.
– Меня, Нингена и Турсо. Вот этого зовут Нинген, - он махнул лапой на безносого, - того, с крыльями - Турсо. А я - Каппа.
– Очень приятно, но кормить вас я не собираюсь, дорогие воры и вредители!
– вскипела я.
– Не знаю, о чем вы там договаривались с мельником, но воровать меня сюда, в эту дыру, никто не имел права! Немедленно отправляйте меня назад.
Озёрные духи опять переглянулись, и это мне совсем не понравилось.
– Что?..
– спросила я, и в горле внезапно пересохло.
– Зачем тебе возвращаться?
– лживым добрым голоском произнёс лысый Каппа.
– Здесь так хорошо. Тихо, спокойно.
– Обалдеть, как спокойно!
– я дала волю голосу, опять переходя на русский.
– Правильно говорят, что в тихом омуте - черти водятся. Слушай меня, головастик, - я вздохнула, пытаясь успокоиться, и снова заговорила на английском то ли с валлийским акцентом, то ли с ирландским.
– Вы сейчас же отправляете меня обратно. И отговорки не принимаются.
– Мы не можем, - почти радостно сообщил мне Каппа-моргелют.
– Теперь ты здесь навсегда. Верни жемчужину и дай хлеба, а?
Единственное, что он сейчас получил бы - это метлой по наглой физиономии. Значит, я застряла в Тихом Омуте навсегда.
Навсегда!..
И только потому, что эти трое, что в озере, хотели есть хлеб.
– Гадёныши...
– только и сказала я, горестно взмахнув рукой.
Значит, не видать мне больше комфорта цивилизованной жизни, не есть жареную картошку, которой здесь не будет ещё лет двести, и носить только растоптанные башмаки из жесткой кожи, из-за чего у меня скоро будут мозоли, как у слона.