Мелодия одной ведьмы
Шрифт:
Грей напоминает печального призрака, наверное, он чем-то расстроен.
Я снова склоняюсь в вежливом поклоне и вижу самое настоящее привидение.
Слова теряются, а горло сжимает страх.
Черная леди, та жуткая незнакомка. что я видела в коридоре…На лице вуаль цвета непроглядной ночи. Ее длинные пальцы в свете лампы кажутся восковыми.
Я смотрю на нее, не отрываясь, и тихо говорю:
– П-призрак. Здесь призрак!
Мы с Жизель всегда боялись не упокоенных душ, которые, по слухам, бродят по ночным
И тут леди Кларисса засмеялась, и время снова пошло вперед.
Она махнула рукой в сторону черной леди:
– Ты что, Маргарита, боишься нашу Кэт? Мою младшую сестру?
Я кинула, понимая, что выгляжу полной дурой, и почувствовала, как щеки становятся пунцовыми.
– Простите меня, леди.
Грей отбросил вилку и раздраженно на меня уставился.
Казалось, все взгляды в этом доме устремлены на меня. Черная вуаль качнулась от прикосновения хозяйки, которая подняла ее вверх, освободив лицо, и снова на меня взглянула, теперь уже с улыбкой:
– Прости, что напугала тебя, дитя. Видишь ли, я ношу траур. Не стоит извиняться. Думаю, все в этом доме боятся моего облика.
Женщина была на удивление красивой. Темные волосы, теплый взгляд и загадочная полуулыбка. Она выглядела более удачной копией Кларисы Райвен.
– Вот и отлично, – подытожила миледи. – Садись рядом с Кэт, Маргарита.
Я прошла как можно тише и послушно села.
Все переводили взгляды со столовой посуды на Кларису Райвен, словно чего-то ждали.
Удивительно, но никто в этом доме не читал молитву перед ужином.
Наконец миледи улыбнулась, взяла в руки вилку и нож:
– Отведаем пережаренный бифштекс. Приятного аппетита.
– Приятного аппетита, – разнеслось по залу.
И все принялись за еду, услышав благословение хозяйки.
Я поймала мрачный взгляд Грея и отвела глаза, наблюдая за изящной рукой Кэт, в которой еле заметно дрожала вилка. Дама внезапно вздрогнула, и вилка выпала, звонко стукнувшись об пол.
Кэт всхлипнула и прижала руки к лицу.
– Леди, – я протянула ей свою нетронутую вилку, но сестра госпожи лишь молча покачала головой.
– Оставь меня, дитя, здесь душно, слишком душно, – она быстро сжала мою руку, встала и ринулась прочь.
– Остановись, Кэтрин! – громким голосом произнесла миледи, но сестра даже не подумала ее слушать.
Я увидела лишь след черной вуали в дверном проеме, а потом дама в трауре скрылась из виду.
– Не обращайте на нее внимания, – усмехнулся Барри, с довольным видом уплетавший ростбиф. – Наша добрая Кэт любит страдать и готова вечно носить траур по своему прошлому.
Он фыркнул и жестом позвал слугу, который наполнил его бокал виски.
Я лишь вздохнула, плотно сжав в кулаке крохотный листок бумаги, оставленный Кэтрин в момент рукопожатия.
Одно
«Второй этаж, комната 8, зайди».
Очевидно, леди желает меня видеть. Только зачем?
Где-то внутри я по-прежнему ощущала интуитивный трепет перед этой странной особой.
Тем временем компаньонка Зои ополовинила бокал виски и весело смеялась над шутками мистера Барри.
Я поняла, что сижу, застыв с вилкой на весу, перед нетронутым бифштексом.
Он выглядел весьма аппетитно, только розовая сердцевина казалась не совсем прожаренной. Что за странный вкус у этих аристократов!
Ловким движением я отрезала кусочек и отправила к себе в рот. Божественно. В приюте нас никогда не кормили так вкусно!
Грей вяло ковырялся в тарелке. Поймав мой взгляд, он фыркнул так, словно перед ним был назойливый комар.
– Щелк-щелк, – зазвучали спицы мадам Зои. Со своим уродливым вязанием в руках она напоминала огромного паука.
От этих мыслей аппетит исчез.
– Тебе нравится Лейстрим, Маргарита? – Внезапно спросила мадам.
Я поперхнулась и громко закашлялась. Боже, какой стыд!
– Здесь весьма скромно и уютно, – словно не замечая этого, продолжала миледи. – По утрам ярко светит солнце, а ночи такие ясные, правда, сынок?
– Ужасное место, – с ненавистью в голосе ответил Грей, – настоящая тюрьма. матушка.
Он поднялся со стула, собираясь покинуть зал вслед за дамой в черном.
– Сядь, – В голосе миледи чувствовался лед – нет, скорее, целая глыба льда. – Помни о своем долге, сынок. Ты наследник рода. Так завещал твой отец.
Немного поколебавшись, Грей с обреченным видом сел обратно.
Он достал из кармана что-то блестящее, раздался механический скрежет, а затем случились два абсолютно странных, иррациональных события.
Мадам Зои выронила из рук фиолетовую пряжу, вскочила на стул и заорала:
– Жук!! Там жук!! Уберите его!
При этом она комично размахивала руками и сама походила на огромного майского жука.
– Вот он! – Толстый палец Зои указал на стол, туда, где на маленьких юрких ножках действительно ползло большое золотистое насекомое.
Жук ловко огибал тарелки с пудингом, бутылки с виски и графин с водой, а затем остановился напротив меня.
Я осторожно взяла его в руки. Большой, размером почти с ладонь. Тяжелый. В руку впился острый металл, несомненно жук был…
– Мадам, – я улыбнулась, – он механический, не живой. Вам нечего бояться.
Высокая прическа компаньонки вопросительно качнулась. Зои поджала губы и слезла со стула, видимо, осознав, в каком глупом положении находится.
Барри Хеббер отвернулся, стараясь сдержать смешок, а вот Грей улыбался во весь рот, откинув темные волосы назад. На миг я залюбовалась его улыбкой.