Мемуары
Шрифт:
Утром 11 марта, когда Кутайсов дожидался Императора около дворца, чтобы сопровождать его верхом, к нему подошел крестьянин, или человек, одетый в крестьянское платье, и умолял его принять от него бумагу, в которой заключается дело очень большой важности и которое в тот же день необходимо довести до сведения Императора. Кутайсов правой рукой держал за повод лошадь его Величества, левой он взял бумагу и положил ее в карман. После прогулки он переменил платье, чтобы идти к Императору, вынул по своей привычке все, что у него было в правом кармане, и забыл про прошение крестьянина, вспомнив о нем только на следующий день, но было уже поздно: Павел более не существовал, а в бумаге был разоблачен
В ночь с 11 на 12 марта привели один или два батальона Преображенского полка, разместив на дворе и вокруг дворца. Во главе гвардейцев был Талызин9). Солдатам сказали, что жизнь Императора в опасности и они идут спасать его. Пален остался с ними. Бен-нигсен, Зубовы, Казаринов, Скарятин10), три гвардейских офицера, Уваров11) и граф Волконский12) поднялись в апартаменты Императора, спавшего в тот момент, когда они хотели войти. Один из гусаров несчастного Императора остановил их. Уваров и Волконский ударили его* Уваров ударил его саблей по голове и заставил дать дорогу. Гусар закричал:
— Спасайтесь, Ваше Величество.
Убийцы вошли. Император, разбуженный криком гусара, вскочил с кровати и спрятался за экран. Они испугались, думая, что он убежал. Но скоро они нашли его, и Беннигсен заговорил первый, объявив ему, что они пришли прочесть ему акт об отрешении его от престола. Император, увидев князя Зубова, сказал:
— И вы также здесь, князь?
Николай Зубов, пьяный и нахальный,* сказал:
— Чего тут церемониться? Лучше прямо идти к делу.
Он бросился на Императора, который хотел бежать в дверь, ведущую в апартаменты Императрицы, но, к несчастью, она оказалась запертой**. Он не мог уйти.
Николай Зубов толкнул его; он упал, ударившись виском об угол стола, и лишился чувств. Убийцы овладели им. Скарятин снял шарф и задушил его. Потом положили его на постель. Беннигсен с некоторыми другими остались стеречь его, а другие предупредили Палена, что все кончено.
Последний послал известить Великого Князя Александра, что он объявлен Императором и ему надо показаться войскам. Приказали солдатам кричать ура их новому Государю.
______________________
* Государь сравнительно незадолго перед этим осыпал его милостями, и в особенности накануне. Примеч. авт.
** У Императора была привычка каждый вечер заставлять дверь, выходившую в апартаменты. Императрицы, из боязни, что она к нему неожиданно войдет. Примеч. авт.
________________________________
Они все спросили, где их отец. Им опять приказали кричать ура; они повиновались с отчаянием, что их обманули.
Императрица Мария проснулась и узнала про эту ужасную катастрофу. Она побежала в апартаменты своего супруга; Беннигсен не пустил ее.
— Как вы смеете меня останавливать? — говорила она. — Вы забыли, что я коронована и что это я должна царствовать?
—
Императрица была заперта в комнате вместе с г-жой Ливен Беннигсеном, где и находилась более часа. В это время раскрашивали лицо несчастного Императора, чтобы скрыть нанесенные ему раны.
Великого Князя Александра разбудили между двенадцатью и часом ночи. Великая Княгиня Елизавета, которая и легла всего за полчаса перед этим, встала вскоре после него. Она накинула на себя капот, подошла к окну и подняла штору. Апартаменты находились в нижнем этаже и выходили окнами на площадку, отделенную от сада каналом, которым был окружен дворец. На этой площадке при слабом свете луны, закрытой облаками, она различала ряды солдат, выстроенные вокруг дворца. Вскоре она услыхала многократно повторяемые крики ура, наполнившие ее душу непонятным для нее ужасом.
Она не представляла себе ясно, что происходило, и, упав на колени, она обратилась к Богу с молитвой, чтобы, что бы ни случилось, это было бы направлено к счастью России.
Великий Князь возвратился с самыми сильными проявлениями отчаяния и передал своей супруге известие об ужасной кончине Императора, но не был в состоянии рассказать подробно.
— Я не чувствую ни себя, ни что я делаю, — сказал он. — Я не могу собраться с мыслями; мне надо уйти из этого дворца. Пойдите к матери и пригласите ее как можно скорее приехать в Зимний дворец.
Когда Император Александр вышел, Императрица Елизавета, охваченная невыразимым ужасом, упала на колени перед стулом. Я думаю, что она долго оставалась в таком положении без всякой определенной мысли, и, как она говорила мне, эта минута принадлежала к числу самых ужасных в ее жизни.
Императрица была выведена из забытья своей камер-фрау, которая, вероятно, испугалась, увидав ее в таком состоянии, и спросила, не нужно ли ей чего-нибудь. Она поспешно оделась и в сопровождении этой камер-фрау направилась к Императрице Марии, но у входа в ее апартаменты она увидала пикет, и офицер сказал ей, что не может пропустить ее. После долгих переговоров он, наконец, смягчился; но придя к Императрице-матери, она не застала ее, и ей сказали, что Ее Величество только что спустилась вниз. Императрица Елизавета сошла подругой лестнице и застала Императрицу Марию в передней апартаментов нового Императора, окруженную офицерами вместе с Беннигсеном.
Она была в ужасном волнении и хотела видеть Императора. Ей отвечали:
— Император Александр в Зимнем дворце и желает, чтобы Вы тоже туда приехали.
— Я не знаю никакого Императора Александра, — отвечала она с ужасным криком. — Я хочу видеть моего Императора.
Она поместилась перед дверью, выходившей на лестницу, и объявила, что она не сойдет с этого места, пока ей не обещают показать Императора Павла. Казалось, она думала, что он жив. Императрица Елизавета, Великая Княгиня Анна, г-жа Лйвен, Беннигсен и все окружавшие ее умоляли ее уйти отсюда, по крайней мере, возвратиться во внутренние апартаменты. Передняя беспрестанно наполнялась всяким людом, среди которого было неприятно устраивать зрелище; но ее удавалось отстранить от этой роковой двери только на несколько мгновений...