Меншиков
Шрифт:
— А что? — оживился Меншиков.
— Да что-то он начал… Поехал вчера я к нему окончательно договориться насчёт укрепления общего рубежа, где стыкуются его и наши фланги. Я в его ставку — нет! Я на позиции — сейчас только ускакал. И где же я его нашёл? У его драгун. Распоряжается, чтобы их снарядить… Ну, тут я понял: не иначе — бежать собирается.
Меншиков сразу обмяк, откинулся на спинку кресла, сложил руки на животе. С лёгким зевком:
— Ну, это, Аникита Иванович, нам известно доподлинно. — Почесал скулу — Утечёт король, верно… Сокол места, ворона на место.
— Ай-яй! Стало быть, Карл из-под
— Вот-во-о-т! — уже во весь рот сладко зевнул Александр Данилович. — Угадал!..
— Вот человек-то: до скончания дней его бить будут, и умрёт без покаяния, на пиру.
— Привычка! — усмехнулся Данилыч.
— Положим, что привычка, а всё-таки… Вишь ты!.. Что значит баламут-тo, везде себя покажет!
А Карл вскоре воочию убедился, что армию ему кормить положительно нечем. Жители окрестных деревень и местечек разбежались и все съестные припасы или увезли с собой, или спрятали. Шведы начали рыскать, как голодные волки, и кочевать всё дальше и дальше от Гродно: копьями, шпагами ковыряли сугробы, искали еды.
— Ищут, ваш-ство! — докладывали Меншикову разведчики.
— И находят?
— Да что-то не видно, ваш-ство! Если и находят, так самую малость.
— То-та, — усмехался Данилыч. — А я уже думал: может, мы и недоглядели за этим?.. Может, оставили кое-что?..
— Никак нет, ваш-ство! Всё под метёлку!..
…Карл нервничал. Думал: зашёл далеко… снега глубоченные… холодно… волки… Волки иной раз кольцо залегают вокруг лагеря, голодные и злые, и воют, чуя живое. Он их не боится, но… неприятно. Он терпеть не мог даже, когда и собаки выли на дворе ночью. Нехорошо, тоскливо… Однако утешение: главные силы русских крепко заперты в Гродно. Все пути отхода отрезаны… Полесье?.. Но кто же весной будет отступать по болоту?..
Август поспешил воспользоваться исчезновением неприятеля: взял четыре драгунских полка и ушёл к Варшаве.
23 января Пётр прибыл в Смоленск, здесь провёл одни сутки и отправился далее к Гродно, не подозревая, что шведы переправились через Неман и уже осадили весь Гродненский укреплённый район. Меншиков. отводивший в это время отрезанные от Гродно части в район Минска, встретил Петра в 90 километрах от Смоленска, в местечке Дубровне.
Дальше, мин херр. — докладывал он, — ехать этой дорогой нельзя. В Гродно можно попасть не иначе, как большим объездом через Полесье, — все другие дороги шведы перехватили.
В объезд Пётр не поехал.
Положение частей, осаждённых в Гродно, становилось критическим. План польского короля, рассчитанный на разгром Реншильда, после чего Август предполагал поспешить в Гродно, на выручку осаждённому гарнизону, этот план был разрушен: 4 февраля у Фрауштадта армия Августа была разгромлена. Август с остатками разбитых частей отступил в район Кракова. Русской армии, если сна не сумеет уйти от преследования, предстоял решающий бой с главными силами Карла, на успех которого (боя) Пётр не надеялся.
«О зело нам печально, — написал он Репнину, — что мы не могли к вам доехать, и в какой мысли мы ныне есть — единому богу известно».
— Был военный совет, — докладывал Меншиков государю, — генералы Венедигер, Галларт, Аникита Репнин считают — в Гродне отсиживаться до весны, а как начнётся
— Знаю, — мотнул Пётр головой, — он мне писал: зело жалеет фельдмаршал, что мы отступлением сим славу своего оружия потеряем, насмешки на себя навлечём, союзников отвратим, войска и народ свой в уныние приведём.
— Жалеет!.. Чья бы корова мычала! — почти выкрикнул Меншиков. — А ежели саксонцы не подойдут? Тогда как?.. Пиши долг на двери, а получка в Твери?
— Вот про это и толк, — согласился Пётр. — Умён, да не разумен старик.
— Или себе на уме, — заметил Данилыч. Пётр, перекося брови, потёр переносицу.
— Может, и так…
— Так, мин херр, — кивал Меншиков, — так… — Лицо у него раскраснелось, рука нервно гладила крышку стола. — Истинно, он больше противен нам, нежели доброжелателен. Какой он представил Августу план кампании? «Буде неприятель атаковать в окопах нас не станет, — писал, и обойдёт Гродно справа или слева, допустить его до Вильны, л потом… — Меншиков поднял палец, — всею армиею идти к Торуню. то бишь на Вислу, к саксонцам!..» Вот ведь что удумал!.. Всё своё бросить — и к Августу! Не пришлось поле ко двору — пускай его под гору! Ему что, не своё!..
— Ну, это теперь дело прошлое, — сказал Пётр, поморщившись. — Старыми вопросами мучить себя… ни к чему! Как есть, так и есть. О другом надо думать. Сейчас… — Не договорил, склонив голову, долго молча сидел, поглаживая висок.
Не впервой приходилось ему заочно помогать своим генералам, попавшим в тяжёлое положение, руководить ими, не присутствуя на месте предстоящих боевых операций. И в этот раз, ещё и ещё раз тщательно оценив уже подробно изученную им обстановку, определив наиболее подходящий момент и наиболее верный способ спасения своей попавшей в окружение армии, Пётр принимает решение и на другой день посылает Огильви приказ, «где лучше изготовить мост через Неман» и воспользоваться ледоходом; при первой подвижке льда перейти по заранее наведённому плавучему мосту на левый берег реки и, пока шведы будут в ледоход пытаться наводить плавучие мосты «при плавучем льду (для которого льда не может неприятель мосту навести и перейтить)» отходить возможно быстрее на Брест, «ибо неприятель уже, почитай, отрезал наше войско… и в Гродне ждать нечего… Також, — предупреждал Пётр, — не забывайте слов моего товарища [Меншикова], который приказывал вам при отъезде своём, чтобы вы больше целость войска хранили… Ничего не жалеть, ни артиллерии, ни имущества, только бы людей спасти по возможности».
Лед на Немане тронулся 22 марта. И на следующий же день русская армия, выступив из Гродно «в порядке баталии двумя линиями», как записал Репнин в «Юрнале выступления русской армии из Гродно», благополучно переправилась на левый берег реки.
Разработанный Петром план вывода русской армии из Гродно был осуществлён очень удачно. В то время, когда мост через Неман, построенный Карлом выше города и снесённый начисто ледоходом, был шведами вновь наведён, русские войска уже подходили к Бресту над Бугом.