Мертвец. В погоне за жизнью
Шрифт:
– Захочет - сам улетит, у меня балкон часто открыт.
– Если не избавишься от него, ничего больше не получишь!
– Ну и не надо, - стоял на своём отпрыск.
– Чего пришёл-то?
Отец, немного помолчав, переменил тему:
– Тебя в клубе давненько не было видно, что, уже профукал всё?
– Ага. Хотя вряд ли я ещё когда-нибудь приду на танцульки.
– Белогурову я уволил, если ты её имеешь ввиду.
– Дело не в ней. Я не вижу больше смысла ни в тусовках, ни в алкоголе.
– Серьёзная заявочка, -
– Ну, в таком случае держи две тысячи. Посмотрим, на что ты их потратишь.
– Спасибо, - Матвей засунул деньги в карман шорт.
– Что слышно из института? Ты хоть все отметки и печати в зачётку поставил?
– А зачем? Главное в ведомости всё стоит. Меня уже перевели на пятый курс, не переживай.
Возникла минута молчания. Тишину нарушил пернатый страж, пару раз негромко каркнув.
– Ладно, пойду я, - настороженно произнёс Дождев-старший.
– Ты бы прибрался тут.
– Ага, - кивнул сын на прощание.
Тем для разговора у них было не так много, слишком широко раскинулась пропасть различий между поколениями. Они имели свои взаимоисключающие пороки, не позволяющие найти общий язык даже на почве недостатков. Один - авантюрист, прожигатель жизни и пофигист, другой - алчный бизнесмен, управленец и скупердяй. Даже отрицательные черты были настолько противоположными, что отталкивали их обладателей друг от друга сильнее одинаковых полюсов двух разных магнитов.
Когда Матвей наелся пельменей, раздался звонок от Яны. Он настроил громкую связь и принялся слушать, попивая чай с бергамотом.
– Ложитесь на диван. Хорошо, - монотонно сочился голос Дыбко из мобильника.
– Закройте глаза. Расслабьтесь. Для вас сейчас существует только мой голос и ничего более.
Слушателю от таких слов стало очень весело, и он, широко улыбнувшись, покачал головой.
– Все посторонние лишние мысли уходят. Итак, когда я щёлкну пальцами, вы перестанете мыслить без моей команды и запоминать происходящее.
Щёлк!
– Вы беспрекословно подчиняетесь тому, что я говорю. Когда вы очнётесь, то не вспомните ничего, что произошло во время гипноза. Вы приняли мою установку?
– Да, - послышался вялый и безжизненный голос Калины. Дождеву вдруг почему-то стало совсем не смешно.
– Замечательно. Слушайте мой голос. По вашему телу проходит жар. Вы ощущаете возбуждение...
Мертвец поперхнулся и пролил чай на пол.
"Проклятье, он и вправду гипнотизёр, да ещё и озабоченный!"
Он рванул в прихожую, прыгнул в кроссовки и выбежал на улицу. До дома психолога-извращенца три с лишним остановки, но ждать маршрутку сейчас крайне неразумно. Быстрее сократить через дворы, двигаясь практически по прямой.
Матвей нёсся изо всех сил, сжимая телефон в руке. Полный желудок рисковал извергнуть содержимое, да и лёгкие начали подводить - сказывались несколько лет непрерывного курения. Но марафонец не сбавлял темп. Задыхаясь, он перемахнул
– Наконец-то, почти на месте!
– вырвался малоразличимый хрип из запыхавшейся груди.
Дождев с трудом влетел на этаж Дыбко и зажал кнопку дверного звонка, уперевшись в холодную стену запотевшим лбом. Сердце так громко стучало в ушах, что заглушало все остальные звуковые колебания, поэтому различить, что происходило в зале приёма пациентов, оказалось практически невозможным.
Неизвестно сколько минут прошло, "безобидный" Леонид Иванович наконец открыл дверь, боязливо стреляя свиными глазами.
– А, это вы, Матвей? Почему не по записи?
– У меня очень сложное и срочное дело!
– выпалил парень, вытирая пот.
– Это не требует никаких отлагательств, я заплачу сколько скажете!
Гипнотизёр заметно почувствовал себя увереннее.
– Ну хорошо, проходите. Яна, мы с вами закончим в следующий раз. Я вам позвоню, как определюсь с графиком.
Порозовевшая Калинина со стеклянными глазами медленно и неуверенно покинула квартиру, не говоря ни слова, будто только что воочию увидела инопланетянина.
Мертвец разулся, прошёл в зал и уселся на кожаный диван. Накипающая ярость постепенно подкатывала к горлу и рукам, но охлаждённый рассудок бойца пока держал верх. Психолог же уселся на своё место за письменным столом.
– Прошу, рассказывайте, что у вас стряслось, - учтиво проговорил он.
– Сколько молодых пациенток ходит к вам?
– В смысле?
– чуть смутился Дыбко.
– Не понимаю, какое это имеет значение.
В глазах Дождева разгоралась искра убийцы.
– Я знаю, что ты делаешь с девушками под гипнозом.
Леонид Иванович лишь коварно ухмыльнулся.
– А я знаю, что ты убил Лунина Игоря Алексеевича, по прозвищу Кипиш.
Это заявление как будто обрушило на голову Матвея огромную кувалду. Волна гнева на время отхлынула, уступив место изумлённому шоку.
– Как?
– сокрушённо прошептал он.
Извращенец наигранно поправил покосившийся галстук и с достоинством погладил козлиную бородку.
– Не переживай, мужчины меня не интересуют. Тот провальный сеанс гипноза внушил тебе я. На самом деле в трансе ты рассказал мне всю подноготную...
Мертвец застыл как вкопанный, не в силах что-либо сказать, или встать с дивана. Только сейчас стало ясно, какой специалист находится перед ним... И какой властью он обладает над людьми, без опаски вверившими ему свои рассудки.
– Давай так. Я сохраню твою тайну, а ты - мою. Все довольны и счастливы, включая моих пациенток.
– Я не убивал Кипиша, - не своим голосом вымолвил Матвей.
– Твоё подсознание так не считает, - возразил Дыбко, доставая из-под стола бутылку дорогого коньяка.
– Выпьем?