Мертвец. В погоне за жизнью
Шрифт:
– Тогда Господь простит меня?
– с надеждой вопросил Матвей.
– Вы раскаиваетесь в содеянном?
– Раскаиваюсь...
– Хорошо. Согласны с епитимьёй? Если обещаете исполнить, можете причаститься сегодня при условии, что дома почитаете последование ко Святому Причастию и благодарственные молитвы.
Внутри у грешника что-то ёкнуло. После всего произошедшего сподобиться поучаствовать в таком великом Таинстве он не рассчитывал даже в самых радужных мечтах...
– Я согласен с епитимьёй и обещаюсь исполнить!
Священник прочитал молитвы отпущения грехов, снял епитрахиль с головы кающегося и произнёс:
– Креститесь и целуйте Евангелие, а потом распятие.
С души будто упал тяжкий груз прегрешений, дрожь в конечностях отступила, и только сейчас Мертвец почувствовал, что насквозь промок от пота. Поцеловав
– Молитвослов можете купить в церковной лавке. И помните обещание, что дали Богу.
– Я сделаю всё, чтобы его исполнить, - уверенно ответил Матвей.
– Хотелось бы ещё узнать подробнее о смерти.
– Подойдите ко мне в воскресенье после утренней службы, постараюсь всё объяснить.
Далее события происходили, словно на небесах. Литургия пролетела настолько быстро, что Дождев даже не успел насытиться молитвой. Батюшка вынес большую позолоченную чашу со Святыми Дарами и по очереди причастил часть верующих. Сколь же трепетно ему было впервые принимать в себя Кровь и Плоть Христа, осознавая своё недостоинство и ничтожность!
Чуть поодаль бабушка раздавала причастившимся частички просфор - антидоры и кружечки тёплой воды, разбавленной красным вином. Матвей вспомнил, что видел эту старушку на похоронах рабы Божией Тамары.
– С Причастием Святых Христовых Таин!
– широко улыбнулась она беззубым ртом, протягивая запивку.
– Спасибо!
На душе было так легко и спокойно, как никогда прежде. Теперь Мертвец чётко ощущал, что с Божественной помощью ещё может бороться с самим собой за свою почти потерянную душу. Теперь у него есть цель, есть данное Господу обещание, в этом теперь и заключается смысл всей его покалеченной жизни.
По окончанию службы отец Владимир с крестом в руках вышел на проповедь.
– Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Сегодня я бы хотел вспомнить притчу про мытаря и фарисея: "два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаза на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! Будь милостив ко мне грешнику! Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится". С одной стороны, фарисей, человек который зашел в храм и молился, действительно обладал различными добродетелями. И эти добродетели были внешне видны всем людям, которые хвалили и почитали за это фарисеев, потому что они были примером правильной жизни в законе Божием. А мытарь таковым примером совсем не был, наоборот, жизнь вёл недостойную, потому что он, как сборщик податей, служил языческой власти, римской власти, которая порабощала тогда народ Божий. И оба эти человека вошли в храм и оба они молились. Но один в своей молитве сознавал свои собственные достоинства, и, в основном, его молитва была, если можно так выразиться, самовосхвалением себя в глазах Божиих. А другой человек тоже сознавал, но сознавал свое ничтожество и свое недостоинство, и только бил себя в грудь, и говорил: "Боже, милостив буде мне грешному". И вот, Господь говорит о том, что этот второй, несмотря на то, что у него не было внешних добродетелей, вышел более оправданный из храма, нежели фарисей.
Прихожане стояли не шелохнувшись, ловля каждое слово священника и опасаясь ненароком нарушить церковную тишину. Слушая поучение, Дождев всё больше и больше обличал самого себя в тяжких пороках, но вместе с тем начинал ещё сильнее верить в то, что у него есть шанс. Побыть с Богом пусть только до конца физической жизни - это уже огромный подарок, даже если после смерти будет ожидать раскалённый котёл с кипящей смолой. А что уж говорить о небесах...
Тем временем батюшка продолжал:
– Вот, дорогие братья и сестры, как Сам Спаситель объясняет нам то настроение, с которым мы должны обращаться с молитвой к Нему, как нужно приступить к пути покаяния. Как часто мы, сделав мало-мальски доброе дело, стараемся, чтобы все о нём узнали. А если уж кто-то не узнал, то, по крайней мере, сами себя в собственных глазах начинаем хвалить, сами о себе начинаем думать какие мы хорошие, какие мы благочестивые - и таким образом уподобляемся этому фарисею. Да ещё хуже того! Мало того, что
Отец Владимир сделал паузу, поправив своё церковное облачение. На миг в храме воцарилось безмолвие.
– Святая Церковь знает, как сложно человеку изменить свой внутренний мир. А ведь покаяние - это и есть изменение образа мысли, образа жизни, образа действий, образа чувствований. То есть, если обычно мы имеем в себе некие греховные привычки, которых сами не замечаем, например: осуждать людей; или недовольствовать тогда, когда о нас кто-то говорит плохо; или делать вид, что мы не замечаем страданий и боли других людей; или быть чёрствыми в своём сердце; или быть самодовольными, говоря, что "вот мы - православные христиане, мы соблюдаем посты, мы ходим в храм, мы исповедуемся, мы причащаемся..." - и, подспудно думая, что, значит, мы лучше других, - вот если так у нас в душе, то действительно двери покаяния для нас закрыты. И нам надо бить себя в грудь и взывать, чтобы Господь открыл нам эти двери.
Матвей вновь почувствовал, как по его щекам бегут слёзы.
"Откуда столько?" - с удивлением подумал он, не в силах остановить солёные струйки. Солнечное сплетение пронзала боль попранной совести, словно острое лезвие добротного армейского ножа.
– Бог призрел на мытаря, человека, несомненно, более грешного, чем фарисей, неблагочестивого и, как уже было сказано, коррумпированного. Про такого мы сегодня сказали бы: великий грешник, а, может быть, даже преступник. Но во внутренней жизни этого падшего, греховного человека, который стал пред лицом Божиим в храме, произошло нечто, что возвысило его над благочестивыми и добрыми согражданами. От сознания своей греховности в его душе происходит переворот, он проникается глубочайшим смирением, не будучи в состоянии глаза к небу поднять. Именно это внутреннее состояние и стало тем драгоценным, что отличило в глазах Божиих этого грешного человека от стоявшего рядом с ним "праведного", как фарисей сам себя называл. Как это не похоже на наши человеческие оценки! Как посмотрели бы мы на разбойника, который бы вместе с нами молился, а мы бы при этом точно знали, что он бандит, преступник, человек безнравственный. И, наверное, внутренне осудили бы несчастного, как в прошлом нередко осуждали малоцерковных людей. Никто из нас не знает, что происходит в глубине человеческой души. А ведь вспомните, что первым человеком, взошедшим в Рай после падения праотцев, был именно благоразумный разбойник, распятый рядом со Христом за свои преступления, уверовавший и раскаявшийся... Чего и я вам всем желаю, братья и сестры!
– Спаси вас Господи!
– хором отозвались православные христиане.
Дождев поцеловал крест у батюшки в руках и, пряча взор покрасневших глаз, тихо пошёл к церковной лавке, находящейся в притворе храма. За прилавком сортировала записочки женщина средних лет, с мягкими и плавными чертами лица и поразительно добрыми глазами. Жалостливо взглянув на Матвея она искренне улыбнулась.
– Вы что-то хотели?
– Можно мне молитвослов и большую свечку!
– отчеканил он, намеренно скрывая следы былых слёз.
– Конечно, возьмите пожалуйста. Во славу Божию!
Эту самую свечу внушительных размеров Мертвец с трепетом поставил перед иконой Дмитрия Донского.
"Помоги мне, святой князь, исполнить данное Богу обещание..."
9. Живым вход воспрещён
Адрес Дождева Корнилов выяснил быстро. Обвинение в убийстве двух людей - дело серьёзное, но прямые доказательства пока отсутствовали. В конце концов, если бы не та случайная встреча в наркопритоне Гусевой, опер вообще не узнал бы фамилию бойца, уделавшего Борова в прошлое воскресенье. Кто же он: сумасшедший убийца, движимый галлюцинациями, или обычный парень из бойцовского клуба, совершенно случайно оказавшийся не в то время и не в том месте?