Мертвецы не танцуют
Шрифт:
Командор остановился.
– Послушай… Ты ее не пугайся… Она… Ей приснилось… А, ладно.
Он толкнул дверь, мы вошли.
В потолке были дырки, видимо, специально проделанные для света, свет пробивался дымящимися столбиками, в них кружилась пыль, красиво.
Про предсказалок я знал немного, кто-то мне рассказывал. Они варили зелье, гремели костями и мучили черных кошек. А потом предсказывали, кому на голову кирпич завтра упадет, а кому волкер по весне печенку выест. Я поискал глазами – ни
Я думал, предсказательница будет посолиднее. Тетка со зловещим взглядом и длинными ногтями. А тут…
Лет, наверное, Серафиминых. А то и меньше. Бледная какая-то, а может, это от света. Сидела. Кубик в руках вертела. Я видел такие, разноцветные, разбиваются на отдельные квадратики, а потом их надо возвращать в одноцветье. Я пробовал собирать, только у меня ничего не получалось, а некоторые собирали.
Эта тоже собирала, девочка эта. Кубик порхал в ее руках, под пальцами возникали буквы, одноцветные грани, куб собирался и раскладывался вновь, быстро, я даже не успевал проследить. Причем на сам кубик девчонка не смотрела.
– Это ее успокаивает, – объяснил Командор. – Люди… ну, как она, они очень хорошо головоломки решают… Хотя не об этом. Лиза…
Командор обратился к девочке.
– Лиза, посмотри на него.
Лиза посмотрела. Не отрываясь от кубика.
– Ага, – сказала она.
Зубы у нее были тоже белоснежные, наследственное.
– Не ходи, – сказала Лиза.
– Что не ходи? – не понял я.
– Не ходи, – повторила Лиза. – Не ходи в неходь.
И снова за кубик взялась.
– Почему не ходить? – пытался выяснить я.
– Потому что, – ответила Лиза. – Черная вода, мост вижу, кто ступит на него, назад не воротится, неходь, все это знают…
Пусть говорит, буду слушать.
– Кроме тебя.
Лиза прижала кубик подбородком и стала загибать пальцы, сначала на левой руке, потом на правой, потом снова на левой, и так по кругу. Командор легко похлопал меня по плечу – для терпения, видимо.
– Кромешная тьма, кромешные дни, зга…
Лиза перестала перебирать пальцы.
– Черви. Длинные.
Я терпеливо слушал.
Но Лиза замолчала, и с кубиком что-то произошло.
Я не понял, как это. Разноцветный был. А стал черный. Может, предсказательница смутила. Она, наверное, как мутант, мозги мутить умеет.
– Спасибо, конечно…
– Смотри сам… – Лиза зевнула, легла и повернулась к стене.
– Все вроде, – сказал Командор. – Теперь она спать будет.
Мы вышли из хижины.
– Ну что? – осведомился Курок – Что сказала? То есть предсказала? Сойдет герой в сиянье золотом, и будет свет, да сгинет тьма? И всякая прочая незамутненность?
– Примерно. Про мост какой-то еще…
– Еще одна Старица Ефросинья,
– Пора, двигаем. До вечера надо пройти еще пару километров.
– Что она сказала? – спросил Курок у Командора.
Командор открыл рот, но я его опередил.
– Да будет свет, да сгинет тьма, все правильно, – сказал я – В сиянье золотом. Ну и так далее.
Командор кивнул.
– Мы пойдем, – сказал я ему. – Нам надо спешить.
Сумасшедшая. Мутантка. Неходь. Для нас что ходь, что неходь.
– Вы и теперь уходите? – спросил Командор с удивлением.
– Ага. Нам лучше прямо?
– Да. Но дальше путь обрывается. Там есть лестница, спуститесь по ней. Потом прямо. Держитесь дороги – и выйдете почти к зоопарку. Слева…
Командор постучал себя по левой руке, и она издала неожиданный пластмассовый звук.
– Слева увидите… – он пощупал, пальцами прогорклый воздух. – Если увидите, разумеется… Будет большой дом, высокий и остроконечный. Держите на него. Вот…
Он протянул толстый лист бумаги, почти картона, самодельную карту.
– Спасибо, – сказал я.
Командор улыбнулся. Но совсем не весело.
Я подтянул рюкзак и направился в сторону Запада.
– Тебе тоже спасибо, – сказал Командор вдогонку.
– На здоровье, – ответил за меня Курок. – Мы еще вернемся, папашик…
Продвигались по эстакаде. Между мусором, грядками, испуганными лачугами, полусъеденными автомобильными покрышками.
Командор смотрел, а крысиный рыбак махал рукой.
Остановились ближе к вечеру. Слева была дорога, справа дома. Я себя устало чувствовал, путь держал Курок. Справлялся, астроном. Хотя тут и слепой справился бы – знай шагай вдоль улицы, а как увидишь следующую эстакаду, значит, и все, пришли, надо поворачивать к югу.
Продвигались плотно, ну, как можно плотно у нас продвигаться. Старались скрытно, хотя скрываться особо было не от кого, я не видел ни следов, не слышал криков, вообще никакой активности, Запад, в отличие от Востока, был мертв. Во всяком случае, выглядел мертво. Несколько раз встречались провалы, но и то какие-то старинные, поросшие мхом и брусникой, похожие на вогнутые болота.
И ноль движухи. И от этой пустоты беспредельной как-то не по себе даже делалось, закопаться хотелось, прыгнуть в люк.
Даже Курок молчал. Запад, чего тут болтать?
Когда солнце стало пощипывать крыши, остановились. Курок изучал карту. Поворачивал, разглядывал на просвет, сверял с местностью, сверил, затем сказал:
– Почти пришли. Вон вход в метро, вон мост, а нам туда. Только поздно уже, солнце садится, ночлег надо искать. Мне вон тот дом нравится. А?
Курок указал пальцем.