Мёртвый пояс Галактики
Шрифт:
Но Драма окончательно победила чёрная меланхолия:
– Вы считаете, что сидеть на месте человека, заражённого смертельным вирусом, удобней?.. Кстати, вы знаете, что делают с мутантами на Гекате? Вам знакома статистика летальных исходов, когда вместо свинок и мышей экспериментируют прямо на людях?
– Ну, хватит жаловаться на свою несчастную судьбу, – хлопнув ладонью по столу, Гоппс окончательно встала из-за стола. – То, что происходит с вами и вам подобными, пусть, жестокая, но необходимость для землян. Это плата за риск, на который вы, кстати, идёте без принуждения, следуя зову своих диких страстей.
– О вас же подобного не скажешь, мисс Гоппс, – насмешливо заметил Келвин. –
– Ошибаетесь, капитан, – холодно возразила Гоппс. – Я здесь тоже по вине страсти… Выбрав для бегства от самой себя наиболее отдалённую колонию Земли, я истратила на билет последние свои сбережения. Когда же я поняла простую истину – от себя не убежишь – то единственной возможностью вырваться из убогого Утиного Носа и вернуться на Землю оказались Вы.
– И вы рискнули?
– Да. Но не волнуйтесь за меня. Я всё продумала. Во-первых, я не сделаю во время поездки ни одного шага за порог корабля, во-вторых, с момента первого вашего выхода в неразведанный космос… и даже с этого момента я переселяюсь в лабораторию, имеющую надёжную изоляцию от других помещений корабля. Я полагаю, при этом мы испытаем обоюдное облегчение. Прощайте, джентльмены удачи, – двери за оскорблённой отчуждением экипажа женщиной мягко закрылись.
– М-да-а, – машинально вертя в левой руке вилку, задумчиво произнес Келвин. – Редко с такой ясностью понимаешь глубину пропасти, которая пролегла между подобными нам и остальным человечеством.
– В открытом космосе все пропасти бездонны, капитан, – Сказочник глядел на Келвина с чуть затаённой улыбкой в глазах, – но именно такие пропасти имеют свойство гипнотизировать человека, притягивать его к себе. Они рождают в нас неистребимое желание преодолеть их.
– Ты хочешь сказать… – удивлённо приподнял бровь Келвин.
– Он хочет сказать, что человек, лишённый социума, либо задохнётся в собственной ауре, либо его потянет к обществу… Извините, я здесь забыл один микрофильм, – Пьер не спеша подошёл к кухонному комбайну и облегчённо вздохнул. – Вот он. Кстати, эффект коллективности свойственен не только биологическим существам. Я сейчас, как раз, просматривал в атласе серию компьютерианских минералов и наткнулся на дайефрегм, который перевернул все наши представления о физике мира. Его раньше использовали в инверторах звездолётов для инициирования эфирного резонанса… Непозволительная роскошь… Этот камень обладает неисчерпаемой возможностью противостоять энтропии Вселенной. Его полиметаллическая структура на основе берилло-алюмоциркониевого сплава позволяет ему накапливать а потом переизлучать в более коротком диапазоне электромагнитные волны, – увлечённый Пьер не заметил, как поскучнели лица Сказочника и Келвина.
Посчитав за внимание вежливое молчание, он оседлал любимого конька и понёсся во весь дух, до предела используя столь редкую для него возможность высказаться по любимому предмету. В общем-то за это нельзя ему пенять – как мысленно заметил Сказочник. Тема минералов в разговорах у экипажа не пользовалась той популярностью, какая была свойственна, например, теме контакта с неизвестными и известными цивилизациями, коммерческому прогнозу, вопросам навигации, или, на худой конец, обсуждению похождений бравого штурмана Влада. Впрочем, пыл, с которым геолог излагал свои знания, невольно захватил Сказочника и Келвина. Тем временем, выбравшись, наконец, из дебрей специальных терминов, Пьер перешёл к более простым вещам:
– Как показала практика использования дайефрегма в качестве накопителя антивещества, через некоторое время он начинает поглощать электромагнитные волны без последующего переизлучения. Когда же
После ста лет сложнейших экспериментов замену дайефрегму всё-таки нашли. Вы знаете – это современный ИУС – излучатель узкополосного спектра. К сожалению, он имеет огромный недостаток. Расплата за безопасность, непозволительная роскошь – новое специальное и очень дорогостоящее горючее – анигизон, который состоит из насыщенного раствора солей сверхтяжёлых элементов. Увы, рассеянный в космосе водород для получения антивещества уже не годится.
Капитан, терпеливо слушавший разглагольствования геолога по поводу свойств дайефрегма, не выдержал:
– Пьер. Ты всё время отклоняешься от сути. Состав анигизона я знаю лучше тебя.
– Да-да, – заторопился геолог. – Просто я хотел указать, что интерес к дайефрегму в научных кругах не угасал никогда. И вот, буквально, лет семьдесят назад была раскрыта одна из многочисленных загадок уникального минерала. Оказывается, так называемый дайефрегмальный коллапс кристалла непосредственно связан с его одиночеством… Не удивляйтесь, капитан, – заметив искру интереса в глазах Келвина, торжествующе воскликнул Пьер. – Всё дело в том, что кристаллы дайефрегма излучают ещё и в спектре низких частот. К сожалению, излучение на сверхнизких частотах – затухающее. Когда мощность этого излучения понижается до определённого уровня, кристалл превращается в абсолютно чёрное тело – как будто умирает. В случае же присутствия в радиусе 50 км от 7 до 12 кристаллов дайефрегма, система кристаллов перестаёт отдавать запас низкочастотных квантов и даже, наоборот, начинает его индуцировать. Вот такая система живёт, практически, вечно. Следовательно, – поучительно поднял вверх палец Пьер, упорно не замечая появившегося в дверях Стенка, – социальный процесс имеет место не только в разумной или животном универсуме, но и в царстве минералов. История с дайефрегмом служит наглядной иллюстрацией того, что может произойти с человеком, оторванным от социума.
– О чём вы тут так интересно говорите? – дождавшись паузы, язвительно спросил Стенк, не отрывая взгляда от геолога. – Или вы решили пробудить в Пьере похороненный с младенческого возраста талант оратора, или наш геолог в состоянии выхода из шока от присутствия на «Вороне» гостьи.
– Ты почти угадал, – с нервным смешком сказал Келвин. – Мисс Гоппс наотрез отказалась от нашего общества до конца полёта.
– Правда? – глаза Стенка хищно блеснули. – Учтём… Кэп! Как твоя рука?
– Надо думать, через десять-двенадцать часов процесс восстановления закончится.
– Пора приступать к манёвру и посадке.
– Ну, так действуй. Где Влад?
– Уже в рубке. Но, кэп… А неизвестный корабль? Вдруг это – СГК?
– Где он сейчас?
– Его нельзя запеленговать… Он ушёл по направлению к звезде… Наверное сильные помехи…
– А может, тебе померещился корабль? Может это случайный сброс местных напряжений эфира?
– Не знаю… Я почти уверен…
– Будем исходить из того, что мы не совершаем ничего противозаконного… По крайней мере – пока. Груз оформлен как вредные отходы. Так что смело садимся, а там – время покажет. Сказочник, Пьер! Готовьтесь к посадке.