Мертвый в семье

Харрис Шарлин

Клод был без рубашки. По крайней мере, на нём были брюки со шнуровкой, все покрытые изображениями "Ковбоев Далласа".

Ха! Он бы выпил!

– Хорошо, - сказала я, не скрывая отсутствия энтузиазма. Клод приподнял свои чёрные брови идеальной формы.

– У кого-то плохое настроение?
– спросил он.

– Нет, я очень счастлива.

– Ну да, видно, как ты вся светишься от радости. В чём дело, кузина?

– Я получила чек по завещанию Клодин. Благослови её бог. Это было так великодушно.

Я посмотрела на Клода, стараясь выглядеть как можно искреннее.

– Клод, я надеюсь, ты не злишься на меня. Ведь это... такая большая сумма. Не представляю, что я буду с ней делать.

Клод пожал плечами.

– Этого хотела Клодин.

– А теперь расскажи мне, что не так.

– Извини меня, Клод, но я удивлена, что тебя это заботит. Мне казалось, что

тебе было глубоко наплевать на то, как я себя чувствую. Теперь же ты был таким милым с Хантером, а еще предлагаешь мне помочь с уборкой на чердаке.

– Может быть, я проявляю о тебе заботу как двоюродный брат.

Он приподнял бровь.

– А может быть свиньи летают.

Он рассмеялся.

– Я стараюсь быть больше похожим на человека, - признался он.

– Так как я проживу свою долгую жизнь среди людей, естественно, я пытаюсь быть более...

– Приятным?
– предположила я.

– Да нет, - поморщился он, но обижен явно не был. Обида означала бы, что ему есть дело до моего мнения. Но ведь как раз этому нельзя научить, не так ли?

– А где пропадает твой бойфренд?
– спросил он.

– Мне так нравится, когда в доме пахнет вампиром.

– Вчера ночью я видела его первый раз за неделю. Но мы наедине друг другу и двух слов не сказали.

– Вы поссорились?
– Клод полуприсел на перила крыльца, и было видно: он твёрдо намерен показать мне, что его может интересовать чья-то жизнь, кроме своей собственной. Я почувствовала, что все это меня жутко раздражает.

– Клод, это моя первая чашка кофе, я не выспалась, и в последние дни у меня много неприятностей. Не мог бы ты убраться и, скажем, принять душ?

Он вздохнул, как будто я разбила его сердце.

– Ладно, намек понял, - сказал он.

– Да это даже не намек, это вполне четко выраженная мысль.

– Окей, ухожу.

Но стоило ему подняться и сделать шаг назад, как я поняла, что хочу еще кое-что ему сказать.

– Постой. Есть еще одна вещь, которую нам надо обсудить, - сказала я.
– У меня еще не было возможности рассказать тебе, что тут был Дермот.

Клод замер, как если бы был готов в любой момент удрать.

– И что он сказал? Чего хотел?

– Я не совсем поняла, чего он хотел. Думаю, как и тебе, ему хотелось быть поближе к кому-то, в ком есть часть фейрийской крови. А еще он хотел сказать мне, что находится во власти заклятия.

Клод побледнел.

– И кто это заклятие наложил? Это дед вернулся сквозь врата?

– Нет, - ответила я.

– Но разве не могли его заколдовать еще до того, как ворота были закрыты? К тому же, думаю, ты должен знать, что еще один чистокровный фейри остался на этой стороне портала, или ворот, или как вы там это называете.

Насколько я разбиралась в морали фейри, для него было невозможно откровенно соврать мне.

– Дермот сумасшедший, - сказал Клод.

– Я понятия не имею, что он будет делать дальше. Если он пришел прямо к тебе, должно быть, он находится под серьезным давлением. Ты ведь знаешь, насколько он терпеть не может людей.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Нет, - сказал Клод.

– Не ответил. И на то есть причина.

Он отвернулся ко мне спиной и поглядел через двор.

– Я хочу сохранить голову на плечах.

– Так значит тут поблизости есть кто-то еще, и ты знаешь, кто это. Или ты знаешь о наложении заклятия гораздо больше, чем показываешь?

– Я не собираюсь больше это обсуждать.

И Клод вернулся в дом. Через пару минут я услышала, как он выходит через заднюю дверь, и его машина проехала мимо по направлению к дороге на Хаммингберд Роад. Таким образом, я получила хоть и ценную, но совершенно бесполезную информацию. Я не могла надавить на фейри и спросить его, почему он или она до сих пор остается на этой стороне, каковы его или ее намерения. Но если бы мне пришлось угадывать, я бы с полной уверенностью сказала, что Клод не был бы настолько напуган милым фейри, который хотел лишь сеять вокруг доброе и вечное. И по-настоящему славный фейри не стал бы накладывать на Дермота заклятие, от которого тот настолько выжил из ума. Я произнесла пару молитв в надежде, что они помогут вернуть мне нормальное хорошее настроение, но сегодня это не сработало. Возможно, я была не в том состоянии духа для правильной молитвы. Ведь общение с Богом - это тебе не таблетка для бодрости, и близко не лежало. Я натянула платье и босоножки и отправилась навестить могилу бабушки. Поговорив с ней, я всегда вспоминала о том, насколько уравновешенным и мудрым человеком она была. Но сегодня все, о чем я могла думать, была дикая, совершенно не свойственная ей

интрижка с полу-фейри, в результате которой на свет появились мой отец и его сестра Линда. Бабушка закрутила (возможно) роман с полу-фейри из-за того, что дед не мог иметь потомство. Так что ей пришлось выносить и родить двоих детей, которых она вырастила с большой любовью. А потом и похоронила обоих. Я присела у надгробия, глядя на редеющую у ее могилы траву, и размышляя о том, был ли в произошедшем скрыт какой-то тайный смысл. Возможно, это доказывало, что бабушка сделала что-то, чего делать была не должна... заполучила то, чего была не должна иметь... и после этого все потеряла, причем самым ужасным образом, какой только можно представить. Что может быть хуже, чем потерять ребенка? Потерять двух детей. Но можно сделать и обратный вывод, Что все, что произошло, было абсолютной случайностью. Когда бабуле пришлось принимать решение, она поступила наилучшим образом в сложившейся ситуации, но это решение попросту не сработало в силу не зависящих от нее обстоятельств. Однозначная вина или полная невиновность. Должен был быть выбор получше. И я сделала лучшее, на что была способна. Надела какие-то сережки и отправилась в церковь. Пасха уже закончилась, но цветы на методистском алтаре все еще были прекрасны. Окна в церкви были открыты, так как на улице стояла теплая погода. На западе, правда, собралось несколько тучек, но в ближайшие пару часов волноватсья было не о чем. Я внимательно слушала каждое слово проповеди и подпевала, когда запели гимны, но совсем шопотом, так как у меня ужасный голос. Мне это пошло на пользу. Служба напомнила мне о бабушке, моем детстве, вере и чистых платьях, о воскресном обеде, на который всегда подавали жаркое с картофелем и морковью, которое бабуля всегда ставила в духовку перед нашим выходом из дома. А еще она приготовила бы пирог или торт. Бывать в церкви зачастую не просто, если ты можешь читать мысли окружающих людей, и я изо всех сил старалась блокировать их, думать только о своем, пытаясь достучаться до той части своей души, которая была доброй и хорошей, я хотела постараться стать лучше. Когда служба подошла к концу, я разговорилась с Максин Фортенберри, которая была просто на седьмом небе по поводу предстоящей свадьбы Хойта и Холли. Затем я поболтала с Челси Тутен с внуком на руках, и поговорила с моим страховым агентом Грегом Обертом, который был тут со всей семьей. Когда я взглянула на его дочь, та покраснела, так как я знала о ней пару вещей, которые вызывали у девушки муки совести. Но я ее не осуждала. Время от времени мы все ведем себя не очень хорошо. Просто кто-то на этом попадается, а кто-то нет. К моему удивлению, Сэм тоже был в церкви. Я никогда раньше его тут не видела. И насколько я знала, он ни разу не бывал ни в одной церкви в Бон Темпс.

– Рада тебя видеть, - сказала я, стараясь не выдать своего удивления.

– Ты зашел в церковь по ошибке или это какая-то новая авантюра?

– Просто почувствовал, что время пришло, - ответил он.

– С одной стороны, мне нравится быть в церкви. А с другой, для всех двусущих сейчас начинается сложное время, и я хочу быть уверен, что все жители Бон Темпс знают, что я нормальный парень.

– Если они до сих пор так не считают, они глупцы, - тихо сказала я.

– Приятно было повидаться, Сэм.

Я отошла, так как несколько человек ждали неподалеку, чтобы поговорить с моим боссом, а я поняла, что он пытается укрепить свое положение в обществе. До конца дня я старалась не волноваться по поводу Эрика и прочих вещей. Мне пришло смс-сообщение с приглашением пообедать с Тарой и ДжейБи, и я была рада их компании. Тара заставила доктора Динвидди тщательно все перепроверить и, разумеется, тот обнаружил еще одно сердцебиение. Они с ДжейБи просто остолбенели от счастья. На обед Тара приготовила курицу в сливочном соусе с бисквитами, а еще запеканку со шпинатом и фруктовый салат. Мы отлично провели время в их небольшом домике, и, осмотрев мои запястья, ДжейБи сказал, что они практически в норме. Тара была в восторге по поводу "вечеринки подарков для младенца", которую тётя ДжейБи собиралась устроить для них в Кларис, и она заверила меня, что я буду приглашена. Мы выбрали дату проведения вечеринки в Бон Темпс, и она пообещала мне, что подготовит список подарков в интернете. По возвращении домой, я решила, что стоит заняться стиркой, я даже постирала коврик в ванной и повесила его на веревку сушиться. Выйдя из дома, я проверила, что мой маленький пластмассовый пистолет, заряженный лимонным соком, лежит у меня в кармане. Я не хотела, чтобы меня снова застали в расплох. Я не могла понять, чем я это заслужила. Что я такого наделала, чтобы вокруг моего дома шатался очевидно агрессивно настроенный (судя по реакции Клода) фейри.