Мессии, лжемессии и толпа
Шрифт:
Вера всегда нуждалась и нуждается в новых способах и формах овладения умами и душами людей, объяснения мира с религиозных позиций. Если обратиться к истории религии, можно отметить, что первоначальный нерефлексируемый процесс порождения образов и проявления их во внешней реальности постепенно сменился произвольным порождением образов, идей, символов, иногда рационально подчиненных определенному замыслу. Думается, что эта тенденция не изменится. При этом надо помнить, что благодаря виртуальным технологиям грани между реальным и нереальным подчас стираются.
Поскольку сейчас имеются значительные технические возможности для создания искусственного, воображаемого мира, то становится актуальной задача принципиального различия естественного и искусственного, а
Я думаю, что виртуальная реальность, в том числе религиозная, является очень серьезным источником и средством познания современного мира, и в первую очередь человека. Она позволяет понять его потребности и ожидания, весь строй его души, что ему так часто совсем неподвластно, и он выталкивает все это неизмеримо ввысь, к богам, чтобы своими грешными очами увидеть все это там и, быть может, хоть что-нибудь понять, поскольку оно осенено теперь божественным светом.
Можно сказать, что названная реальность есть особый уровень бытия личности — информационно-управляющий, в нем сосредоточены его жизненно важные высшие потребности и интересы.
К. Г. Юнг писал:
Естественная наука нигде не обнаружила Бога, критика знания доказывает невозможность познания Бога, душа же выступает с утверждением опыта Бога. Бог представляет собой душевный факт, непосредственно доступный опыту. Если бы это было не так, то о Боге вообще никогда не могло бы быть и речи. Факт действителен сам по себе, не нуждаясь в каких-либо психологических доказательствах и являясь недоступным для любой формы психологической критики. Он может быть самым непосредственным и именно поэтому самым реальным опытом, которым нельзя пренебрегать и который нельзя оспаривать. Только люди с плохо развитым чувством действительности или суеверным упрямством могут быть глухи к этой истине. До тех пор пока опыт Бога не начинает претендовать на всеобщее значение или на Его абсолютное бытие, никакая критика невозможна, ибо иррациональный факт, например факт, что существуют слоны, критиковаться не может. Все же опыт Бога является относительно общим реальным опытом, поэтому едва ли не каждому в общих чертах известно, что понимается под выражением «опыт Бога». Он должен быть признан научной психологией как довольно распространенный факт[55].
Разумеется, не только бог и иные сверхъестественные фигуры являются продуктом виртуальной деятельности человеческой психики, но и множество смыслов, содержаний и ассоциаций, порождаемых религиозными символами и изображениями, например иконами и скульптурами в христианстве. Им, как известно, также приданы необыкновенные свойства и священный ореол, но сами произведения искусства не являются, разумеется, виртуальными продуктами. Следует подчеркнуть, что виртуальностью обладают именно их содержания, смыслы, функции. На том же виртуальном уровне формируются представления о несомненных достоинствах и преимуществах «своего» бога над «чужим», о его единственности. При наличии некоторых условий это становится базой для религиозной нетерпимости, вражды и ненависти к представителям других вероисповеданий.
Через всех верующих мужчин и женщин протекает один и тот же поток, общая и единственная река всех божественных и иных священных образов. Каждый такой человек получает свою долю виртуальной фантазии не только от друга, наставника или духовника, не только из священных текстов, но и из этого надличного и безличного потока, который есть объединяющая всех реальность. Люди ощущают, что река протекает сквозь них, что она безлична и, стало быть, принадлежит не им, а тому, кто сотворил их и весь мир. Они погружаются в нее с набожным смирением, но иногда с наслаждением и даже сладострастием, зная, что в ней объединяются «все дети божьи» и что
Где бы человек ни жил, чем бы ни занимался, он, за исключением особых патологических случаев, всегда должен (но не всегда может) ощущать себя порождающей реальностью. Даже находясь в едином с другими потоке божественных образов и фантазий, он отнюдь не теряет эту способность, и дело здесь не в том, что поток как раз и является результатом деятельности психики, но не только данного индивида, а человечества в целом. Отдельный же индивид и в общем потоке отнюдь не лишается виртуальной активности, его личность может индивидуально мыслить сакральными образами и чувствовать их, строить свои собственные фантазии, по-своему интерпретировать мифологические факты и религиозные символы и т. д. Совсем необязательно человек должен быть психически здоров: известно немало фактов, когда болезненную бредового-галлюцинаторную продукцию принимают в качестве божественных указаний, открытия свыше сокровенных истин общения со святыми и т. д. Можно утверждать, что способность порождать виртуальную реальность относится к числу основных человеческих способностей.
Возникновение виртуальной религиозной реальности происходит спонтанно; люди затрудняются точно указать момент, когда они начали верить. Но иногда пытаются это сделать, выделяя некоторые экстраординарные события в своей жизни, которые якобы открыли им глаза и сразу привели к богу. На самом деле предощущения бога и (или) сверхъестественных сил формировались у них давно.
Здесь действует некое общее правило, сформированное Н. А. Носовым и А. Н. Михайловым, что нет временной границы довиртуального и виртуального режимов. Виртуал возникает неожиданно и ненамеренно, его появление не контролируется сознанием и не зависит от воли (намерений и желаний) человека. Другими словами, человек никогда не говорит о том, как возник у него данный режим, и фиксирует то, что он в нем уже находится.
Указанные авторы выделяют еще несколько характеристик виртуалов, значимых для нашего исследования отношений человек — бог и среди них — измененность статуса воли. Деятельность совершается без волевых усилий со стороны человека, как бы самопроизвольно и кажется текущей сама собой[56]. Верующий может это ощущать как активность божественной силы, во власти которой он теперь находится.
Образ мессии, как и образ любого другого религиозного персонажа, необходим человеку, поскольку отвечает его потребностям. Названный образ вбирает в себя огромный опыт человеческого существования и обладает прогностическими способностями, но если бы он не был виртуальным, таких возможностей у него бы не было. Он содержит нужные многим людям объяснения и указывает им путь, говоря нечто, что весьма значимо, но все объяснения основаны не на законах природы или исторических закономерностях и фактах, а на своей собственной логике, на уверенном продолжении того, что уже имелось в религиозной мифологии до этого. Сверхдлительное существование виртуального и архетипического образа мессии доказывает, что он рационален и реален для верующих, хотя с самого начала двигался в ином измерении, опираясь и на иное, чем в науке и в целом атеизме, истолкование и концептуальном понимании реальности.
Именно потому, что фигура мессии виртуальна и архетипична, ее невозможно вытеснить из жизненной реальности. Все попытки сделать это с помощью земных мифологизированных тиранов, как бы ни возносила их толпа, абсолютно невозможны. Миф о мессии, хоть он и не проверяем, поддерживается из глубин чувственности и неосознанных фантазий, из чего-то, что безусловно принималось предками. Думается, что то положение, которое занимает Христос в современном западном мире, положение, которое складывалось веками, является оптимальным. Его образ в настоящее время никому и никогда не навязывается силой, и он, на мой взгляд, функционирует в разумных границах. Поэтому можно сказать, что ни этот мессия, ни христианство в целом нисколько не противоречат культуре сегодня.