Месяц за год. Оборона Севастополя. Любовь и смерть преград не знают

Соловьев Сергей

Снова заиграл полковой оркестр, и юнкер слышал приглушенные разговоры солдат:

– Государь доволен, значит, сегодня лишний фунт говядины ждёт…

– Точно…Может, и пиво будет.

Залепский усмехнулся. и теперь почувствовал, как ему жарко. Всё- таки ему легче, его ждёт Яким со свежей рубашкой и кувшином холодной воды, что бы помыться.

В полковую офицерскую артель юнкеры не входили, и питались в столовой. Тем более, царь давал обед в честь офицеров полка. В расположении были выставлены караулы, а солдат вахмистр повёл на речку искупаться. Залепский,

Голицын и Репнин переглянулись, и переодевшись в свежее бельё, отправились в другое, не всем известное место для купания. Взяли бричку Никиты, куда положили нехитрую снедь, на козлы сели Яким и Прохор. Денщик Голицына Федор остался, места ему не нашлось.

– Никита, ты голова…– радостно говорил Серж, – и место тихое, да и от солдат далеко. И, никого из дворцовых не видно.

– Как бы конфуза не случилось, – озаботился Мишель, – а то мало ли дамы, а мы – в неглиже…

– Значит, в лучшей форме для них форме, – рассмеялся Репнин, – Есть там и мыльный дом, и Купальня рядом с ручьем. И баня.

Голицын лишь кивнул, и первый кинулся в прохладную воду, быстрыми движениями рук продвигаясь от берега. Плавал он отлично, и Залепский не мог ударить в грязь лицом, и тоже оказался в речке. Сразу полегчало, и усталость тела словно ушла, смытая целительной влагой. Репнин рядом плавал, не удаляясь далеко.

– Всё готово! – крикнул Прохор, – садитесь отобедать!

– Пошли, – сказал Серж.

Трое товарищей быстро выбрались, и наступая мокрыми ногами на землю, избегали острые ветки. Точно, хлеб, сыр, колбаса ждали будущих защитников отечества, как и кувшин недорого вина. Мишель зацепил себе в миску еды, налил вина в кружку. День, точно, был неплохим. Поели, искупались и опять поели. Но кувшина оказаласось мало, и в дело пошёл запасной. Мишель чувствовал, что захмелел, на Серж был необыкновенно весел, но всё равно полез в воду. Он поднимал целый фонтан брызг. Залепский на секунду отвернулся, приметив кусочек окорока, а посмотрев на речку, не увидел Голицына. Репнин, довольный и весёлый, спал на одеяле. денщики занимались с повозкой.

– Голицын! Ты где? – закричал испугавшийся Мишель, – шутка не удалась!

Да видно что это была не шутка, и Залепский побежал к реке, чуть не разбил ногу о пенёк и нырнул. Хмель словно сам утонул, только появилась противная дрожь в руках. Юноша саженками подплыл к том месту, где видел Сержа, и погрузился в воду. В море он не плавал, а в реке не слишком всё видно. При третьем погружении увидел, что -то тёмное, а на ощупь, вроде живое, и потащил наверх. Отплевавшись от воды, потащил тело Голицына к берегу.

– Яким! Прохор! – закричал он, – сюда!

Сам пока вытащил Сержа на берег, и бросил на бок, на траву. К счастью, утопленник закашлялся, и его стошнило на землю, хорошо хоть Залепский успел отпрыгнуть.

– Чёрт, Серж? Ты чего там делал? – пытался свести всё к шутке Залепский.

– Тонул, – ответил ныряльщик, и развёл руки, – уж с русалками встретился, ещё немного, был бы как Суворов младший. – сказал, поник головой, и заснул.

– Однако, – только и мог сказать Мишель, и выпил вина, пытаясь успокоится.

–

Яким, – и он тихо добавил, – вы их оденьте как-нибудь, и поедем в расположение, возвращаться надо. И никому ни слова. И Прохору скажи, что бы не болтал, что здесь было.

– Как не понять, барин, – ответил сметливый бывший солдат, – никто ничего не узнает.

Вдвоем они одели спящих корнетов, Прохор убрал посуду и остатки снеди, Залепский погасил костёр, и сам залез в бричку, стараясь успокоиться. Репнин и Голицын спали рядом. и не особо тревожились о происшедшем. Яким обернулся с козел, и только пожал плечами, и поправил фуражную шапку.

Денщики помогли занести спящих и уложить их на кровати. На столе горели две свечи, и Мишель решил почитать немного перед сном. Полчаса прошло быстро, и юноша погасил свет, и лёг отдыхать. В темноте осталась лишь гореть лампада перед иконами.

***

Мишель шёл по лесу с ружьём в руке, мимо кустов орешника, малинника. Шёл бесшумно, и вот, мимо него прошёл громадный лось, навел ружьё, а выстрелить не смог. Попался заяц- тоже выстрелить не смог, лиса пробежала- опять осечка.

Охотник не понимал, в чём дело, крутил спусковое устройство, и тут перед ним оказался слон, виденный только на картинках. Был слышен шум, грохот, Залепский прицелился, спустил курок, и – выстрел!

Мишель открыл глаза, поднялся на локтях, опёршись на соломенный тюфяк кровати, и увидел, как Голицын смотрит с удивлением на разбившийся кувшин для воды.

– Извини, – тихо сказал Серж, – пить хочется…

– Фу, – выдохнул Залепский, – я в слона стрелял, – И улёгся опять.

К счастью, это было воскресенье, и служба сменилась отдыхом. Репнин встал раньше всех, и Прохор поливал ему на голову, а Никита довольно смеялся.

– Ещё, ещё…Ну, Мишель, вчера отлично отдохнули…

– Неплохо… Яким, налей по фужеру вина…

– Мне половину, – откликнулся Голицын.

Серж посмотрел на Залепского, нахмурился, достал свой кожаный чемодан, порылся там немн?го, и достал кипарисовый футляр.

– Это тебе, Мишель, – сказал он, положив подарок на кровать.

– Чего это? – не понял он.

– Подзорная труба. Вдаль смотреть

– Так нельзя…

– Мишель, – обаятельно улыбнулся Голицын, – я князь, и могу дарить. За то что я не присоединился к почётному списку утопленников, как Фридрих Барбаросса, и Суворов младший..

– Вы про что? – не понял Никита.

– Пошли есть… А потом бы осмотреться…– невпопад сказал Голицын.

Денщики привели коней, и юнкера верхами двинулись к Петергофу, к Царскому Селу.

При конной прогулке ветер обдувает наездника, и день не кажется таким жарким, а светило яркое солнце, так что его лучи были сильными, и дамы, прогуливавшиеся вдоль дороги, укрывались под белыми зонтами. Это были дамы, приехавшие вместе с императрицей, и двором его величества.

Сами барышни с улыбками смотрели на пригожих кавалергардов, и юноши посекундно кивали красавицам. Вдруг, Голицын глянул вперед, и послал своего жеребца к коню Залепского.