Металлист. Назад в СССР
Шрифт:
Я быстренько допил чай, съел ещё пару ложек малинового варенья, натянул пиджак, похлопал себя по карманам, проверяя, ничего ли я не забыл. Варя начала убирать со стола, загремела посудой.
— Варя, я уберу! — крикнула из комнаты бабушка. — Иди лучше, кавалера проводи, заблудится.
— До свидания, Елизавета Константиновна! — крикнул я.
— До свидания, Саша, — ответила она.
Варя тоже накинула курточку, подождала, пока я обуюсь, вышла вслед за мной в сени.
— Приходи ещё… В гости, — тихо сказала она, придержав меня за рукав
— Примчусь, как только позовёшь, — улыбнулся я. — И если не позовёшь, тоже примчусь.
Она хихикнула. Мы почему-то остановились в тёмных сенях, в кромешной мгле. Постояли молча друг напротив друга, в тишине. Слышно было только Варино дыхание, которое я ощущал на своей шее.
А потом она встала на цыпочки и жарко поцеловала меня в губы. Поцелуй оказался со вкусом малинового варенья.
Глава 20
Домой летел как на крыльях. Опоздал, конечно, но ненамного, и в этот раз обошлось без криков. Мать косо поглядела на мои сбитые костяшки и зацелованные губы, но не сказала ничего, только тихо усмехнулась. Повзрослел сына-корзина, ничего с этим не поделать.
Утро воскресенья выдалось на удивление тихим и спокойным, я даже каким-то неведомым образом смог выспаться. Фантастика. Сказка. Позавтракал в кругу семьи, сделал всю необходимую работу по дому, позависал на турнике во дворе. Идти никуда не хотелось, да и появляться на КПД мне пока не стоит, так что я вернулся домой.
Потренькал на гитаре немного, изучил небогатую коллекцию книг, зарылся в журналы. Среди кипы различных радиолюбительских раритетов обнаружился «Моделист-конструктор», в котором публиковались всяческие схемы, и я едва не выронил журнал из рук, когда обнаружил в нём некий «дисторбер для ритм-гитары». Это автор так называл самый обыкновенный дисторшн, перегруз. Ошибки быть не могло, схему на двух транзисторах я узнаю в любом виде.
Нужен ли мне перегруз? Определённо, да. Будь у меня возможность, я собрал бы себе целый педалборд различных эффектов. Никогда не знаешь, что может пригодиться, но перегруз это база, основа, без которой я вообще не воспринимал гитарный звук. В школе, конечно, была педалька-фузз, жужжалка, но это немного не то, да и одна педаль эффектов на две гитары это совсем не дело.
Я выписал на отдельный листочек список всех необходимых элементов. Транзисторы, резисторы, конденсаторы. А после этого зарылся в Сашкину сокровищницу, выискивая всё необходимое и отчаянно надеясь, что этих богатств хватит хотя бы на одну педаль. Что найдутся все нужные номиналы.
— Решил-таки радио своё доделать? — поинтересовалась мать, глядя на мою возню со схемами и элементами. — Форточку хоть открой, опять на всю квартиру надымишь.
Сёстры куда-то смотались с самого утра, Максимушка на полу гудел игрушечным самосвалом. Так что я мог пока спокойно заняться пайкой.
В журнале имелась схема для печатной платы, но травить её было нечем, и я решил пока собрать всё навесным
Подточил напильником жало паяльника, подготовил всё на столе. Припой, канифоль, коробочки с элементами, монтажную плату из обыкновенного картона. Ну и принялся за работу, в творческом порыве сплетая паутину из проводов и припоя.
— Сашка! Иди обедать! — позвала мать из кухни.
— Ага, сейчас! — отозвался я.
Пахло жареной картошкой, от этого запаха урчал желудок, но мне надо было допаять ещё пару резисторов.
— Сашка! Остынет всё! — снова позвала мать. — Я уже наложила!
— Да, сейчас, иду! — отозвался я.
Само собой, сейчас я никуда не пошёл. Заработался.
— Сашка! Холодное будешь жрать! — пригрозила мать.
— Ага! — отозвался я.
Пообедал я только после того, как допаял всё, часа через три, обед плавно перетёк в ужин и вечерний чай. Без мультиметра паять оказалось чуть сложнее, чем я ожидал, ладно хоть у Сашки нашлась самопальная прозвонка из батарейки, щупов и лампочки. Собрал пока без корпуса, на проводах и плате. Обидно будет, если я соберу всё на совесть, в корпус, на века, а ничего так и не заработает.
Опробовать новую примочку хотелось как можно скорее, но это всё равно придётся ждать до завтра. Хотя бы до большой перемены. На выходных в школу мне не попасть. Было бы неплохо и домой электрогитару раздобыть, вот только это тоже из разряда фантастики. А к ней ещё нужен усилитель, гитарный кабинет, преамп, и прочая, и прочая.
На следующий день самопальную примочку нёс в коробочке, как настоящую драгоценность, на всякий случай прихватил и паяльник, и всё остальное, если вдруг понадобится работа над ошибками.
— Пойдём в камору, покажу кое-чего, — заговорщическим шёпотом предложил я Варе перед большой переменой.
Она почему-то густо покраснела. Но согласилась.
Мы поднялись в актовый зал, в каморку, я тут же бросился к гитаре. Варя села на парту, закинула ногу на ногу, заинтересованно глядя на мои манипуляции с проводами. Подключил питание, включил усилок, накинул ремень гитары на плечо. Провёл медиатором по струнам. Тишина. Вернее, только фон и треск.
— Ща, погоди, — буркнул я.
Проверил коммутацию, проверил все крутилки на примочке. Выставил всё на середину, ударил по струнам, и из колонок зажужжала перегруженная гитара.
— Да! — победно воскликнул я, испытывая то самое чувство, когда результат твоего кропотливого труда наконец приносит плоды.
Это особое, ни с чем не сравнимое удовольствие.
Покрутил настройки ещё, регулируя звук, пробежался по грифу, сыграл отрывок из’We are the champions'. Варя улыбнулась, узнала мелодию.
— Сегодня репетируем по-взрослому, — ухмыльнулся я. — Света на фуззе сыграет. Я на этой приблуде.