Метаморфозы Катрин

Ром Полина

Гвайр говорил, что больных по деревням почти нет. Так, мелкие порезы-травмы. А селянин из сгоревшей избы выспрашивал про хутор в лесу. Может быть и он захочет пойти в лесничие. Все же при хуторе я дала очень солидное приданное, да и огорода там столько, сколько обработать смогут. Даст Всевышний — налажу я присмотр за лесами.

Торговля изделиями с шибори шла просто отлично. Косметика пользовалась огромным спросом и гостиница никогда не пустовала. Лавка в Грижске работала бесперебойно и общее количество мастериц в замке достигло уже тридцати двух человек.

Почти все швеи из мастерской были просватаны, даже вдовы

с детьми. Как только я пообещала давать место под дом и сад у стен замка, так и началась эта вакханалия сватовства. Весной придется делать свадебные дни, как ни смешно это звучит.

Фица, моя Фица ухитрилась очаровать капрала Фара. Её даже не смущало, что этот красавчик ниже ее на пол головы! Пусть себе женятся. Свой дом даст людям чувство стабильности. Это только на пользу графству, если люди будут уверены в завтрашнем дне. Но мастериц нужно набирать еще. Весной свадьбы — к осени обязательно будут беременные. Пусть не все, но многие.

Немного посидев над картами я решали давать наделы земли в сторону города, а не в сторону молочной фермы.

Там не самая лучшая земля, но им и не пшеницу сажать. Рано или поздно город и замок соединятся.

Школа под руководством брата Кора работала замечательно. Да, не все дети легко и охотно учились. Но все постигали премудрости счета и письма, пусть некоторые с трудом, и охотно пели по выходным в маленьком хоре. Молитвы, вознесенные чистыми детскими голосами, частенько вызывали слезы умиления у взрослых. Я договорилась проводить одну службу в неделю. И на нее ходили только добровольно. Впрочем, взрослые редко пропускали мероприятие.

Брат Кор вообще оказался мудрым собеседником и хорошим человеком. Дети ходили за ним табуном. Мы с ним обсуждали необходимость постройки отдельного здания школы. Да, оно не завтра понадобиться, но — скоро.

В общем и целом все было замечательно, кроме одного. Я не хотела показывать и продавать кружева здесь. Не настолько я доверяла герцогу. Конечно, ему сложнее будет наложить руки на этот доход, но кружева вязать — это не воротники штамповать. Времени уходит на много больше.

С первыми заморозками падре Доменик прислал в замок еще трех слепых женщин. Две из них уже вязали, а еще одну охотно забрала на кухню гвайра Рада. С вязанием у женщины не вышло, зато из теста она лепила со скоростью машинки. Пирожки и пельмени теперь не переводились. Солдаты, кстати, пельмени оценили очень высоко. Называли их вареными пирогами и любили употребить миску горячих с перчиком. Особенно, после ночных дежурств. Перец красный у нас был свой, с замкового огорода. Черный, привозной, использовался в еду только для господ.

Я дважды ездила в Грижск по делам лавки, но так и не рискнула показаться при дворе в кружевном платье. Снабжать бесплатно герцогскую семью такими вещами не входило в мои планы. На всякий случай было собрано с десяток кружевных воротников, но и их обнародовать я не торопилась. Еще с шибори не наигрались!

Семью герцога я побаловала сливочным и шоколадным ликерами. Под них пришлось заказывать бутылки в том же Грижске.

Гвайр Байони, тот, что скупил у меня тени оптом, обещал привести какао, ваниль и корицу и следующим рейсом. Так что и это можно было ставить на поток. Но я не торопилась, решила сразу сделать ассортимент побольше. Мне понадобились травы. Да и не просто травы, а такие, которые я смогу выращивать сама. Строить всю торговлю

на привозном сырье — не слишком благоразумно.

Так я познакомилась с Лестой. Очень она выделялась внешностью. Типичная пожилая казашка или татарочка. Здесь, на юге страны, много смуглых и черноволосых. Но такой специфический разрез глаз — редкость.

Я бы, возможно, прошла мимо. Но крик, который подняла в травяном ряду толстенная горожанка привлек моё внимание.

— Да ты, зараза старая, всю жизнь мне испортила! Ты…/непечатно/ мне что подсунула? Опозорить меня решила? Думаешь, я управы не найду на тебя?

— Я вам, гвайра, говорила, нельзя после травы этой кушать. Иначе не случился бы такой конфуз.

— Я, значит, по твоей милости, голодать должна? Я не нищая какая — голодной спать ложится!

Я в это время стояла у соседнего прилавка и перебирала травы. Леди Шайд была у меня за спиной и прикладывала к носу надушенный платочек. Только что проехала повозка с четверкой лошадей и одна из них… Да, там где конский навоз — хорошо не может пахнуть. Мороз убьет запах, но не сразу. Солдаты сопровождения, привычные ко всему, даже не поморщились.

Горожанка продолжала орать и к месту крика уже спешила рыночная охрана в плащах герцогской стражи. Гитан Грижский тщательно оберегал и контролировал свои доходы.

А я из криков поняла следующее. Тетка-горожанка купила дорогую траву для похудения. Судя по воплям — слабительное. И выпила не с утра натощак, а на ночь, да и закусила ужином. Теперь требовала вернуть деньги за траву — "поганую", за испорченную перину и одеяло…

Возможно, я бы просто посмеялась про-себя и прошла мимо. Травница не выглядела беззащитной. Но при виде стражи она сникла, а горожанка начала раззорятся еще больше. Я, невольно, начала прислушиваться к разговору. Даже подошла ближе. Решение капрала меня удивило — торговка травами признавалась виновной и обязана все оплатить. У женщины слезы в глазах мелькнули и она молча полезла под юбку. Достала кошелек и начала пересчитывать медяшки. Денег, явно, было слишком мало. А вот я заметила одну деталь — у нее, у единственной травницы сегодня, были чистые руки. На смуглой коже было видно светлые полоски под ногтями, а не черные, как у остальных. Эти руки явно сегодня мыли, да и не один раз!

— Капрал! — я поманила военного пальцем.

— Капрал Цук к вашим услугам, госпожа графиня!

Узнал, это хорошо!

— Почему вы требуете штраф с этой торговки?

— Так ведь вот гвайра говорит, что после травы конфуз с ней случился!

— Капрал, если вам подарят новую саблю, и вы смажете ее не маслом, а водой. Кто будет виноват, что она заржавела?

— Ну…

— Дама купила траву, но нарушила правила пользования.

Тетка, услышав, что дело поворачивается не в ее пользу, подскочила и начала крикливо обвинять травницу.

Капрал, заметив, что я нахмурилась, отвесил ей пощечину. Я даже сказать ничего не успела. Но горожанка охнула, схватилась за щеку и, наконец-то, замолчала.

— Ты, тетка, совсем ума лишилась? На графиню Ромскую кричать вздумала? — капрал, похоже, нашел "виноватую" в неприятной для себя ситуации.

— Вы, любезная гвайра, сами виноваты в том, что нарушили правила употребления травы. Вас травница учила, как принимать нужно?

Тетка испуганно закивала.

— Идите с богом, и в следующий раз слушайте, что вам говорят.