Метаморфозы Уклейкина или быть Добру!..
Шрифт:
Кстати, внимательный обыватель давно уже заметил, что подобные объявления удивительным образом вывешиваются не утром, когда люди, зевая на ходу, в большинстве своём сломя голову вынужденно несутся на работу дабы снискать себе и близким хлеб насущный. Не вечером, когда ковыляя в обратном направлении, они замыкают, разрываемый, исключительно пенсионным возрастом и Роком трудовой круг, ложась на диван перед тщетно вселяющим надежду телевизором, что вот-вот всё будет хорошо. А исключительно - днём, чтобы, видимо, разнести во времени зачастую стихийную, взрывную, и зачастую - психологически отрицательную реакцию жильцов на содержимое текста, как, если бы оно было бы, вдруг, прочитано ими всеми разом с утра или вечером.
И пока не истекли условные пять
Да и всё бы ничего, в том смысле, что вот, наконец-то, людям предложили совершенно бесплатное, как в Советском Союзе, жильё, отчего новоявленных, доморощенных капиталистических акул, взамен навязавших кабальную ипотеку, трясёт, как перед занесённым над ними гарпуном справедливого возмездия. Почти невозможная нынче удача. Казалось бы, радуйся, готовься, счастливчик, к новоселью! Однако есть один маленький, но чрезвычайно въедливый нюанс.
Находясь десятками лет на чемоданах в ожидании чуда расселения, жильцы с тщательностью достойного особого курса для закрытых учреждениях специальных служб, отслеживали любой шорох на стройплощадках, расположенных не только в их районе, но и на всякий случай, - в близлежащих. И всё же, они никак, даже в страшном сне не могли предположить, что ареал их вожделений будет расположен столь безнадёжно далеко от родимых пенатов. Таким образом, достоверно зная, что совсем рядом возводятся такие же новые дома и пусть не в экологически условно-чистом районе их в целом праведное недоумение, вызванное странной географией медленно, но неуклонно нарастая, как гул сходящей с вулканических гор лавины начал превращается в гнев. Дело, как сами изволите видеть, начало принимать крайне напряжённый оборот, а потому - всё по порядку.
Первой, направившись, как и обычно, покормить бездомных кошек у общественного помойного ящика, вышеуказанное крайне контрастное объявление дважды и по слогам, что бы ни чего не упустить, щурясь и морщась от каждой буквы, прочитала ровесница дома 90-то летняя Зинаида Ильинична Звонарёва, которую по осмыслению едва не хватил удар. Но чувство не исполненного долга перед дорогими, и не очень, сердцу соседями, заключающееся в незамедлительном их оповещении, причём, всенепременно раньше других, перед, не дай Бог, её собственной скоропалительной кончиной, оттеснило на неопределённое время самою смерть. Как шестовик-разрядник, ловко отталкиваясь клюкой, она в три скачка пронеслась от двери подъезда в знойную тишь двора. Тяжело соображая из-за дефицита времени, который давало шансы её конкурентам донести страшно важную новость раньше, так и не придумав ничего адекватного критическому моменту, - взвыла пожарной сиреной способной принудить к телесному содроганию даже абсолютно глухого человека:
– Ка!-ра!-ул!!!
Сперва из распахнутых настежь жарой окон коммунального улья показались немногочисленные мамаши, всерьёз испугавшись, за полуденный сон своих неприкасаемых чад и вопросительно-грозно жестикулируя, зашикали на источник невыносимого для перепонок, пронзительного, как зажатая в дереве ржавая пила, старушечьего фальцета. За ними, незначительно уступив в скорости реакции на внешний звуковой раздражитель, во двор обильно высунулись и свисли переспелыми, увядающими грушами седые головы пенсионеров в
– Баба Зин, что за шум, а драки нету?!..
Таким, в общем и целом, стандартным для новейшей истории России образом стихийное собрание жильцов означенного дома началось. Минут пять-семь вынужденного хаоса, который обильно сопровождался ёмкими и отрывистыми комментариями тщательно перемешенных с нелитературными эпитетами, потребовалось, что бы разобравшись в сути причины побудившую Зинаиду Ильиничну к столь радикальному оповещению соседей и дать схлынуть первой волне гневных эмоций. После чего неуправляемый процесс возглавил поднаторевший в подобных ситуациях Василий Петрович Шурупов, который по причине отменённого в связи с жарой дежурного митинга движения "За Родину и Сталина" пребывал дома и, кроме того, пользовавшийся заслуженным уважением жильцов:
– Товарищи! Товарищи, прошу тишины и слова!
"Давай, дядя Вася!" "Валяй!" "Жги..." - одобрительно отозвалась толпа, как только что выключенная сковородка, на которой постепенно уменьшалось шкварчение остывающей яичницы.
– Спасибо, товарищи, за доверие!
– уверенно вскинув руку, как Ильич на известном всему миру революционном броневике, одновременно успокаивая и привлекая к себе внимания народа, и как бы обозначая пока невидимую цель, к которой, лично возглавив процесс, и поведёт его путями торными:
– Итак, товарищи-соседи, событие, которое мы так долго, почти тридцать лет, ждали, наконец-то свершилось!
Толпа поначалу вновь недоумённо зашикала.
– Но, спрошу я вас, того ли мы алкали от властей, терпеливо перенося долгие и мучительные годы все ужасы коммунальных невзгод насквозь прогнившего дома?!
– Нет, товарищи! И ещё раз нет! Я имею в виду - Южное Бутово - эту Тмутаракань, ставшей по решению вороватых чиновников, вдруг, Москвой и куда в хорошую погоду на хромой козе в три дня не доехать, и куда, словно в ссылку, сплавляют нас - коренных москвичей! А на месте наших снесённых холобуд тут же строят шикарное жильё для доморощенных воров-буржуев и понаехавших изо всех щелей бывшего Союза недобитых барыг!
"Так их, Василич, гнид кабинетных!", "Правильно!", "Понаехали тут!", "Одно жульё кругом!" - и т.п. возгласы одобряющим, высоко нервным напряжённым гулом пронеслось над возмущённой очевидной несправедливостью толпой.
– При этом товарищи!
– продолжал клеймить стальным глаголом сложившееся вокруг их кровных интересов положение, а заодно и внутреннюю политику государства, допускающие подобные негативные по отношению к гражданам спекуляции, Шурупов, - мы достоверно знаем, что в нашем районе на новостройках возводятся 12 домов, и большая часть из них фактически готова к заселению!
"Точно!" "На Краснокурсантской уже вселяются!", "Они, собаки, думают, что мы не в курсе, а мы - всё знаем!", "На кол их, иродов, да в суд на нары!" - оживились люди давно уже представляющие себя справляющими новоселье в одном из вышеупомянутых домов непосредственно рядом со ставшим навсегда родными сердцу местом жительства.
– Спокойнее, товарищи! Прибережём эмоции для организованного протеста, а сейчас они ни к чему. Итак, я предлагаю, всем тем, кто категорически не согласен с выселением за пределы Москвы проголосовать за следующий план: