Метаморфозы Уклейкина или быть Добру!..
Шрифт:
– Это естественно, друзья, - начала всех успокаивать Стечкина, - а главное: законно, хотя и соглашусь с вами - не совсем по-товарищески...
– Точно, в самую точку!
– решила ещё раз попытаться активностью влиться в ряды штаба Звонарёва, а если опять не примут - здраво рассуждала она, то хоть скрасить горечь неудачи дармовыми ватрушками.
– Вкусные, заразы, сама чай пекла, Никитична?
– Да погоди ты Зинаида, со своими ватрушками, - говори толком, кто перебежчики?
– рыкнул Шурупов.
– Так я ж и говорю, касатик: Армяне, Трындычиха... и... этот, как бишь
– О, как, и Витя нарисовался, - неприятно удивился Уклейкин, вспомнив, что был должен пронырливому приятелю что-то около 200 рублей, взятых по случаю с год назад на восстановление здоровья после очередной бытовой загогулины.
– Что ж... крысы побежали с корабля... скатертью дорога, - мрачно подытожил печальные новости Шурупов, как опытный боец, понимая, что редеющие ряды снижают шансы к обороне.
– Ничего, Василий Петрович, - вновь начала утешать его отзывчивая Варвара, - я полагаю, что тех, кто приселился в наш дом не давно и сомневающихся в нашем успехе наберётся не больше 30% жильцов.
– Хорошо бы так, а то знаете, как на фронте бывало: один-два шибздика драпанут с окопа и, если не остановить паразитов, то и вся рота за ними может усвистать с передовой, - заключил многоопытный ветеран, искренне поблагодарив отзывчивого юриста.
– Вот ироды!.. лично на месте пристрелила бы... без всякого вашего военного трибунала...
– с удовольствием дожёвывая вспухшими дёснами сладкую, а главное - мягкую, сдобную ватрушку и прожорливыми глазками выбирая следующую жертву, - сердито прочавкала баба Зинаида.
– Ты, главное штука, не подавись баб Зин от злобы раньше времени, а то кто у нас на баррикадах будет сковородником чинуш нерадивых крошить...
– невольно улыбнулся ей начштаба.
– Ладно, Петрович, это я так... шутейно, - сверкнув, как на солнце булатным клинком возмездия, единственным и золотым зубом, успокоила она Шурупова, ту же жалостливо обратившись к Володе, как к родному внучку, - налил бы чайку бабушке, а то вся глотка пересохла...
Уклейкин, вежливо исполнив нижайшую просьбу Звонарёвой, и также возмутившись, предложил радикальную контрмеру:
– А может с ними поговорить по душам, что б знали гады, как малую родину сдавать, я Серёге свистну, если что - он не откажет?!..
– Спасибо, за мужество, Володя, - по-генеральски потрепал его по плечу начштаба, не без удовольствия заметив, "а может у него уже кишка-то и не тонка", - но нет у них Родины, ни малой, ни большой, раз ради корысти всё бросили и тут же побежали за ордерами, дабы выгадать квартирку получше.
– И тем не менее, мы, товарищи, всё равно не будем опускать ниже закона, ибо, как точно заметила Варвара Никитична, - переметнувшиеся имеют полное юридическое право получить смотровые ордера без чьего-либо дополнительного согласия.
– Кроме того, сейчас уже 19:00 и Департамент закрыт, следовательно, - и новых обращенцев до утра не будет, а колеблющихся попробуем через два часа на собрании вразумить.
– Боженька не Тимошка - видит немножко, - как пить дать накажет оглоедов, ну, и я при случае
– не унималась любительница сериалов, громко прихлёбывая чай из блюдца и ревниво поглядывая на вожделенные ватрушки.
– Не переживай, баб Зин, не стоят они твоих нервов, - мягко успокоила её отзывчивая Стечкина, - скушай лучше ещё ватрушечку...
– Ладно, Варенька... я мигом, - понимающе подмигнула они хитрющим глазом, и, тут же, с удовольствием вонзила свой клык в очередную ароматную творожную сдобу, не до конца дожевав первую.
– Таким образом, - решительно продолжил Шурупов, - предлагаю сделать вот что: я, пока есть время, схожу до Железнова Иван Иваныча - это самоотверженный вождь нашего движения "За Родину и Сталина" и договорюсь по поводу ветеранской подмоги, ибо, печёнкой чувствую митингов и столкновений нам не миновать.
– Ты, Варвара Никтитична, - сходи до дома, дочку там проведай, по хозяйству или ещё что, а ты Володя - будь тут, на связи - мало ли что...
– начштаба на секунду задумался и добавил:
– А, кстати, ты мобильный так и не нашёл?
– Нет...
– чуть вздрогнул Уклейкин, сразу же вспомнив о въедливом следователе и проклятом чёртовом деле, загадочно помрачнев для окружающих.
– Но теперь у меня новый есть, даже лучше...
– спохватился он, показывая общественности новенький блестящий серебром аппарат, подаренный ему Подрываевым.
– Всё-таки не доверяю я этим сотовым аппаратам, - скептически заключил Начштаба, - с проводом телефон он завсегда надёжней; на фронте, бывало, возьмешь катушку и вперёд по кустам, да оврагам - и никаких проблем, если конечно, фугасом каким линию не порвёт.
– Так нет ничего проще, Василий Петрович, - у меня же городской телефон есть, можно в случае сюда его и перебросить, я же всего двумя этажами выше живу, - проявила гражданскую инициативу Стечкина.
– Ну, ты Варвара Никитична, прямо как Кулибин в юбке! Молодец! Объявляю благодарность за находчивость, технически - это максимум полчаса займёт. (Шурупов давно мечтал обзавестись городским телефоном пусть даже и обще-коммунальным для оперативной связи с соратниками по движению, но в какие бы инстанции он гневно не писал, в какие бы административные двери грозно не стучал - всегда находились какие-то причины для отказа.) И потому, неожиданно-приятное предложение Стечкиной легло на давно вспаханную почву: пусть на несколько дней, пусть в тревожной обстановке, но его в целом приземлённая мечта - наконец превратится в реальность.
Итак, товарищи, - подводил черту под первым заседанием штаба его начальник, находившийся сейчас в отличном, боевом расположении духа, - очередной наш сбор предлагаю организовать тут же в 20:30.
– Всем всё ясно?
За исключением бабушки Званарёвой остальные члены штаба утвердительно качнули головами.
– Ну, всё. Тогда - по коням, товарищи!
– и, отхлебнув чаю, кавалеристской рысцой засеменил к Железнову, который жил не подоплёку.
– А я, Петрович, как же я?!..
– чуть не подавилась Звонарёва предпоследней ватрушкой от невыносимого для неё не внимания со стороны руководства штаба, которому она принесла столь важную информацию.