Между честью и истиной

Аусиньш Эгерт

– Но купол гудит, - тихонько возразила Полина.
– Как Смоленское кладбище или Пискаревка. И как Пулковский рубеж. Они там, их слышно от границы зоны отчуждения.

– А почему я не слышу?
– возразила Алиса.
– Ну сейчас-то понятно, но до ареста-то я могла. Но не слышала.

– Не могла, - вздохнула Полина.
– У тебя в голове тот самый автодозвон продолжался и продолжался, и ты дожидалась ответа, поэтому не слышала ничего другого. Я это заметила, еще когда ты пришла ко мне домой с Максом Асани. Он еще тогда у меня какой-то свой амулет забыл, я только в этом году вернула. Ты уже тогда слышала очень не все, что тебе говорили и что происходило вокруг.

– А... а как снять автодозвон?
– спросила барышня.
– Девять лет ведь уже...

– Знаешь,

если человека так упорно звать и ждать столько лет, то он тебе как-то да ответит, не ошибешься, тогда и автодозвон сам собой отменится. А сейчас...
– Полина ненадолго задумалась, собираясь с силами.
– Расскажи мне, как у магов математика с колдовством увязана. А то про твои невероятные таланты весь замок уже сплетничает, даже до меня вот донеслось, а я все еще не могу понять, о чем все эти слова.

У Алисы после этого вопроса сами собой сдвинулись брови.

– У-у-у, там такой сложняк, что-то между тригонометрией, теорвером и логарифмическими функциями. И еще символьный аппарат другой совсем, но это-то освоить не так сложно.

Полина слегка склонила голову вбок, как ящерица:

– Экая затейливая смесь, как же ты разобралась в этом?

– Тридцать пятая гимназия и ее программа по математике для старших классов, - пожала плечами барышня.
– Чертов Сканави.

– Угу...
– задумчиво протянула Полина.
– Давай попозже вернемся к теме.

– Ой, мне и правда пора, - спохватилась барышня. Через четверть минуты она уже закрывала за собой дверь.

Полина задумчиво посмотрела на дверную филенку. Не говоря уже о содержании заявки, тридцать пятая санкт-петербургская гимназия отродясь была гуманитарной.

Маркиза да Юн пришла в приемную наместника утром двадцатого октября. Он сам вышел к ней из кабинета, чтобы встретить и поприветствовать. Кто-то из его пресс-службы, придя к Иджену, наблюдал, как они обнялись прямо в приемной и как князь сказал секретарю "я занят два часа" перед тем, как уйти с соотечественницей в кабинет. Из услышанных слов "здравствуй, сестренка" был сделан вывод: князя приехала проведать родственница.

Онтра да Юн, вассал Димитри и капитан из его содружества, жила в южной части земли саалан и пока еще ни разу не зимовала на Кэл-Алар. Но честно платила свою часть порту и городу, просто на всякий случай.Димитри, согласно законам вольных охотников моря, был ее старший брат, глава содружества, состоявшего из капитанов, владевших флотами поменьше его собственного, и говоривший за все свое содружество в совете капитанов, владевших Кэл-Алар. Она доверяла Димитри, как и любой из его младших братьев и сестер по морской семье, но от этой встречи с ним не ждала ничего хорошего, потому что он написал, что хочет ее видеть из-за какой-то истории, в которую замешан ее сын. Искать встречи со своим неудачливым чадом Онтра не стала, посчитав правильным сперва узнать от капитана Дью всю суть событий, но ожидания у нее были не самые радужные. У мальчика был талант оказываться не на месте и не вовремя. Начиная с зачатия. Не то чтобы Онтра не хотела ребенка или хотела его не от того мужчины, с кем зачала. Но она была так занята в полгода, предшествовавшие появлению этого ребенка на свет, что обнаружила свое состояние уже в двух пятерках дней до ближайшего берега, и ей пришлось менять планы прямо в море, чтобы родить все-таки на берегу. Малыш появился на свет в доме ее случайного приятеля, который и домом-то нельзя было назвать. Это было очень новое здание, в котором еще никто и никогда не жил. Туда едва успели поставить мебель, а сайни в дом еще не позвали. Тай, личная сайни Онтры, ходившая с маркизой в море и сопровождавшая ее вообще везде, занялась этим сама. Едве малыш успел появиться на свет, Тай побежала искать молочную сайни, уговаривать ее переселиться с рынка в дом, потом мыла и устраивала ее и щенят, и передавала в гнездо малыша Онтры. А сама маркиза, уставшая после морского похода и родов, спала, почти не просыпаясь. Тай успела вовремя, мальчик еще даже не озяб. Но так устала, что передав мальчика в гнездо, сама упала на постель Онтры и уснула рядом с ней. Ее приятель, вернувшись и найдя в своем доме ребенка подруги

в гнезде сайни, смеясь, сказал, что он, конечно, не претендует на отцовство, но это уже больше, чем случайная встреча. Так у мальчика появился второй отец, заменивший ему мать, ушедшую в море снова, едва встав после родов. Все прочие события в его жизни, начиная со встречи с досточтимым, инициировавшим его в два года, и заканчивая дурацкой историей с его разрубленным коленом, были настолько же несвоевременны. Онтра не сомневалась, что и в этот раз парень вляпался во что-то, что придется разгребать хорошо если вчетвером, считая Димитри.

Устроившись в кресле и приняв у Димитри чашку чая, она поняла, что угадала и разговор будет серьезный: капитан не предложил ей вина.

– Дью, мой сын опять влип в историю, да?

– Как тебе сказать, Онтра, - задумался Димитри.
– Думаю, что все-таки нет.

– Но тогда почему я здесь?

– Сестренка, давай сразу к сути. Моя подруга из местных готова передать ему свое торговое дело.

– Вот как, - Онтра с интересом наклонила голову.

– Да, нужно оценить предприятие. Я очень не советую тебе отказываться, дело выгодное, ему восемь лет.

– Крупная торговля, брат?

– Да, не трактир и даже не корабль. Посмотришь?

– Пойдем, - Онтра отставила чашку и улыбнулась, вставая.

Димитри ответил улыбкой и жестом пригласил маркизу к столу. Она ждала, что сейчас он прикажет подать торговые книги, но увидела плоский лист в рамке, который начал светиться от того, что князь двинул по столу округлый черный камешек. На листе проступили какие-то изображения - и ее старший брат по морской семье подмигнул ей:

– Вот мы и на рынке. У нас пока нет права на вход, так что мы видим не все. Просто поверь мне, что для постоянных покупателей тут предложений еще больше.

– А как получить входное право?
– спросила Онтра, внимательно наблюдая за магией Нового мира.

– А вот в этом, сестренка, есть трудности - для нас с тобой. И для разрешения этих трудностей моя подруга хочет передать свое дело твоему сыну.

– Почему не тебе?

Димитри вздохнул.

– Это долгая история, сейчас расскажу. Через полгода после того, как я его взял сюда, между нашим достопочтенным и местными случилось непонимание, и это нам осложнило жизнь дополнительно. Основной развал, из-за которого я здесь, мы к тому времени успели если не прибрать, то остановить, чтобы он не расползался дальше. И хочу тебе сказать, что местные занимались этим же со своей стороны, но не от большой любви к нам, а совсем наоборот. И та моя подруга, о чьем деле речь, на этом недопонимании потеряла двух своих друзей. Еще двух, а до этого было еще несколько потерь. Они все ей были не просто друзья, а совладельцы, вместе с ней начавшие это дело, когда Унриаль да Шайни чудом стоял на ногах, край выглядел как после попойки старых богов, а чем был занят достопочтенный, я даже думать не хочу. Скорее всего, он пытался поднять хоть один портал. Это все отчасти дело рук тех, кто пришел сюда с Унриалем да Шайни, я с весны вместе с Хайшен ищу их следы и найду виновных, но сейчас мы говорим не об этом.

– А отчасти?
– спросила Онтра, не переставая просматривать страницы призрачного рынка, существующего и несуществующего одновременно.

– А отчасти это было способом местных объяснить нам, как мы неправы.

Маркиза да Юн отвернулась от монитора.

– Не хочешь ли ты сказать, что те же самые люди...

– Нет, не те же, - улыбнулся Димитри, - но их друзья и соседи. Эти просто отказались иметь с нами дело, продавать нам и покупать у нас. А потом и у тех своих, кто стал с нами работать.

– То есть, - подвела итог Онтра, - саалан на этом рынке покупать и продавать не могут.

– Пока не могут. Но моя подруга хочет, чтобы могли. Она считает, что так для города будет лучше.

– Почему она не считала так раньше?

– Потому что она не знала, что ее дело хотели украсть те, кто казался ей верными. Двоих ее друзей успешно оклеветали, их осудили по ложному обвинению. От нее хотели избавиться тоже, и клеветники имели большие шансы преуспеть.

– А, - кивнула маркиза, - она просто сменила сторону.