Между нами ничего не было
Шрифт:
– Да, - отвечаю хрипло, - С ними все хорошо.
Кира снова кивает, глядя себе под ноги.
– Это самое главное. Знаешь?
– с ее губ срывается очередной смешок, - Так странно, но…я по ней скучаю больше всего.
Напрягаюсь. Она это сразу чувствует и уверяет.
– Не волнуйся. Я не стану докучать. Но…когда меня все бросили, я поняла, что, похоже, единственной моей подругой всегда была только Кира. Она говорила мне правду, и тогда…когда я все это начинала, она пыталась меня отговорить. Конечно, Кира волновалась за тебя, но мне кажется, что
– Она честная.
– Я знаю. Она всегда была мне хорошей подругой…
Кристина пару мгновений молчит, словно на что-то решается, а потом засовывает руку в карман халата и достает оттуда белый конверт и протягивает его мне.
– Клянусь, там нет ничего негативного. Я написала это письмо, когда вернулась сюда, и там я прошу у нее прощения за все, что сделала. И…говорю, что не держу на нее зла. Для Киры это важно, ты же понимаешь. Я не собиралась отправлять, но…если со мной что-то произойдет, она себя не простит. Не хочу этого. И ты не хочешь. Ты же здесь именно из-за нее. Не в карме дело. Ты делаешь все, чтобы помочь мне, но на самом деле…ты защищаешь ее. Я права?
Сука…
Усмехаюсь и откидываю голову назад, глядя в небо. Кристина ответа не ждет. Хотя бы в этом она меня изучила.
– Отдашь ей? Можешь даже прочитать, если не веришь, что там нет ничего плохого. Только отдай. Пожалуйста. Я уверена, что она сильно переживает и винит себя за вашу связь. Это лишнее. Она должна перестать.
Мне не очень хотелось бы снова бередить, но…Кристина права. Если с ней что-то случиться, моя впечатлительная, нежная жена никогда себя за это не простит.
Киваю и забираю конверт.
– Мне пора.
– Да…
– Я желаю тебе выздоровления, Кристина.
– А я желаю тебе счастья. Надеюсь, это ваш первый ребенок, но будет еще. И еще. И еще.
Тихо смеюсь, а бывшая жена поддерживает. И никакого негатива…
Разворачиваюсь и снова иду по дорожке. Странная штука — жизнь. Странно поворачивается. Почти полных девять месяцев назад я и не думал, что смогу так легко отпустить, а сейчас не могу вспомнить это ощущение ярости. Я просто хочу, чтобы у нее все было нормально. Я желаю ей счастья. И нет во мне ничего кроме. Никакой ненависти, никаких сожалений и никаких вопросов. Штиль. Абсолютный штиль…
– Эмиль!
– ее голос нагоняет меня у ворот.
Я снова оборачиваюсь, Кристина подходит, прижимая к груди шкатулку со своими украшениями. Хмурится.
– Я хочу еще кое-что сказать.
– Что?
– Из этой шкатулки я возьму только то, что мне понадобится на лечение. Остальное я тебе обязательно верну.
Брови взлетают вверх.
– Ты…серьезно?
– Да, - уверенно отвечает она, - Я…итак очень много у тебя забрала. Достаточно.
– Крис…
– Нет. Мои слова — это не пустой звук. Я хочу стать другим человеком, которого не стыдно уважать, поэтому…
– Поэтому тебе пригодятся деньги на новую жизнь. Когда все закончится, и ты поправишься,
Пару мгновений мы молчим. Она пристально смотрит на меня, но я больше не вижу в ней спеси. И короны здесь нет. Кристина оценивает серьезность моих намерений, хотя по большей степени, она просто решается. И наконец-то кивает.
– Хорошо. Кстати…
– М?
– Ты был прав тогда.
– В чем?
– Рома меня действительно послал.
Усмехаюсь.
– Точнее… - отвечает она тем же, - Он...Я пришла в бар примерно через неделю после нашего развода. Зачем? Не знаю. Я очень злилась и хотела отомстить...наверно. А он...он просто посмотрел на меня абсолютно пустым взглядом, потом встал и ушел. Рома ничего мне не сказал. Ни единого слова. Просто встал. И. Ушел.
– Это было сильно...
– Это было больно. Не из-за надуманной мной же любви, а...на меня в тот момент обрушилось все то, что я сделала...Я...до этого момента не понимала. Ведь...ты понимаешь?
– Пока не очень...
Кристина облизывает сухие губы и выдыхает сдавленный, отчаянный смешок.
– Господи, как сложно в этом признаваться...Фу-у-ух...
– Если ты не хочешь...
– Я его соблазнила, - перебивает и смотрит мне в глаза с таким видом, словно стоит сейчас на суде, - Надавила на все возможные кнопки и соблазнила его. Рома всегда был податливым и мягким человеком, и я воспользовалась его слабостями, чтобы получить то, чего хотела.
– И чего ты хотела?
– Когда я увидела их с Лерой, мне стало дико неприятно. Я почему-то подумала, что их отношения — это своеобразный плевок мне в лицо. Будто из-за них все то, что было между нами...неправда.
М-да...Я всегда знал, что у моей бывшей жены проблемы по части эмоциональной составляющей. В ней постоянно чувствовался какой-то странный надрыв, который я никак не мог понять. Я и сейчас этого не понимаю, но хотя бы теперь слышу правду. Это уже хорошо...
– И ты хотела доказать...
– Что хотя бы какие-то отношения в моей жизни были настоящими.
– А наши отношения?
Она жмет плечами.
– Я всегда знала, что ты от меня уйдешь рано или поздно. У нас было что-то...что не сходилось, как бы я ни старалась, и я знала...мы с тобой не навсегда.
– Признайся хотя бы сейчас, Кристина. Ты ведь меня никогда не любила.
Не знаю, для чего мне эта информация? Наверно, просто хочется это услышать. А может быть, что-то проверить…
Кристина вздыхает и смотрит в небо, а потом тихо говорит.
– Я не уверена, что вообще знаю, каково это — любить. Мне было с тобой хорошо, но я всегда знала, что рано или поздно мы с тобой расстанемся. В нашу последнюю встречу я многое сказала, но это были лишь эмоции и мои страхи. Я тогда соврала, Эмиль. Ты был хорошим мужем, спасибо тебе за это большое. Просто...Дело всегда было только во мне. Я так отчаянно хотела…понять, что такое любовь, и гналась будто бы наперегонки с самой собой...а за чем? Сама не понимала.