Между нами. На преодоление
Шрифт:
Могу побиться об заклад, что Раде бы он тоже понравился. Если бы не напирал. Не давил присутствием. Не ограничивал выбор.
— Вы вообще пробовали с ней разговаривать? По-человечески, — уточняю на всякий случай.
Молчаливый собеседник сверлит меня тяжелым взглядом.
— Я так и думала, — пожимаю плечами. — Верните девушке свободу. Так у Вас хотя бы появится шанс на её расположение. Прекратите преследовать. И чуть позже, успокоившись и поняв, что Вы ей не враг, она пойдет на диалог. Результат которого тоже зависит от Вас. Вы далеко не глупый
Не получив в ответ ни одного слова, будто я пустое место, встаю:
— Приятного вечера.
И выверенной походкой направляюсь к сцене. Мимолетно касаюсь локтя Рады, выказывая свою поддержку, беру микрофон и вещаю:
— Дорогие гости, администрация ресторана приносит извинения за вспыхнувший инцидент. Чтобы сгладить неудачные впечатления, наш уважаемый постоянный посетитель за столиком у окна пожелал угостить присутствующих отменным шампанским за свой счет. Поддержим благородное рвение аплодисментами.
Не замечала за собой склонности профессионально нарываться. Сегодня произошел дебют. Я не только хлесткими высказываниями, но и внезапным объявлением нагло лезу на рожон. Адреналин, кураж, эмоциональный срыв — что из этого заставляет меня так вести себя, не знаю. Подумаю об этом позже.
Если меня не закопают в землю.
Тяну за собой одеревеневшую Раду, веду её к бару. Пока официанты разносят обещанное угощение, прошу у бармена бутылку коньяка. Немного мешкаю, но затем твердо велю включить в тот же счет Богодухова. И со всем своим ценным грузом возвращаюсь в кабинет. Там тихо, прекрасная звукоизоляция. Будто попал в другой мир после надоедливой суматохи.
Сажаю девушку на небольшой диван, наливаю алкоголь. Она механически выпивает. Умница. Но совершенно не расслабляется. Наливаю ещё. И так несколько раз. Мне страшно от одного её потерянного вида: обесточенная, бледная, сгорбившаяся и со стеклянными глазами. Может, у нее уже началась депрессия? Вопреки моим прогнозам, что это случится в будущем. Даже представить не могу, что творится в её голове. Иметь такого сталкера — жутко.
Как только ощущаю, что Раду слегка отпустило напряжение, уговариваю прилечь. К счастью, сопротивления не встречаю. После чего устраиваюсь за рабочим столом, чтобы закончить дела. Несмотря на мандраж от произошедшего.
Запрещаю себе анализировать выкинутый мною фортель.
Потом. Всё потом.
В благословенной тишине проходит часа два. Ближе к одиннадцати дверь открывается, я резко оборачиваюсь на скрип, отчего в затекшей шее что-то звучно хрустит.
Габил входит и на пару мгновений стопорится, глядя на спящую певицу. Затем приближается ко мне, потрясенно качая головой. Жду любого вердикта. Не исключаю, что могу потерять должность. Грубить влиятельным людям без последствий нельзя.
— Как-то наглядно каждый раз ты демонстрируешь, что как администратор
Удивленно выгибаю бровь. Открытого восхищения я не ожидала. Осуждения, угроз и увольнения — да. И теперь чувствую себя весьма странно. Его интонация обескураживает.
— Меня просветили, что произошло. Ты в курсе, что наш ценный гость остался настолько доволен разрешением конфликта, что оплатил не только угощение, но и оставил щедрые чаевые всему действующему персоналу? Сейчас в зале почти никого не осталось. Заканчивайте и езжайте домой, завтра проведем разбор полетов.
Вновь остаюсь наедине со своими мыслями, которые скачут, путаясь, рождая хаос. Значит, Богодухов не жаловался на меня владельцу?
Выдыхаю устало.
Начинается эмоциональный откат.
С ужасом думаю о том, как пренебрежительно позволила себе общаться с таким человеком. Я не жалею. Просто в полной мере осознаю только в данную секунду. И совру, если скажу, что мне ни капельки не страшно. Но страх — базовый инстинкт. Хорошо, что он вернулся.
Накатывает апатия.
Принимаю кассу, даю несколько распоряжений официантам и бужу Раду, чтобы доставить домой. Девушка ещё в похмельном состоянии, поэтому сонно благодарит за всё, уверяя, что справится сама. Но я вызываю такси с двумя остановками. Провожаю её до квартиры и, удостоверившись, что она надежно закрылась, еду к себе. По пути размышляя о хлипкости этой «надежности», если ты живешь одна.
Когда натыкаюсь у лифта на своего любимого соседа, мне кажется, хуже этот день завершиться попросту не может.
Игнорируем друг друга, разделяя пространство кабинки до восьмого этажа.
Но, когда, открывая родную дверь, внезапно вижу хлынувший с порога на мои ноги поток воды, нервно усмехаюсь, убеждаясь в очередной раз — всегда может быть хуже...
10. Не виноватая я, он сам пришел
У меня как раз возникла острая необходимость выплеснуть ему что-нибудь в нахальную морду.
Мой ступор длится долго. Непозволительно долго. По ощущениям — бесконечно.
Пока не получаю толчок в плечо и раздраженное:
— Рыжая, приём! У тебя потоп!
— Я не рыжая, у меня медные волосы, — лепечу на автомате, привычно исправляя неверное обращение — мой бич по жизни.
Тихие слова не долетают до адресата, он уже вовсю спешит в ванную, чтобы устранить причины бедствия. Ещё несколько секунд туплю, таращась на спину мужчины. Хозяйничающего в моей квартире, на секундочку. И, спохватываясь, снимаю туфли и шлепаю следом. Рассекая толщу воды где-то сантиметров в десять. Как раз успеваю к моменту, когда сосед закрывает кран. И просто не могу поверить своим глазам, рассматривая наполненную ванну с воткнутой в слив пробкой.