Мгла моего сердца
Шрифт:
— Присядь, лучше попьем кофе, — устало отозвалась я, и Надя рассердилась:
— Ты сдаешься, даже не рискнув! Нужно пробовать, что-нибудь все равно поможет!
— Что-нибудь, правильно сказано! Только это не мыло и масло! А магия! — жестко отозвалась я и указала подруге на стул.
Она плюхнулась, глубоко задумалась, а мне срочно понадобилось выговориться:
— Знаешь, наверное, я всю оставшуюся жизнь буду мучиться от того, что сделала именно такой выбор!
— А он был?
— Можно было подарить
— Но причинил, — тихо уронила Надин.
— Сама виновата! — импульсивно заявила я, и подруга снова вспылила:
— Что я слышу? Ты хочешь выставить себя виноватой?!
— Не шуми, послушай, согласись — все дело в медальоне. И ты понимаешь, что это необычное украшение. Что-то с ним не так!
— Последние месяцы все не так!
— Годы, как мне кажется. События, которые считала подарками судьбы, теперь объясняю волшебством медальона!
— Уже ничего не изменить, — философски откликнулась Надежда.
— Выбор сделан. Еще сутки назад у меня был шанс, сейчас остаются сожаления. А ведь цыганка предупреждала меня, будто знала заранее, что я встречусь с Айвеном…
— Цыганка? — подскочила на месте Надя. — Какая цыганка? Из тех, что танцевали вместе с нами?
— Да, — вспоминая, подтвердила я. — Она сразу после съемки подошла ко мне и сказала что-то о мгле…
— Мгле? Ты думаешь?..
— Уверена, что магия медальона темная, не для добрых дел создавали золотой трилистник! — прямо взглянула на подругу. — Видишь, к чему привели мечты? С самого начала все, о чем просила, исполнялось, но какими способами? Помнишь, в одиннадцатом классе я попала на олимпиаду по русскому языку?
— Это когда из класса выбрали двоих: тебя и Машу Зимину, а отстаивать честь школы отправилась ты одна?
— Да! Потому что Маша внезапно попала в больницу с пневмонией!
— И ты победила, получив в качестве приза приятный бонус от преподавателей университета.
— Вопрос: «Почему выиграла я, набрав баллов больше, чем прочие?» Не думаю, что ребята из других школ были намного слабее!
— Ну, этого мы точно знать не можем! — помотала головой Надя.
— А история с Максом?! — я завелась, и меня было не остановить. — С чего бы ему жениться на мне вот так, как сделал он, с бухты-барахты?! Предложение было сделано как раз на выпускном балу! Как романтично! И как внезапно! До этого мы и поцеловались всего однажды, а так просто гуляли в одной компании…
— Погоди-погоди! — Надюшка поднялась, хлопнула в ладоши. — Не смешивай! — покусала губы, как всегда делала, когда сомневалась, и решилась.
— Мне кажется, что в историю с Максом сунул свой нос Айвен!
— Почему? —
— Когда вы ругались с Максом, он обронил такую фразу о твоей маме.
Дословно не повторю, что-то вроде «вы обе ненормальные, ее муж скоро сам поймет, или ему откроют глаза!» Ты не слышала, потому что ушла в комнату.
— А-ах… — вырвалось у меня.
— Тогда я посчитала это бредом…
— Нет-нет! Ты права! Вот прохвост!
— Кто?
— Айвен! Хотя нет, гад он!
— Лизка, говори яснее! Я совсем запуталась, то ты заступаешься за Айвена, то ругаешь!
Я поднялась и принялась мерить кухню нервными шагами.
— Гад самый настоящий! Сделал все, чтобы я почувствовала себя несчастной! Что-то наговорил моему мужу, чтобы тот довел меня до истерики, потом проследил, ушел ли Макс, окатил меня из лужи, напугал до чертиков! А как сыграл! Ему бы «Оскар» вручили! А вот меня не помешало бы выпороть!
Вместо того, чтобы сидеть и рыдать дома, я потащилась в клуб, где встретила свою судьбу! Ох, и ругалась же на небесах Ярослава!
— А…ммм… ты уверена, что она на небесах? Ну, то есть, мне искренне нравилась твоя крестная, но…
— Может быть, Ярослава стала призраком, который неотступно следит за мной. Кстати, сегодня я слышала ее голос!
— Знаешь, а я уже ничему не удивляюсь! — после минутного молчания выдала Надя. — Лучше допьем кофе и подумаем о завтрашнем дне.
Кофе мы допили, а вот подумать не успели, события развивались с головокружительной скоростью.
Едва чашки опустели, щелкнул дверной замок. Мы с Надюшей переглянулись, и, судя по ее мрачному лицу, подруга подумала тоже, что и я:
«Что-то быстро Коневский вернулся! Не к добру!»
Не снимая ботинок, Андрей прошел на кухню, глядя на нас столь свирепо, что впору съежиться, оперся ладонями о стол и с пугающим хладнокровием спросил:
— Вы понимаете, в какое д…мо вляпались?!
— Ты перечислял, — осторожно ответила Надя.
Коневский покачал головой, тяжело присел на табурет, по очереди смерил нас напряженным взглядом, и мне стало не по себе. Надежда набрала полную грудь воздуха, готовясь забросать бывшего мужа вопросами. Но он разговорился сам:
— Елену Сергеевну Адан, Эвелину Андреевну Маркович и Романа Карловича Анастаса нашли мертвыми.
— А…
— Это режиссер, Надя! А Адан — фамилия вашей писательницы по мужу! — разъяснил Андрей. — И, вы, безмозглые курицы, просто не представляете, каких дел наворотили! Сидели бы по домам, борщи мужьям варили, а не по полям скакали! — тихо рыкнул.
Мы умолкли, полагая, что сейчас нам перечислят весь список предполагаемых прегрешений.
Коневский уперся локтями о стеклянный стол, опустил голову, снова завел разговор: