Мидии. Чайный дом
Шрифт:
– Молодые люди, у вас есть неоплаченный товар? – спрашивают охранники.
– Возможно, – говорю я, улыбаясь Митилиде.
Мы возвращаемся обратно, я выкладываю вино, мидии. Охранник говорит:
– А у вас, девушка?
Митилида нехотя достаёт шоколадку. Кассирши ошарашено улыбаются друг другу.
– Больше у нас ничего нет, – говорю я, показывая утробу сумки: голодную, пустую.
– Хорошо, спасибо! С праздником вас! – говорит мужик в форме.
Мы оплачиваем всё, забираем и уходим. Это было на Девятое мая. Очень вежливый персонал попался. А всё вот почему: в небе образовались перисто-слоистые волнистые облака (Cirrostratus fibratus), подходящие для кражи. Атлас облаков – незаменимый помощник вора. Запомнить просто: почти на все типы перистых фартит, кроме перистых перепутанных (Cirrus intortus) и перисто-кучевых (Cirrocumulus), а на кучевые не фартит, разве что высоко-кучевые чечевицеобразные (Altocumulus lenticularis) неплохо подходят для кражи итальянского шардоне. Если же появились редкие асперитас – устрашающие
В безоблачные дни воровать не следует, опасно. Боги нарочно создали паровую завесу, мировую вуаль, чтобы не так часто видеть омерзительные наши дела. Вот почему я выхожу охотиться далеко не каждый день, но это не беда, ведь имеется ещё неплохая стипендия отличницы Митилиды, которую мы счастливо пропиваем.
4.
В круглосуточной «Шестёрочке» работает один охранник, стареющий грузин какой-то. Постоянно торчит возле стеллажей с вином. Почти не отходит от них. Стережёт своё вино, жираф дойный, ответственно стережёт. Но всё равно порой отвлекается, чтобы поправить что-нибудь на полке. И тогда я хватаю бутылку мартини, а потом засовываю её в сумку в отделе с печеньем. Грузин всегда недоверчиво смотрит на меня, изучает. Он работает исключительно в зале, возле касс на выходе никогда не стоит. Это бестолковый магазин, владельцы, вероятно, плюют на воровство. Под утро весь персонал спит, кассир поднимает голову, когда ты уже стоишь перед ним; разлепив один глаз, пробивает товар, продолжая сны видеть. Даже не спрашивает, нужен ли пакет и есть ли бонусная карта. Как сказала бы Митилида, трудится на отъебись. И правильно делает: за такую зарплату я бы вообще не просыпался.
Когда работал в Петербурге ночным кассиром, я не пробивал чеки, а деньги забирал себе. Так протрубил месяца три, а потом в магазине провели инвентаризацию. Выяснилось, что продукцию растащили на полмиллиона рублей, ведь не я один был такой умный, воровали все, а начальство решило всех собак повесить на ночного администратора Марата, который пакетами выносил коньяк и виски, чтобы в своё рабочее время развлекаться в баре. Дело было прямо на Невском проспекте, потому работали мы чрезвычайно весело. Из того бара к нам иногда заходил дилер, предлагал амфетамин. Хочешь, говорит, я тебе на триста рублей могу насыпать, а могу и на двести девяносто восемь рублей и тридцать копеек. Когда он так говорил, было уже понятно, что сейчас парня понесёт. Он становился в дверях и начинал нести чудовищную ахинею со скоростью диктора, которого поджимает эфирное время. Наш администратор Марат с ним дружил. Однажды Марат подменил меня на кассе, а я в это время на кораблике по Неве плавал. Уверен, в ту ночь он весьма неплохо заработал. Администратора кто-то сдал начальству, но тот уже был таков, а потому полмиллиона разделили на весь персонал, решили постепенно вычитать из получки. Пришлось увольняться. Да и камеры наблюдения к тому времени уже поставили, только в кабинете заведующей их не было, где заодно хранилась часть товара. Оттуда я напоследок прихватил бутылку виски.
5.
В нашем деле важна эстетика. Охранники не решаются проверять сумку, когда я наряжаюсь джентльменом. Один раз я вёл себя крайне подозрительно, долго вертелся возле алкогольных стеллажей, будучи нетрезв. И магазин был какой-то незнакомый, я раньше никогда здесь не охотился. На выходе охранник уже пошёл ко мне, но вдруг остановился. Думаю, что заметил мой галстук. Он был подобран под вино, которое я задумал прихватить. Тёплый апрельский вечерок располагал к хорошему шардоне, поэтому я повязал травянисто-лимонный галстук с орнаментом из геральдических лилий. Если собираюсь забрать винцо, то всегда подбираю соответствующие аксессуары. Надо быть идиотом, чтобы нацепить галстук-шардоне, когда идёшь за ширазом, например. Нет, с ширазом следует сочетать удавку в ярко-ягодных тонах, а ещё неплохо бы прихватить на кассу несколько пакетиков чёрного перца и лакричные конфеты, тогда покупки будут соответствовать букету ворованного вина.
Митилида считает, что мы ничего не крадём, ведь взамен оставляем на полках глиняные фигурки. Так делали мыши в мультфильме – клали орех на место похищенного предмета. Какие-то идолы, что-то среднее между Венерами палеолита и африканскими масками, Митилида их лепит и раскрашивает. У них огромные жуткие лица и женские округлости, а туловища почти нет. Они чуть меньше пачки сигарет. Моя девушка много внимания уделяет фактуре: она умеет эмитировать кору, вырезает живописные трещинки, создаёт шрамы, засохшие кровавые корочки. Иногда лицо божка покрыто правдоподобными прыщами, а в другой раз – бородавками и папилломами. Однажды Митилида нарисовала на голове идола родимое пятно, как у Горбачёва в точности. Некоторые фигурки украшает горельеф из египетских иероглифов. На чудищах, конечно же, остаются отпечатки наших пальцев. Я пытался отговорить Митилиду от этого дела, ведь мы сами помогаем установить количество совершенных краж. И если за одиночную кражу грозит лишь небольшой штраф, то здесь мы не отделаемся так просто. Но моя барышня тоже любит эстетствовать и рисковать. А я не могу ей запретить, поскольку сам такой. Но, признаюсь честно, когда я иду на дело один, то зачастую оставляю страшилищ где-нибудь на улице. Многие из них теперь живут в водостоках, между гаражей, на автобусных остановках, в лесополосах, в дуплах, на детских площадках.
6.
Тайные тропинки связывают Митилиду с другими женщинами. Моя первая девушка жила в общежитии факультета журналистики. Я наведывался туда, когда мне было пятнадцать, а спустя четырнадцать лет я забрал оттуда Митилиду. Несмотря на свой немалый опыт, я больше никогда не встречал смеющихся во время оргазма женщин, хотя плачущих повидал достаточно. Почему-то кончающие с хохотом обитают именно в общаге №5. В двадцать лет я женился. Моя жена родилась в селе, соседствующем с родной деревней Митилиды; в тех краях женщины писают стоя. А моя любовница, по вине которой я развёлся, тоже с марийскими корнями – как и Митилида.
Известно, что в детстве память намного длиннее, чем в зрелом возрасте, хотя за спиной мало жизни, но впечатления разнообразней и весят больше, поэтому и время полноводней. С возрастом затёртые воспоминания утрачивают глубину и блеск, память сокращается до известного каталога, до нескольких коробочек со слайдами, хотя некоторые практики позволяют глубже проникнуть в сокровищницы Мнемозины. Что касается моих воспоминаний, то здесь имеются некоторые странности. Дело в том, что во время всякого дела, будь то разговор, ужин, чтение, письмо, прогулка, омовение, воровство, любовь и тому подобное, в моей голове всплывают кадры из прошлого, которые вовсе не связаны с происходящим никакими ассоциациями. Внезапные отсветы минувшего, хотя изрядно выдохшиеся, как чай после третьей заварки, озаряют сознание в течение всего дня: тихий час в детском саду, первое свидание, выпускной, просто медитативная прогулка по предместьям какого-то города, запомнившаяся на всю жизнь. Эти вспышки не очень мешают мне, даже сейчас я могу писать, хотя в голове зачем-то появилась оранжевая обезьяна, сломанная и почившая ещё на шестом году моей жизни. Обезьяна вообще не соотносится с ходом рассуждений, а любая психоаналитическая спелеология бесполезна, ведь я уже убедился, что структуры и логики здесь нет: картинки появляются в полном отрыве от желаний, внешних обстоятельств и впечатлений.
Как я уже сказал, многие всплывающие воспоминания выдохлись или я исписал их, теперь это скорее водяные знаки, а не картинки. Помню обвитую плющом полуразрушенную ограду, деревянную лестницу в подъезде, кусты черёмухи, очаровательную ветхость окраинного мира, пузырящегося в солнечных лужах, помню косые улицы с битым кирпичом, полудиких кошек, голубятню, древний магазинчик с дешёвой изабеллой, остов разрушенной больницы, подснежники, умытые пеной игристого вина. Проволока торчит из бетона памяти, сквозь оплавленный толь воспоминаний пробивается трава, рядом рассыпан карбид, а шумный закат уже повис на стреле подъёмного крана; разрисованные стены вдоль земляной дороги детства, журчащий поток в подземелье мозжечка, цветущие абрикосы под ложечкой, дарящие свежесть неровному ветру мыслей. Старые собаки охраняют ржавую дверь прошлого, за ней – птичий рынок, где рыболовные снасти, банные веники, зерно, мотыль – всё разбросано с тайным умыслом. Присмотритесь к ежу – он сферичный, он с черепахой в астрологической оппозиции. Через аквариум с цветными пучеглазыми рыбами видны блики, монеты, золотые цепочки торговок, а широкие взгляды детей обращены к синехвостой гуппи. Девушка с той стороны аквариума глядит мимо рыб на тебя, её взгляд путается в пьяных водорослях, в дивной ламинарии, а трудолюбивый моллюск, очищая стекло, полирует вашу долгую счастливую жизнь – стоит лишь вынырнуть и протянуть руку; но попугай уже смахнул девушку алым крылом, каркнул и выругался, а дальше крысы, морские свинки, хомяки – снуют поодаль от голодных котят, которых пожалели топить и отдают в хорошие руки: если протянуть левую вслепую, вытащишь синий платок с горлицей, а правой достанешь кролика из шляпы. Но всё выветрилось, улетело седым одуванчиковым пеплом. В этой дыре я обретался до девятнадцати лет, а потом на долгие годы сбежал в Петербург. Теперь здесь открыли независимый книжный магазин, где продаются мои сочинения, в которых ещё живёт окраинная чепуха, давно выметенная из нового пластмассового мира.
Иногда я встречаю призрачных знакомых: героиновых ветеранов, бывших рейверов, поумневших гопников и грустных посеревших женщин, которые некогда были весёлыми девочками. Лимонов писал об этом в «Дневнике неудачника»: ты оказываешься в чужом городе без денег и нормальных знакомств, один на один с экраном. Такого рода провал чувствуется особенно остро после череды приключений. Но теперь мы научились воздействовать на то, что происходит по ту сторону экрана, мы входим в этот поток. И женщины, мелькающие перед нами, на сегодняшний день доступны. Достаточно правильно задать характеристики в анкете и вовремя забросить привлекательную наживку.
7.
Митилида иногда ест перловку. А я её ненавижу. В детском саду мне казалось, что зёрна перловой крупы похожи на личинок. Потом я где-то услышал, что в армии кормят перловкой. И твёрдо решил в армию не ходить. Ещё мне не нравилась перспектива быть избитым и униженным. Странно: все знают о дедовщине, но многие согласны подвергнуть себя этому. Неужели среди мужчин столько мазохистов? Во всяком случае, я к ним не отношусь. Допустить хоть какую-то вероятность, что вскоре окажешься нижним в казарме? Родина этого не заслужила.