Мифология русских войн. Том II
Шрифт:
Его брат Герман Бернтович (Борисович) Прокопе (фин. Herman Oskar Procope, 1841–1905) также за отличие в бою под Филиппополем был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость». Позже он станет генералом от инфантерии, начальником 8-й пехотной дивизии.
И еще два имени:
Казимир (Йохан-Казимир) Густавович Эрнрот (1833–1913) родился в 1833 году в имении Сееста в Финляндии, происходил из дворянского рода шведского происхождения, начальное образование получил в Финляндском кадетском корпусе. В качестве командира 11-й пехотной дивизии (назначен в 1876 г.) принимал участие в русско-турецкой войне 1877–1878 гг., 22 октября 1877 г. произведён в генерал-лейтенанты. После войны был временно уволен из рядов русской армии и тем же чином перешёл на болгарскую службу. В 1880 г. Эрнрот был назначен военным министром Болгарии. С 9 мая по 13 июля 1881 г. исполнял обязанности министра-председателя (премьер-министра) и министра иностранных дел Болгарии. В 1882 г. оставил болгарскую
Редигер Александр Федорович (31 декабря 1853 г. Новгород — 26 января 1920 г. Севастополь), происходил из дворян Великого княжества Финляндского немецкого происхождения. Участник русско-турецкой войны 1877–1878 гг. В 1883 году занимал должность товарища военного министра Болгарии, управляющего делами Военного министерства Болгарии в чине полковника болгарской армии. С июня 1905 по март 1909 являлся военным министром России.
Как и следовало ожидать, президент Болгарии лучше знает историю своей страны, чем его святейший гость.
Но и этого мало. Патриарх тут же по сути обозвал болгар нацией недоумков:
«В советское время болгарские товарищи считались самыми плохими ораторами, которые вообще не умели говорить без бумажки» [721] .
На следующий день за хамский демарш патриарха впряглись государственные теле-Вести. Причем соврав, будто президентом Болгарии «Россия была упомянута после Польши, Литвы и Финляндии».
И собственное патриаршее министерство церковной пропаганды устами Александра Щипкова пояснило:
721
https://www.kp.ru/daily/26802.7/3837236/
«Я горжусь русским Патриархом. Прямо всему миру он заявил о предательстве болгарской элитой нашей общей истории. Русские освободили Болгарию от турок. Болгария предала нас дважды: в 1941-ом и в 1991-ом годах. «Болгарию освободила Россия. Не Польша, не Литва, не другие страны — Россия», — сказал Патриарх в лицо растерянному президенту Болгарии Румену Радеву [722] . Патриарх говорил твёрдо и уверенно. Говорил с позиции правды и силы. Поступок Святейшего Патриарха Московского и всея Руси у русского человека вызывает прилив гордости за своё Отечество. Это открытый бой. Патриарх молча [723] делает свое дело, он плывёт как ледокол, раздвигая время истории» [724] .
722
Патриарх спутал понятия «страна» и «народ». Президент Болгарии говорил о тех народах, чьи сыны дрались за свободу Болгарии, а не странах. А еще патриарх забыл, что была именно страна, которая в той войне предоставила свою армию русскому царю: Румыния.
723
Почему «молча»? И тогда в Болгарии он много раз брал слово и именно словами вызвал скандал. И потом он говорил почти ежедневно.
724
https://m.facebook.com/story.php?story_fbid=137201913768415&id=100024358211937 и https://radonezh.ru/comment/117959
Ледокол во льдах, слон в посудной лавке, асфальтоукладчик на проселочной дороге… Образы могут быть разными. Но факт очевиден: понтифик по имени Кирилл скорее разрушает мосты, чем их строит. И явно не без памятования о той интеревенции патр. Кирилла болгарский патриарх Неофит в своем слове на Богоявление 6 января 2024 г. употребил выражение «Унищожителната война против братска Украйна» [725] (разрушительная война против братской Украины). Вряд ли эти слова он отнес к «киевскому режиму».
725
https://bg-patriarshia.bg/news/patriarshesko-blagoslovenie-za-velikia-bogoyavlenski-vodosve
Слова же моспатриархийного чиновника про то, что «Болгария предала нас дважды: в 1941-ом и в 1991-ом годах» стоят отдельного разговора.
Совсем непонятно, что могли сделать болгары в 1991-м для предотвращения развала СССР.
Да, в Мировых войнах Болгария была официальным союзником Германии. Но не потому, что болгарскому царю были симпатичны идеи нацизма или ненавистен «русский мир». Просто по окончании русско-турецких войн Болгария очень хотела получить 1) выход к Эгейскому морю и 2) контроль над Македонией (то
Смешанное население Македонии и историческая память в равной степени позволяла считать эти земли своими не только болгарам, но и грекам и сербам.
Турецкая администрация не признавала этнического разделения своих граждан, учитывая лишь религиозный принцип самидентификации. Поэтому в глазах Империи греки, болгары и сербы были единым православным суперэтносом.
Но сами эти народы ощущали свою различность и не соглашались на ту нивелировку, которую устанавливало для них государство. Ни греки, ни болгары, ни сербы не желали терять собственной национальной идентичности.
Если вспомнить, что дотурецкая история Балкан знала болгаро-византийские войны, то естественно было бы предположить, что в турецкой империи болгары будут ощущать себя ближе к славянам-сербам, нежели к грекам (своим былым поработителям и врагам). Но источники XV–XVI веков показывают обратную картину. Оказалось, что между болгарами и сербами возникали этнические напряжения, а между болгарами и греками — нет.
По выводу историка, отсутствие напряженности между греками и болгарами в этот период связано с тем, «что различия между этими двумя народами, закрепленные прежде всего в языке и традиционной культуре, были настолько ярко выражены, что не создавали в сознании и подсознании населения напряженности, нацеленной на защиту внешних признаков своей этнокультурной общности. В этом отношении показательна реакция населения Фракии и Македонии в сравнении с реакцией, последовавшей за ликвидацией этнополитической границы на западе болгарских земель, где в условиях беспрепятственного контакта оказались поставлены болгары и сербы — два народа, лишь незначительно отличающиеся языком, происхождением и культурой. Здесь возникла реальная угроза начала ассимиляционных процессов и, как следствие, практически мгновенная и, безусловно, спонтанная реакция населения в виде культивирования им различных внешних приемов этноразграничительной практики. Выражалось это, в частности, в том, что в деревнях представители обеих общин проявляли, по наблюдениям путешественников, особое внимание к присутствию национальных элементов во внешнем убранстве костюмов, украшений и т. п. Это позволяло иностранцам, проезжавшим район между Белградом и Софией на удивление единодушно фиксировать официально несуществующую границу между болгарскими и сербскими землями» [726] .
726
Макарова И. Ф. Болгары и греки в Османской империи: опыт межэтнического общения в XV–XVI вв. // Славяне и их соседи. Вып. 6. Греческий и славянский мир в средние века и раннее новое время. М., 1996, сс. 154-155
Соответственно, болгары очень не любили своих православных соседей — сербов и греков (те отвечали им взаимностью). На рубеже столетий тут шла война школ и попов: кто сможет открыть свои приходы и классы для объяснений македонцам их болгарской или сербской идентичности. Но несколько раз это культурное состязание переходило в открытые войны.
В этих войнах Российская империя не встала плечом к плечу с Болгарским царством. Она сделала выбор в пользу своих интересов: Константинополь должен быть нашим, а не болгарским или греческим. Пусть лучше он временно останется в руках слабеющей Османской империи, чем перейдет в руки к новому царству. А если это царство будет православным — России будет трудно обосновать борьбу с ним за Проливы. «Причины неудач балканской политики Петербурга были многообразны, но определяющей стала противоречивость цели, диктовавшая двойственность позиции. Для России, с одной стороны, усилие балканских государств являлось желательным, а с другой — ослабление Османской империи оказывалось приемлемым лишь до известной степени» [727] .
727
Рыбаченок И. С. Закат великой державы. Внешняя политика России на рубеже XIX–XX вв.: цели, задачи и методы. М., 2012, с.234.
И поддерживал Петербург становление независимых от Порты балканских государств не ради их собственного блага, и не ради торжества православия или «славянского братства», а для того, чтобы ослаблять позиции Турции и Австрии в этом регионе, и тем самым укреплять свои собственные. На пути к русскому, а вовсе не греческому или болгарскому Царьграду [728] . Как в письме от 6 (18) января 1878 года признавал Эдуард Иванович Тотлебен, главнокомандующий Русской армией в Русско-Турецкой войне 1877–1878 годов:
728
Свидетельства русских дипломатов и генералов об этом см. в: Полетика Н. П. Сараевское убийство. Лд., 1930, сс. 46–49.