Мифы и легенды народов мира. Том 8. Древняя Индия
Шрифт:
— Скорее ко мне!
И вот уже лекарь, знающий, как выглядит трава, возвращающая дыхание, на горе. Наклоняясь, он привычно перебирает пальцами стебли. И вот она, спасительница, в его руках. Еще несколько мгновений, и трава приложена к ранке на руке Лакшманы. И на глазах пораженных воинов рука его начала розоветь. Сбежала с лица белизна, и он вдохнул полной грудью.
Рама бросился к нему в объятия. Ожил затихший в ожидании лагерь. На гору больше никто не взглянул. Теперь до нее никому не было дела.
Колдовство
Окровавленное светило медленно опустилось
И город, отстроенный после Хануманова пожара, вспыхнул сразу во многих местах. Пожар стал виден на многие йоджаны на суше и на море. Но вдруг на поджигателей из лука, висящего в воздухе, посыпалась туча стрел. Это сын Раваны Индраджит, владеющий искусством майи, спас отцовскую столицу от полного уничтожения.
Огромный город продолжал гореть, и оттуда разносились вопли и стоны обожженных ракшасов и их жен. Но загорелся и восток. В свете нового дня стало заметно на черной от копоти городской стене какое–то движение. Ракшасы привели женщину. Да это же Сита! Рама, Лакшмана и Хануман услышали ее голос, который не спутаешь ни с каким другим. Сита рыдала и молила о пощаде. Но тот, кто ее привел, — это был Индраджит в алом одеянии палача — схватил Ситу за волосы и отрубил ей голову топором. Из шеи хлынул поток крови.
Горю Рамы не было пределов. Он потерял сознание и упал наземь. Открыв через некоторое время глаза, он увидел над собою встревоженное лицо Вибшиханы, доброго брата Раваны.
— Вставай! — услышал Рама. — Это ложное видение, которым владеет Индраджит. Равана не решится убить ту, ради которой он затеял эту гибельную для него и нашей семьи войну. Сейчас Равана в священной роще приносит жертву вечно сияющему Агни, чтобы твое оружие потеряло свою силу. Индраджит сейчас для тебя страшнее всего. Ведь он может стать невидимым, и нельзя знать, что он еще придумает. Я готов с ним сразиться.
— Ия тоже! — послышался голос Лакшманы.
— Возьми стрелу Индры, обманутого и побежденного Индраджитом, — проговорил Рама, поднимаясь. — Она обладает памятью и отомстит за своего повелителя.
И вот на поле боя с грохотом вылетели две колесницы. Навстречу Лакшмане несется Индраджит. Тучей летят и сталкиваются в воздухе стрелы, ломаясь, как былинки.
— Пускай стрелу Индры! — крикнул Вибшихана.
И вот Лакшмана накладывает на лук громоносную стрелу. Она вылетает как молния и сносит голову Индраджита. Вопль ликования обезьян и медведей сливается с горестным воплем защитников столицы Раваны. Это слышит он сам и, заканчивая жертвоприношение, решает осуществить то, что было представлено Индраджитом как видение, — убить Ситу. Но от этого его отговаривает мудрый советник.
— Не лучше ли тебе убить Раму и завладеть Ситой? — говорит он ему.
Колесница Индры
Боги,
— Неужто ты, Индра, ослеп! Разве ты не видишь, что Равана на колеснице, а Рама — пеший?! Поединок неравен!
И тогда кликнул всепобеждающий владыка Востока своего верного возничего:
— Матали! Нагрузи мою колесницу оружием и отвези ее на землю потомку Рагху.
— Слушаю и повинуюсь, — сказал Матали, складывая ладони.
Кони при виде своего повелителя нетерпеливо забили копытами. Из их расширившихся ноздрей вырвалось пламя. Матали оглядел колесницу, на какую не мог подняться, кроме Индры, ни один из богов, подтянул постромки и одним махом занял свое место. Щелкнул бич, и понеслась колесница, сверкая изумрудами и алмазами, рассеивая мрак, наполняя все три мира звоном укрепленных на дышлах колоколов. Гордо развевался стяг охранителя мира: темно–синий лотос на золотом бамбуке.
Сражающиеся под стенами Ланки, отдыхая во время боя, вдруг услышали усиливающийся мелодичный звук. Вскинув головы, они долго вглядывались в небо и не могли понять, откуда он исходит, пока не связали его с каким–то увеличивающимся в размерах предметом, напоминающим птицу. И вот уже всем стало видно, что это не птица, а колесница, запряженная конями. Она плавно опустилась недалеко от перенесенной с Гималаев горы. Матали соскочил на землю и обратился к подошедшему Раме с почтительными словами:
— Я направлен к тебе благосклонной волей громоносного Индры. Соблаговоли подняться на его колесницу, доблестный Рама. В кузове ты найдешь оружие Индры, громовые палицы, заревые всполохи, исполинский непробиваемый панцирь и лук. Я, Матали, рад быть твоим колесничим.
Обошел Рама колесницу слева направо, пощупал толщину борта, толкнул ногой одно колесо, чтобы проверить, прочно ли оно держится на оси, подтянул подпругу. Затем, наклонившись, он отвязал прикрепленный к скрепам панцирь, подняллук и молниеносным прыжком занял место на превосходной колеснице рядом с Матали, уже державшим вожжами упряжку.
Гибель Раваны
И вот на поле под стенами Ланки в дыму и грохоте развернулся бой колесниц. Равана могучей рукой бросил дротик, но острие его расплющилось о панцирь Индры, скованный из небесного металла. Тогда Равана выпустил тучу приятных глазу золотых стрел, превращавшихся на лету в ядовитых змей. Рама же применил оружие, дарованное ему Гарудой. Его стрелы в полете превращались в орлов и пожирали змей. Тогда Равана выпустил другие стрелы. Одна из них ранила колесничего Индры. Другой стрелой Равана сбил стяг Индры, развевавшийся на золотом древке. Две стрелы Раваны застряли в крупе небесных коней. Стрелы Раваны не давали Раме приладить к бою лук, и неистовый гнев охватил великого воителя. Его пылающее яростью лицо заставило содрогнуться Равану, но все же владыка ракшасов пересилил страх и взял в руку оружие беспредельной мощи, извергавшее огонь, схожее блеском и твердостью с алмазом.