Мила Рудик и загадка Сфинкса
Шрифт:
В читальном зале, кроме них троих и Фреди, никого не было. От Шипуна они сидели слишком далеко, поэтому гекатонхейр только бросал в их сторону взгляды, полные искреннего сожаления, и тяжело вздыхал, вынужденный довольствоваться тем, что от его вздохов в читальном зале гулял ветер и у Белки, сидящей с краю, все время сдувало страницы открытого учебника.
Фреди, сосредоточенный на курсовой работе по Высшей Вербомагии, не обращал на них никакого внимания, поэтому ребята свободно могли приняться за расшифровку уже второго по счету Зачарованного послания.
Мила разложила лист с символами
— Юс малый — с конца в начало, юс большой — тайну открой!
Камень ожил, загоревшись рубиново-красным светом. Сияние разлилось по поверхности пергамента. Символы словно прожгло из-под пергамента невидимым огнем, и слепящие лучи ударили в лица ребят. А когда свет потух, на пергаменте проступили следующие слова:
Сей знак в тебя вселяет страх. Он возрождает к жизни прах. Тебе знаком призыв его: Свой пожирает своего. И есть в том тайное значенье, Что род несет сквозь поколенья. О тайне знака там узнаешь, Где тень свою ты потеряешь.— Где тень свою ты потеряешь… — завороженно повторила Белка.
— Ну почему нужно обязательно что-то терять? — Ромка возмущенно хмыкнул.
Мила еще раз мысленно перечитала текст. Не было никаких сомнений, что речь снова шла о Многолике. «Свой пожирает своего» — от этих слов у Милы все внутри словно сковало от холода, а перед глазами как наяву возникли два паука: пожиратель и жертва. Ее глаза остановились на строчке: «И есть в том тайное значенье…». Значение. Тайна знака.
— Это о том знаке, что мы видели у Острика? — быстро догадался Ромка.
— Мне кажется, да… — согласилась Мила. — Я даже уверена. Вот только непонятно, где я должна потерять свою тень, чтобы узнать тайну знака.
— Можно опять у Берти спросить, — живо предложил Ромка. — Бьюсь об заклад, что кто-кто, а Берти точно знает, где в этом городе можно что-нибудь потерять.
— И это у него очень здорово получается, — засверкала глазами Белка, — что-нибудь терять. Нет уж! Я категорически против того, чтобы снова втягивать Берти в какие-то сомнительные предприятия. Стоит Берти во что-то ввязаться — жди последствий. — Белка поджала губы и с неприсущей ей твердостью категорично заявила: — В общем, делайте что хотите, но не смейте его в это вовлекать!
С громким звуком она захлопнула учебник, подытожив этим свою пламенную речь. Мила и Ромка тайком переглянулись. Воцарилось напряженное молчание. По Ромкиной выразительной мимике и многозначительным взглядам Мила без слов понимала, что он предложил бы тайком от Белки все-таки подключить Берти к разгадке этого Зачарованного послания. Но Мила была уверена: если Белка вдруг узнает, что они проделывают за ее спиной что-то подобное, она обидится насмерть.
Раздался умиротворенный шорох перелистываемых
И Милу вдруг осенило — Фреди! Белка же не уставала повторять, что ее любимый брат самый умный и все знает. Только Фреди больше коллекционировал свои знания, как некоторые коллекционируют мертвых бабочек, в отличие от Берти, предпочитающего все испытывать на собственной шкуре, правда, часто, как верно подметила Белка, не без последствий для семейного бюджета.
Мила заметила, как Фреди встал из-за стола и направился к полкам, очевидно, за очередным фолиантом, который весил как вся семья Векшей вместе взятая. Момент был подходящий.
— Фреди! — громко окликнула она.
Фреди обернулся.
— Да?
Мила, старательно игнорируя хмурый и подозрительный взгляд Белки, спросила:
— Фреди, послушай, а где в Троллинбурге можно потерять свою тень?
— Тень? — переспросил Фреди. — Зачем это вам?
— Да нет, ни за чем, просто… — Мила на мгновение растерялась. — Мы пытаемся разгадать загадку.
— А что там у вас?
Мила, запомнившая стихотворение наизусть, быстро прочла его вслух. Внимательно выслушав, Фреди хмыкнул и качнул головой.
— Ну, допустим, разгадать это нетрудно. Насколько я понимаю, речь идет об улице Блуждающих теней. Более того, мне кажется, я даже знаю, кто именно подразумевается в этой загадке.
Мила пришла в ужас. Неужели Фреди догадался, что речь идет о Многолике?
— И… о ком? — боязливо поинтересовалась она.
— Я как-то писал курсовую по истории магии, по-моему, на четвертом курсе… — Фреди на секунду задумался.
Белка при слове «курсовая» посмотрела на старшего брата с благоговейным трепетом, а Мила от нетерпения нервно застучала носком ботинка об пол, побаиваясь, что Фреди может сильно увлечься ненужными подробностями, а ей хотелось срочно знать, что он имеет в виду.
— Да-да, точно! — воскликнул Фреди. — На четвертом. Называлась: «Классификация гербовых знаков первородных магов и преемственных магов третьего поколения».
Мила глубоко вздохнула — так и есть.
— Так вот, — продолжал Фреди, — чтобы курсовая получилась более содержательной, мне пришлось обратиться за консультацией к лучшему специалисту в этой области. Его называют — Хранитель Родовых Гербов.
Мила мгновенно ожила.
— Хранитель чего?
— Родовых Гербов, — вежливо повторил Фреди. — О гербах этот человек знает все, другого специалиста такого класса просто не существует. А живет он как раз на улице Блуждающих теней, в доме возле желтого граба. На мой взгляд, не самое лучшее место, но…
— Спасибо за помощь, Фреди, — сказала Мила, сворачивая пергамент с Зачарованным посланием. Теперь ей было ясно, что делать дальше.
— Не за что, — ответил Фреди и уже хотел вернуться к своей курсовой, но приостановился и, посмотрев на ребят с подозрением, поинтересовался:
— Я надеюсь, вы не планируете туда отправиться?
Мила и Ромка дружно затрясли головами, мол, даже и не думали, но Белка, которая, к ее чести, понимала, что именно к этому дело и идет, озабоченно поинтересовалась: