Миледи и притворщик
Шрифт:
– Эми, – тут же воодушевился Леон, – а давай, про тебя спросим. Голова, а скажи…
– Нет, Лео, я ничего не хочу про себя знать, – отрезала я.
– Но почему? Забавно же. Пройдёт время, потом сравним и поймём, сбылось или не сбылось.
Нет, я точно ничего не хочу сравнивать. Я уже слышала одно предсказание. Четыре ребёнка, пасынок и стылый муж. Не хочу, чтобы голова снова мне о них напомнила. А если… Иризи ведь говорила, что высшие силы творят нашу судьбу и меняют её на свой лад, если попросить. Что, если чудодеи переткали полотно моей судьбы? Прямо сегодня, когда я предстала перед чудодеями,
– Лео, – подумала и сказала я ему, – у тебя будет интересная и насыщенная жизнь. И это главное. За меня не переживай.
– Точно? – как-то неуверенно спросил он.
– Точно. Ты лучше скажи Чензиру, доволен ли говорящей головой. А то он не верит, что она может знать другие языки, кроме сарпальского.
Леон глянул на встревоженного стража и со значением пару раз кивнул.
– Вот! Вот, – возликовала камалистка. – Вещун знает заморские языки! Вещун знает, что творится за океаном! Всесильный предсказатель отныне послужит Румелату и властительнице Алилате! Сестрица, спешим скорее домой, одарим наших сестёр золотом, поможем им избавиться от власти ненавистных мужей. Поможем милостивой Алилате прознать коварные планы сатрапа Сураджа и защититься от его неуёмной власти. Вперёд, домой! В Румелат!
На этом девушка выдернула шнурок вместе с пластиной изо рта черепа, и свет в его глазницах мигом погас. А потом камалистки подхватили щит с золотом и говорящей головой и попятились в сторону пустыни. Удивительно, но стоило одной из них пронзительно свистнуть, как из-за бархана показались два сбежавших верблюда. Ах вот где они были, просто прятались от нас и покорно ждали хозяек. Ну, пусть теперь и везут их в Румелат, нам же лучше – не придётся делиться с ними нашими вьючными верблюдами, что лишились своей ноши. Да и нам самим теперь надо… А что же нам теперь нужно делать дальше?
– Ну что Эми, – сказал Леон, – поспим немного и снова в путь? Куда мы там собирались идти искать какие-то ворота? На юг? Ладно, пойдём ближе к вечеру. Только надо будет вернуться в подземелье, поискать, где ты потеряла цилиндр, а то без него на нас отсюда стервятники точно не выпустят. А потом ещё эти змеи с тарантулами…
Он и дальше говорил о том, куда нам стоит держать курс, как мы снова спустимся в засыпанный песком город, но только под его руководством, а я думала лишь об одном – как понять, пало ли заклятие Нейлы? Не хочу думать, что мир чудодеев мне только привиделся, а цилиндр и амулет просто потерялись. Да и Шанти… Я вижу, как он смотрит на меня, не хочет отводить глаз. Значит, мы всё же были с ним вместе на пороге Пустоши Забвения, он слышал мои признания, и они врезались ему в память и сердце.
– Госпожа, – услышала я тихий голос Иризи, что приблизилась ко мне вплотную, пока я не сводила глаз с Шанти. – Госпожа, что с твоим скорпионом? Где же он?
– Теперь он больше не мой. Чудодеи забрали, чтобы выкачать из него живительную силу и отдать
– И ты отдала им золотой столп Нейлы?
– Да, но…
– Госпожа, – подошла она ещё ближе и даже приподнялась на цыпочки, чтобы протянуть руки к моим плечам, – позволь проверить.
– Проверить что?
– Метку Нейлы, что она оставила на твоей шее.
Точно. И как я могла забыть об этой царапине, что постоянно зудит, а в последние дни и вовсе кровоточит. Так, надо снять колье, что плотно облегает шею, отлепить пластырь и…
Маленькие пальчики Иризи быстро справились с этой задачей. Теперь она держала моё колье в руках и завороженно взирала на мою шею, а я провела по ней рукой и… и ничего. Только гладкая кожа и пара липких пятен от пластыря.
– Её нет? Метки больше нет? – не могла поверить я.
Иризи молча покачала головой из стороны в сторону, будто и сама боялась поверить, что это правда.
Царапина затянулась, а это значит… Я свободна. Я снова принадлежу себе. Я могу вернуться домой. Мы все можем!
Горизонт начал сереть, предвещая начало нового дня. Чтобы развеять все сомнения, я рванула прочь от города в сторону северных барханов. Лео что-то кричал мне вслед, даже пытался преследовать, а я добежала до первого песчаного холма, взобралась на него и оглянулась. Стервятники все как один сидели на своих колоннах и даже не думали преследовать меня. И змеи не вынырнули из песка, чтобы плеваться на меня ядом. И тарантулы не пытаются атаковать. Всем гадам пустыни плевать на меня. Как же я счастлива!
Не в силах сдержать эмоции, я подняла лицо к хмурому небу и закричала. Это был возглас победы, торжество силы духа над чёрным колдовством.
– Эми, что с тобой? – увидела я перепуганное лицо Леона, когда он нагнал меня. – Ты чего?
– Свобода! – прокричала я. – Мы все свободны!
Кажется, теперь и он начал понимать. На востоке показались первые лучи восходящего солнца, а облака над нашими головами перестали источать зелёные вспышки и начали стремительно расплываться в стороны.
Я взяла в руки камеру и принялась снимать без удержу, как меняется пустыня. Вот яркие лучи упали на город в песках, вот его золотые колонны заиграли красками и блеском. А вот стая стервятников взмыла в небо и одной огромной тучей устремилась ввысь. Куда они летят? Что за странное облако их манит к себе? Оно так стремительно меняет очертания, из расплывшейся розовой пелены превращается в вытянутый белый прямоугольник с вертикальными полосами и прорехами… Да это же не облако! Это замок с сотнями окон и сторожевыми башнями. Так вот он какой, Небесный Дворец. Пусть через него просвечивает небо, и он парит над землёй, но ведь птицы летят прямиком к нему не просто так.
Десятки мелких вспышек по контуру призрачного видения заставили Небесный Дворец побледнеть. Он меркнул на наших глазах вместе с чёрной тучей птиц, пока не исчез вместе со стервятниками, будто растворил в свете дня без остатка.
– Вот если бы привязать тот цилиндр к одной их тех птичек, – начал понимать Леон, завороженно глядя туда, где только что закрылось окно между мирами.
– Не волнуйся, – сказала я, – Мне удалось найти другой путь в запредельный мир.
– Правда?
– Я же говорила. Молнии здесь совсем не то, чем кажутся.