Милицейская сага
Шрифт:
Узнав в приближающемся мужчине начальника УВД, милиционеры вытянулись в струнку. Пьяный же, воспользовавшись внезапной передышкой, вновь соединил занемевшие пальцы в кольцо.
– Товарищ генерал!...
– Отставить, - всмотревшись, он сделал знак патрульным отодвинуться и подошел вплотную.
– Не может быть, - пробормотал он.
– Аркадий! Не могу поверить. Ты, что ли?!
Пьяный на всякий случай покрепче обхватил столб и с напряжением поднял оплывшее, со слипшимися на
– Только не говори, что не узнаешь. Ну, напрягись! Вспомни. Пожалуйста, вспомни!
Человек у фонаря добросовестно напрягся, направив застекленевший взгляд на подошедшего, отчего яйцевидная, поросшая бурым пухом голова мелко затряслась. Повисла безнадежная пауза. И вдруг лицо его растеклось в блаженной улыбке.
– Узнал-таки, - обрадовался было генерал, но тут же едва сдержал подступившую тошноту, - из-под брючины опойка с легким журчанием вытекала неспешная желтоватая струйка.
– Аркаша пи-пи, - радостно и приглашая порадоваться вместе с ним, поделился он.
– Вижу. И скорблю.
– Ваш знакомый, товарищ генерал?
– осторожно вмешался один из сержантов.
– Увы, уже нет.
– Тогда, если разрешите...
– дождавшись подтверждающего кивка, милиционеры на глазах у начальства сноровисто оторвали пьяницу от столба и, широко растащив в сторону его руки, чтобы не перепачкаться, поволокли по асфальту.
Вовсю гудел приближающийся поезд на Москву.
... Генерал сидел в своем СВ перед разложеными на столике документами. Он специально прихватил их, готовясь к предстоящей, важнейшей, или, как теперь модно говорить, знаковой аудиенции. Намеренно отказался от машины, чтобы иметь несколько лишних часов подготовки. И вот уж полчаса, как поезд мчит на Москву, а он вместо того, чтоб сосредоточиться на работе, невидяще смотрит перед собой. И не разговор с президентом банка тому виной. К нему, хоть и пытался избежать, был он готов. Если по большому счету, так оказался он даже на руку, поскольку теперь появился простор для маневра. Цепляло, конечно, неприятное упоминание о воскресшем Морозе. Но и здесь в запасе было время.
Как ни странно, потрясла его встреча с бомжом - человеком, которого не видел он много лет и память о котором начала как-то незаметно стираться. Да вот не стерлась. И теперь, появившись в неожиданном, получеловеческом обличье, Аркадий Александрович Чекин растревожил так, что мысли генерала вопреки воле то и дело убегали в далекие, подзабывшиеся годы.
Он достал из кейса бутылку заготовленного для подношения коньяка, озлобленно скрутил пробку ( "Ништяк, перебьешься"!), прямо из горлышка сделал два больших глотка и откинулся, слегка прикрыв глаза.
1991, август. На стремнине
Из журнала учета происшествий: " 2 августа 1991 года, в 22 часа сорок
В результате аварии дочь Незналовой, Оксана, трех лет, погибла; Незналова Л.Г. с телесными повреждениями доставлена в Центральную районную больницу.
Виновный в аварии с места происшествия скрылся. Возбуждено уголовное дело. Ведется розыск".
1.
На въезде в поселок Знаменское заместитель начальника районного уголовного розыска Виталий Мороз попросил остановить машину. Сидевший за рулем инспектор дорожного надзора Лешка Муравьев, не менее его раздосадованный, в сердцах так долбанул по педали тормоза, что нахохлившийся сзади начальник группы участковых Галкин въехал носом в водительское сидение.
– Мог бы поаккуратней, - он провел рукой под ноздрями в поисках крови, тихонько ощупал переносицу.
– Ну, не нашли. Чего теперь психовать? Отработали добросовестно. Всю округу, считай, обыскали. Давно пора в отдел возвращаться.
Мороз недоброжелательно скосился, и Галкин чутко затих, - непредсказуемого оперативника он откровенно боялся.
Познакомились они три месяца назад. Мороз проводил совещание оперативной группы по убийству, в котором участвовал старейший отдельский участковый, поддерживавший на вверенной ему территории идеальный порядок. Уважение жителей к этому негромкому стеснительному человеку проявлялось в том, что даже за глаза величали его не иначе как по имени-отчеству.
Внезапно дверь распахнулась, и в проёме образовался долговязый розовощёкий парень с погонами старшего лейтенанта.
– Здорово, мужики! Чего-й-то я хотел?
– он энергично задумался.
– Здрасте, Александр Игнатьевич, - неловко кивнул старик учатковый.
– А, Витька!
– обрадовался парень.
– Хорошо, что ты мне попался, поросенок. За тобой заявление просроченное. Зайди после: разгону дам!.. И чего я хотел? Ну, вспомню - залечу.
И, ни мало не смутившись, он вместо извинения, от полноты чувств вздёрнул кулак: после окончания заочного факультета Высшей милицейской школы Александр Галкин был переведен из другого отдела и выдвинут на ответственную работу - руководителем группы участковых.
Через несколько секунд звонкий его, наполненный зарождающимися командными интонациями голос донёсся из другого конца коридора.
Участковый же поспешно опустил голову, принявшись некстати теребить перемотанную изолентой ручку старого своего портфеля.
В тот же день Мороз отловил бойкого руководителя и, мило подхватив под локоток, завел в свой кабинет. О чем они говорили, истории осталось неизвестным. Только в коридор Галкин выскочил пунцовым и к концу дня, встретив участкового, невнятно пробурчал какие-то извинения.