Милицейская сага

Данилюк Семён псевдонимом

– Понял!

– Надеюсь... А ты!
– на заискивающую Ханину улыбочку Андрей не отреагировал.
– Зайдешь через пять минут.

– С вещами?

– Балбес.

Проходя мимо дежурной части, Тальвинский скосился на настенные часы - пора бы уже Морозу объявиться.

3.

Виталий Мороз остановился у подножия пивбара "Реанимация", пытаясь понять, чей извращенный ум додумался соорудить у входа в питейное заведение крыльцо крутое и высоченное, будто подъем к пику Коммунизма. И взойти-то наверх требовало усилий. А чтоб спуститься " в вертикали" - такого, видимо, здесь не водилось. Во всяком случае первый же вышедший из бара споткнулся, скатился под ноги Морозу, поднялся и, привычно

матерясь, отправился дальше по своим делам.

Наверху, слева от главного входа, располагалась дощатая дверь туалета с нарисованной на ней мелом буквой "М", возле которой красовалось рукописное объявление. Даже не объявление - крик души: "Будь другом - попади", - из-под туалетной двери лениво сочился желтоватый ручеек с характерным запахом.

Схожим запахом - скисшего пива - пропитался и сам переполненный посетителями пивбар. Изнемогающий от жажды Мороз, преодолев естественное отвращение трезвого человека, пробился сквозь толпящихся у стойки мужиков, раздвинул плечом двух передних и молча показал буфетчице два пальца.

– Эу, ты! Умнее всех, что ли? Здесь очередь, - послышалось сзади.

– Когда я на государевой службе, очередь всегда начинается с меня, - отчеканил Мороз. Он даже не счел нужным повернуться, только показал жестом растерянной буфетчице, чтоб она продолжала лить желанный охлаждающий напиток.

Было все-таки в Морозе это редкое умение говорить с простым народом: ропот, едва зародившись, чудесным образом стих, как гаснет от резкого дуновения разгорающийся костерок.

Подхватив два пива, он пробился за крайний, незадолго до того освободившийся и еще не убранный столик с плавающими в пивных лужицах ошметками воблы, брезгливо отодвинул несвежие бокалы, дотянулся до сумки, выдернул не глядя подвернувшийся лист бумаги, подложил на неопрятную поверхность и уже на него водрузил кружки. Первую он влил в себя тут же. И только после этого, заправив охлаждающей жидкостью расплавленные на проселочных дорогах мозги, вернул себе способность соображать.

А подумать было над чем.

В отличие от большинства сыскарей, полагавших, что "волка ноги кормят", Мороз был приверженцем другой истины: "Дурная голова ногам покоя не дает". Несмотря на все усилия, преступление, вроде бы не из самых сложных, "зависало".И теперь самое время, успокоившись, проанализировать факты. Что мы имеем? Едва освещенный километровый участок узенькой и извилистой, как женский ремешок, асфальтовой дороги без обочин, обрывающейся с двух сторон кюветами, - идеальное место для аварий и столкновений. Что, собственно, три-четыре раза в год и происходит. Так, мать везет дочь на раме. Судя по всему, заслышав приближающуюся сзади машину, она предельно съехала к кювету. Возможно, испугалась скорости, - на асфальте остались следы резкого торможения машины. Удар произошел где-то на самом краю: и велосепидистку, и искореженный велосипед вообще обнаружили в последний момент чуть ли не на дне оврага. А поначалу был лишь лежащий посреди дороги детский трупик. Видимо, от удара девочку бросило через раму вперед, вслед за тем грузовик вильнул и... далее понятно. Что во всем этом безусловно и что нам тогда неясно? Безусловно, что грузовик. На одежде погибшей пятно чуть не во весь рост трупика. Да и сделать блин даже из ребенка - легковушки на это не хватит. Собственно, судмедэксперт подметил это раньше самого Мороза.

...
– Тебе тут одному не тесно? Сдвинься-ка, малый. Вишь - истомились.

Виталий слегка подвинулся, безразлично кивнул, краем зрения пройдясь по двум непрезентабельным мужским личностям с "чекушкой" на двоих. Рупь за два: сто первый километр ( сноска - жаргон.: "лица, отбывшие наказание, которым запрещено проживание ближе ста километров от Москвы").

Так, не отвлекаемся. Легко предположить, что за рулем был пьяным, - в другом виде местная шоферня выбирает иные пути. Не случайно дорогу эту так и называют - "алкогольная".

Пьяный местный шофер грузовика. Казалось бы, что тут искать. Но вот на исходе, считай, сутки. Они обшарили и перетрясли все. Результат - никакой. Предположим, что грузовик не местный. Хотя трудно представить, за каким рожном незнакомая машина завязалась в извивах дачных дорог, соединяющих лишь несколько деревень да коттеджный поселок. Поселок мы, кстати, тоже обшарили. И все-таки - что если чужак? Тогда имеем мощный минус - необъятно расширяется круг поиска. К тому же что такое для грузовика пристукнуть бампером велик и перескочить через тельце? Минимум косметики и - никаких следов. Налицо, правда, и маленький плюсик: даже если это чужак, не мог он заехать сюда ночью просто на предмет погулять. Стало быть, у кого-то был. Или гостил. Или - калымил. Тогда надо активизировать слухи по поселку. Хотя куда больше? И так все гудит. И - включать "гребенку". То есть розыск и ГАИ пустим по городским автобазам и частным предприятиям, а участковых - на подворные обходы. Так, что же я еще упустил?

– ... Возьмешь?

– Что?
– Виталий очнулся.

Четвертинка опустела. Один из двух подошедших парней мотал за ремешок поцапанную "Ракету".
– Купи, грю, часы, парень. А то - жаба горит.

– Чего ты передо мной паленым трясешь?
– Мороз цикнул, привычно входя в роль приблатненного.

– Да ты чего?
– возмутился осоловелый продавец. - Ты меня ваще за кого?.. Это мои лично. А паленые - во!

Хвастливо подмигнув, он обнажил запястье, на котором болтался "Ориент". Браслет явно не подходил по руке.

Мороз лениво поддернул "Ориент" пальцем, быстро прощелкивая в памяти последние ориентировки. Есть! Двухдневной давности: вооруженный разбой в Затверечье. "Ориент", кожаное пальто, сто двадцать рублей. Ну, с рублями все ясно!

– Мочилово?
– Виталий вернулся к своей кружке.

– Ни Боже мой! Я человек деликатный. Так, если краешек ножичка покажу, - он отбросил сдерживающую руку более трезвого приятеля и загоготал.

– Возле магазина кому предложи. Там лохов полно, - безразлично посоветовал Мороз.

– А то не пробовал? Но - брезгуют, падлы. Все больше богатеи новые подъезжают. На "Иномарках". А то и вовсе на джипах. Развелось!

Он от души харкнул на пол, заставив опасливо обернуться ползала:

– Паскуды. А то, может?.. За пузырь отдам. Душа просит.

– Не-к-а, - изображая опьянение, мотнул головой Мороз.
– Котлы у меня у самого не слабые. Мне теперь на зиму шмотками надо затариться. А то по весне все спустил.

– И есть на что?

Широким жестом Мороз влез за пазуху, помахал в воздухе пачкой денег, - вчера в отделе выдали зарплату, - и с некоторым усилием всунул обратно в нагрудный карман, заметив, как новые его кореша плотоядно переглянулись. Что и требовалось доказать!

– Есть пальтишко кожаное, как раз на тебя, - решился владелец часов.

– Ну, покажи.

– Ишь шустрый. Чего я тебе, оптовая база? В хате лежит.

– Так это тащиться!
– Мороз не сдержал разочарования.

– Да чего тут? Щас на тачке до трамвайного кольца, - включился второй.
– А там - три остановки. Первая Семеновская.

– Там и отдышаться всегда, если что, - чтоб пресечь последние сомнения, "приложил" аргумент второй продавец.
– Свой дом. Только ты это... На дорожку б.

– Ладно, сделаем. Самому пора опохмеляторы включить. Жди меня, и я вернусь, - Мороз сгреб пустые кружки и отправился к стойке.

Обернулся он, дай бог, за минуту: на этот раз памятливая очередь расступилась сама. Но столик оказался пуст! Через боковое оконце Виталий разглядел, как стремительно - откуда силы в пьяных телах взялись?
– удаляются от крыльца его собутыльники.

Недоумевая, он вернулся на прежнее место, вгляделся и - чертыхнулся про себя. Поверх стола лежал пропитанный пивом бланк протокола допроса подозреваемого.