Миллионы в пещере
Шрифт:
Не отнимая у меня руки, Элиз пересела со стула на стоявший в глубине комнаты диван. Я сел рядом с ней.
– Погасите свет,- сказала она.-Так будет удобнее разговаривать.
Я думал, что Элиз этой подчеркнутой интимностью хочет увести меня от разговора, но $ ошибся.
– Все начистоту, Гиль. И вы и я. Согласны?
– Да, да!
– я терял терпение.
– Мне тридцать шесть, Гиль. А когда я овдовела, мне было всего двадцать…
– М-да,- я был несколько разочарован, я думал, что Элиз моложе.
– Мне
– Вы очень откровенны, Элиз.
– Да. Это потому, что я вас уважаю, Гиль. И ценю в вас умного человека. Вы бы мне не поверили, если бы я стала уверять, что влюбилась в вас… Мне тридцать шесть… У меня давно нет иллюзий. Так же, как и у вас.
– Вы мне очень нравитесь, Элиз.
– Я стиснул ее руку.
– Вы мне нравитесь, Гиль,- в тон мне сказала Элиз и рассмеялась. Притянув к себе мою голову, она крепко поцеловала меня в губы.
«Она и того так целовала»,- вспомнил я голубоглазого певца и слегка отстранился. В душу мою закралось одно сомнение: Элиз говорила о доме, о друге, но она и звука не проронила о нашем будущем ребенке.
– Элиз…
– Да, дорогой?
– Я с вами тоже буду откровенен.
– Да, конечно.
– Вы имели детей, Элиз?
– Нет, никогда. Я же рано овдовела.
– А вы можете родить ребенка?
– Да, конечно, а почему бы и нет?
– Видите ли, Элиз, я, как вы знаете, богат. И одинок. Если я умру, все останется вам, А вы выйдете замуж. Хотя бы за этого хлыща, за Дейли-Данна. Могу ли я согласиться, чтобы все, что я имею, перешло к нему или к кому-нибудь другому? Мне нужен наследник, сын. Вы поняли меня, Элиз?
– Конечно, поняла. Все это так естественно.
– Но, Элиз, вам тридцать шесть, и вы еще не рожали. Меня это беспокоит. Я думаю, вас не затруднит, если завтра мы с вами отправимся к сведущему врачу и он подтвердит, что вы можете иметь детей. Согласны, Элиз? А от врача прямо венчаться. Согласны?
– привлек я ее к себе.
Она помолчала недолго, потом сказала:
– Вы очень предусмотрительны, Гиль. Ну что ж, если вам это так нужно… В конце концов все это пустяки.
Сон не приходил ко мне. Одна за другой сменялись картины пережитого за день. Мак-Кинлей с его речью-проповедью, я ощущал к нему что-то похожее на ревность, мне казалось, что, если бы я вовремя занялся этим, я бы сам додумался до того, что как откровение возвестил этот элегантный пастор. Не я ли некогда разъяснял Динглу, что чудо нашего века, атомная бомба, божественного происхождения? Еще один шаг, и я бы дошел до того, что придумал Мак-Кинлей про коня
Я бы запретил такие песни. И сборища также запретил бы. И снова я видел Мак-Кинлея, теперь он ехал на огромном коне. Конь громко ржал и вставал на дыбы, стараясь сбросить своего седока, а Мак-Кинлей кричал что-то о бомбе…
На лбу у меня выступили капли холодного пота. Стараясь не разбудить спавшую рядом Элиз, я осторожно просунул руку под подушку, куда обычно клал на ночь свой носовой платок. Рука моя нащупала что-то мягкое, заросшее мехом. Я выдернул руку, не сумев сдержать крика.
– Что с вами?
– вскинулась Элиз. Она смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами.
– Что случилось?
– Мышь!..
– тыкал я пальцем в подушку.
– Там мышь!
С детства я смертельно боялся этих тварей, и теперь мысль, что мышь забралась в мою постель, да еще когда я не один, была для меня непереносима.
Элиз включила свет и с некоторой опаской приподняла подушку.
– Так вот что вас так напугало!
В руках она держала что-то продолговатое, покрытое свалявшимся серым мехом.
– Это заячья лапка. Я с ней никогда не расстаюсь. Все дамы нашего круга носят теперь с собой такие лапки. Заячьи лапы оберегают от всех бед… Не смейтесь, Гиль. Я в это верю. Это талисман. Если бы я в это не верила, я бы сошла с ума от страха.
Элиз погасила свет, и мы снова улеглись.
– И это помогает?
– заинтересовался я.
– Должно помочь. Все так верят. Когда это произойдет, больше не на что будет надеяться, кроме как на заячьи лапки.
– Но что же должно произойти?
– Ах, Гиль, ведь красные бросят на нас страшную бомбу!.. Раз мы бросим на них, они нам тем же ответят. Что спасет нас, скажите, что? Стало страшно жить, Гиль.
Я так и не заснул. Элиз спала. Было еще рано, когда я разбудил ее, пора было ехать устраивать наши дела.
Они устроились как нельзя лучше. Короткий разговор с доктором медицины профессором Делангом рассеял мои сомнения. Через час Элиз стала моей женой.
Глава 30
НЕПРИЯТНЫЙ СЮРПРИЗ
Элиз отправилась в Вэлтаун. Она говорила, что у нее там еще есть дела, кроме того, ей необходимо было проститься перед отъездом в Виспутию со своей старой теткой. Элиз не терпелось купить и обставить дом в Нинезии и начать приемы. За этим занятием она решила коротать время до моего возвращения из Айландии, куда я вскоре собирался ехать. То, что наша разлука могла продлиться очень долго, ее не заботило. Зато это беспокоило меня, но о том, чтоб Элиз переменила свои планы, не могло быть и речи. От пленившей меня мягкости не было и следа, Элиз оказалась весьма решительной дамой, не терпевшей возражений.