Мир для Мирры

Макута Мануэлла

– Почему ты не в бараке?!- грозно надвигается он на меня. Но, увидев слезы на моем лице, останавливается. Путаясь в словах, я рассказываю ему о том, что Элси сильно больна, что срочно нужны лекарства, осмеливаюсь даже заговорить о враче. Лицо его не меняет выражения. Он лишь задумчиво смотрит на меня:

– На что ты готова, чтобы ее спасти?

Даже не совсем его понимая, я киваю головой- готова на всё! На всё! Я не буду смотреть на то, как умирает другой человек. Даже живя в трущобах, оставшись с сестрой на руках, я старалась помочь другим, делясь с ними скудными запасами еды, когда таковые были, или даже изредка помогая деньгами, которые у нас водились очень и очень редко.

– Что же, - ухмыляется он, отчего его шрам стягивает лицо словно ужасный шов неумелой портнихи- Пойдем со мной.

Я хочу, чтобы ты добровольно отдала себя мне. Сейчас. Представь, что я- человек, которого ты любишь.

– Но ведь...- задыхаясь от волнения, шепчу я- Элси нужна помощь срочно, а мы ...

– Тогда в твоих интересах сделать так, чтобы я быстрее кончил.
– щурится он, лениво оглядывая меня- И, поверь, я быстро могу передумать? Ну, что? Идёшь?
– он пригласительным жестом протягивает ко мне руку.

Очередная игра, Дем предлагает мне выбор, но выбора у рабынь нет. И быть не может. Я киваю, протягивая ему дрожащую ладонь.

14. Демир

Я иду по дому, держа ее за руку, и кажется, что я держу весь мир в своей руке. Ее чертова отстранённость действовала мне на нервы! Несколько дней я ходил как хренов евнух- выбирая девиц лишь для того, чтобы отправить их в другие спальни или смежную комнату, предварительно накачав желающих " Раем". Сам ложился и снимал напряжение рукой, представляя как имею Мирру во всех позах. Как ее невероятной синевы глаза распахиваются в удивлении , когда я вхожу в нее, как ее ротик вбирает в себя головку моего члена, а мокрый язычок ласкает его....Я десятки раз мысленно кончал ей на лицо, грудь, задницу; представлял, как она, стоя на коленях, открывает рот, поглаживая руками свои груди... И всё-таки сорвался, она сносит мне крышу, действуя сильнее, чем проклятый рай. Она - моя зависимость. Наконец я решился признаться в этом самому себе. Возможно, от того, что для меня Мирра- связующая ниточка с тем единственным добром в моей жизни, с Юлой. Они похожи внешне, внутренне. Мирра такая же маленькая, но несгибаемая. Я могу стереть ее пыль, уничтожить всего лишь малейшим движением руки. И это невольно заставляет глубоко внутри меня зашевелиться странному чувству. Мне хочется... её оберегать! Юлы больше нет, а Мирра, та, которую я жаждал заставить отвечать за Юлу, ускользнувшую от расплаты на тот свет, здесь, рядом со мной.

И сейчас мне нужно лишь не выдать своего восторга- то, что она рядом, заставляет меня вновь чувствовать себя живым. Я больше не могу лгать себе- из-за мести ли? Или из-за того, что она оказалась так хороша... Я ненавижу ее и безумно хочу. Увидеть одобрение в ее глазах, желание... Ненавижу её - и ловлю каждую крохотную эмоцию, что отражается на её лице. Для меня самое страшное наказание - отрешённость, которую она использует как спасение от мира, от меня. Стоит её взгляду потускнеть, перестать быть осмысленным- и из меня тоже будто разом выкачивают всю эмоции. Оставляя лишь гнилую оболочку, то чудовище, которым я стал. Её пустые глаза- точно зеркало. В них отражается монстр, имя которому - Демир.

***

В гостиной, куда я почти силой втаскиваю ее, не сумев дотерпеть до спальни, я выгоняю слуг и пару охранников, на ходу крича им, чтобы освободили весь этаж.

Развалившись в кресле, я смотрю на Мирру- ну, теперь твой ход, девочка. Она, лишь секунду смущаясь, сбрасывает с себя одежду. Ее фигура совершенна. Тонкая и гибкая, с округлыми бедрами и грудью, так и просящей взять ее в руки...

Мирра, глядя мне прямо в глаза, вдруг проводить руками по груди, скользя чуть ниже, и ниже, пока её тонкие пальчики не достигают влажно поблескивающей розовой плоти. Прикусив нижнюю губу, она начинает ласкать себя. Её пальчики порхают, описывая круги, слегка входя и тут же выскальзывая, обильно покрытые соками. Я, ожидавший чего угодно, но только не этого, едва не задыхаюсь, чувствуя, как стояк грозит прорвать брюки- Мирра, не подходя ко мне, садится в кресло напротив, широко расставив свои длинные ноги, и откидывается на спинку. Ее грудь эротично подрагивает, выгнувшись, она облизывает два пальца одной руки, другой лаская грудь. Затем ее пальцы снова играют со складками нежной плоти внизу живота- она раз за разом всё глубже входит пальчиками в

свою недавно ещё девственную дырочку! Чёрт! Я с силой сжимаю подлокотники, чтобы не сорваться и не трахнуть ее. Она закрывает глаза, постанывая, начинает трахать себя пальчиками, явно получая наслаждение от этого- и это возбуждает меня больше, чем все умелые ласки других женщин. Ее ротик слегка приоткрыт, дыхание становится все чаще...

Я достаю свой член, обхватив его ладонью, и начинаю судорожно двигать ею вверх-вниз, глядя на то, как красивая девушка напротив ублажает себя. Кончаю как озабоченный подросток - быстро и бурно.

Невероятно, но эта невинная стерва- соблазнительница и тут меня переиграла! Обставила точно юнца, показав свою власть надо мной!

– Собирайся!- кидаю я ей зло, наслаждаясь тем, как она хлопает глазами, не понимая, угодила мне или нет- Внизу скажешь, я велел, чтобы врач пришел к вам, все необходимое он принесет с собой.

Она пристально смотрит на меня, затем кивает, ничего не произнося. Наспех одевшись, она уходит, но неверной походкой- ее ноги ещё дрожат от непривычных ей ощущений...

15. Мирра

Темно, другие девушки уже спят. Элси перевели в один из пустующих домов, обеспечив ей уход. А ещё нас всех сегодня хорошо покормили, и мы спим без привычных ошейников. Впрочем, я не обольщаюсь- все это может быть только новой игрой, очередным изощрённым издевательством. Иначе девушки попросту перестанут верить в хорошее, став пустыми куклами, тенями без искры жизни. А с такими неинтересно играть. Ну и азарт- представить только, с каким ужасом и обреченностью после нескольких дней относительной свободы и хорошей жизни, воспримут девушки возврат к жизни старой. А их горе, боль, эмоции- вот то, что питает чудовище, имя которому " Дем". Демон, как зовут его окружающие. Его пустота внутри требует наполнения - эмоциями, болью, страданиями. Лишь это приносит ему временное облегчение, сродни удовольствию бродяги, невесть как обнаружившего старую банку консервов. Голода не утолить, но заглушить его режущие сильные позывы можно.

Я вспоминаю, как он смотрел на меня, там, в гостиной. Из-под полуприкрытых ресниц я видела, как он , словно заворожённый, следил за моими движениями. Но, видимо, что-то его разочаровала - моя неопытность или я сама. Я не могу понять, ведь для этого нужно быть сумасшедшей- здоровый человек никогда не поймет психопата, одержимого чужими страданиями.

На ум приходят мысли о движении сопротивления- прошло столько времени, но никто не пытался со мной связаться. Скорее всего, это была проверка хозяина. Рабыню, что пожелала бы сбежать или выразила бы лояльность, наказали бы в тот же миг...Видимо, я проверку прошла. Поэтому и осталась жива. А, может быть, это было частью какой-то, ставшей вдруг неинтересной, игры. Поэтому и не стали продолжать её, выискивая новые способы поиздеваться.

Мысли путаются... Уля...Как она там ? Слезы беззвучно льются, солёными каплями впитываясь в старенький матрас. Она впервые без меня, так долго. И, если я не найду выхода отсюда, то останется навсегда. Одна в этом жестоком мире, без меня.

Я запрещаю себе даже думать о том, что меня могли обмануть. Что Ули....Нет, нет! Она обязана жить! Обязана!

На следующее утро в доме суматоха- готовятся к приезду партнёров Дема. Несколько девушек, в том числе и меня, вновь вызвали в особняк, подготавливая к вечеру. Нам изящно уложили волосы, на нас надели длинные белые платья, и вот мы, словно пять невест, спускаемся вниз, где уже сидят несколько мужчин. Один из них, молодой и темноволосый, с крупными чертами лица, останавливает взгляд на мне:

– Подаришь мне куколку на ночь, Дем?- он бросает взгляд на остальных, но , словно убедившись в правоте своего выбора, смотрит снова лишь на меня, почти поедая меня взглядом.

Хозяин лишь делает жест рукой, означающий, что все просьбы и разговоры позже. И садится в кресло, не произнося ни слова. Я иду к гостю, он, со смехом, усаживает меня на колени, и мужчины продолжают обсуждать дела. Другие девушки разносят шампанское. Вот уже и ещё одна из них сидит на коленях у мужчины, который, ничуть не смущаясь, засунул одну руку ей в лиф, поигрывая пальцами с ее грудью.