Мир на грани

Васильев Константин

Запах крови…

Карина замедлила шаг. Наконец она разглядела примятую траву, которую могли оставить сцепившиеся в схватке животные. Направившись по следу, свернула с тропы и за очередным кустом обнаружила самца рыси.

Зверь лежал почти неподвижно, лишь слабо подёргивая лапами, уже даже не реагируя на появление человека. На боку рыси виднелась страшная рваная рана, оставить которую могла только пасть с частоколом острейших, похожих на иглы зубов.

Карина сразу же опознала то животное, а скорее — существо, которое могло нанести такие увечья, и с её

губ сорвалось:

— Блэйзор!..

Самец рыси умирал. Он тяжело дышал, издавая похожие на стоны звуки.

Опустившись на колени и поставив кружку в траву, Карина присмотрелась к ране животного. Даже в тени деревьев, загораживающих ночные светила, она разглядела что-то вьющееся, похожее на дымку. Тьма не позволяла увидеть цвет хлещущей крови, но та была неестественно вязкой. Тогда Карина кончиками пальцев аккуратно нащупала под шерстью рыси сосуды: они вздулись и пульсировали, словно внутри растекалось уже что-то другое.

Зверя ожидала участь страшнее смерти…

Сверхъестественный, чуждый этому миру яд изменит, извратит самца рыси ещё до того, как тот умрёт…

Карина тяжело вздохнула. Она обхватила голову животного, коленом прижала тело к земле… В следующее мгновение одним резким движением рук, в которых, казалось, не могло быть столько силы, она свернула зверю шею, избавляя от страданий.

— Прости…

Так и не заметив ни единого следа того, кто напал на рысь, Карина подняла кружку и направилась обратно на тропу.

По пути Карина не отрывала взгляда от сосуда, который бережно сжимала в руках: казалось, тот успокаивал её. Затем она посмотрела на две луны, из ночи в ночь проходящие всё ближе друг к другу, и едва слышно выдохнула:

— У меня осталось слишком мало времени!

Глава 6. В город каналов и мостов

Наступило одиннадцатое июля — пятница, когда в Ариман должны были прибыть кронпринц Аарон Кайзе и канцлер Отто фон Циммер. Этот же день предшествовал началу Фестиваля в Империи, который обычно длился неделю, хотя бывали и исключения.

Натан почти всю ночь не спал из-за аномальной даже по меркам Аримана жары. Уже под утро он решил выйти из дома. Оказавшись на террасе, Натан вздохнул полной грудью, наслаждаясь воздухом, который в любой другой момент показался бы даже слишком тёплым для этого часа. Затем, раз уж всё равно мучила бессонница, направился на спортивную площадку на другой стороне дороги.

Прошло всего несколько дней со стычки в Большом театре, а ожог на левой руке Натана уже полностью зажил, не оставив и следа. Совершенно не беспокоили и полученные ушибы.

«И так постоянно после той войны, — вспомнил Натан, примеряясь к турнику. — Всё на мне заживает быстрее, чем на остальных».

Выполнив норму подтягиваний, Натан прислонился к отдающей прохладой металлической стойке. Его взор блуждал по окутанному предрассветным мраком городку, в котором ещё накануне появились первые имперские солдаты. Они носили столь знакомую Натану чёрную боевую форму, ткань которой, казалось, состояла не из нитей, а из плотно подогнанных

маленьких чешуек. Грудь и плечи солдат защищали ламинарные жилеты из узких горизонтальных пластин, ноги прикрывали щитки, а на головах красовались закрытые шлемы, боковые грани которых спереди сходились клином.

«Не нравится мне всё это, — подумал Натан. — Бернард прав: мне совсем не по душе то, что происходит на полуострове после кончины императора. Как бы не пришлось бежать отсюда, трусливо поджав хвост. Не знаю даже, что говорить им в таком случае… И Бернарду, и Алисии. Да и Карине тоже. А может и не нужно ничего говорить? Может, просто исчезнуть, как и подобает призраку?»

Натан покачал головой и прошептал:

— Империя ведь меня не простит?.. Именно поэтому я искажал своё имя, поэтому примерил личину того сгинувшего в горах парня?..

Натан улыбнулся, вспомнив о молодом солдате, которого пытался подбодрить во время бесед у костра посреди заснеженных скалистых пиков Визама. Но улыбка эта была горькой.

Пытаясь прогнать мрачные мысли, Натан побрёл в сторону парка. Там он намеревался растянуться на скамейке и наконец-то заснуть под шум фонтана, продрыхнуть хотя бы несколько часов, пока будильник не напомнит, что нужно собираться на работу.

Так Натан и поступил. Однако сон всё равно оказался тревожным. Натан вновь увидел лица сослуживцев, плечом к плечу с которыми вступил в самый жестокий бой той войны. Именно тогда визамская армия потерпела поражение, от которого так и не смогла оправиться. В той схватке имперцы, будто раненые, затравленные звери, чуть ли не зубами вгрызались в отряды превосходящих сил противника, попытавшегося переломить ход войны. Именно тогда солдаты, с которыми служил Натан, наглядно показали, почему сами же горцы нарекли их Жнецами, причём именно их — бойцов с татуировками визамского тигра.

— …Натан?.. — сквозь пелену сна расслышал он хрипловатый женский голос и через силу разлепил веки.

Уже рассвело. В ветвях над головой радостно щебетали птицы, а со стороны дороги доносился рокот редких автомобилей.

Над Натаном нависала девушка, которая показалась смутно похожей на юную девчонку, встретившуюся в горах Визама… На ту, которую он не мог ясно вспомнить, но боялся полностью забыть.

— Ты-ы… — выдохнул он.

Натан попытался вскочить, но тут же пожалел об этом, когда они столкнулись лбами. Схватившись за голову, он скатился со скамейки и только оказавшись на земле понял, кому принадлежал зазвучавший одновременно с его руганью стон.

Натан удивлённо уставился на Карину, сидящую на соседней, но приставленной вплотную скамье. Подруга убрала со лба руки и вперила в него обиженный взгляд. На этот раз она была без тех больших очков, которые носила постоянно. Натан спросонья даже едва не прокомментировал это, отметив, что они действительно сильно не шли Карине.

По крайней мере, он надеялся, что сдержал рот на замке.

— А?.. — переспросила Карина, хлопая длинными ресницами.

Даже внезапно смутившись, Натан отмахнулся.