Мир на грани
Шрифт:
Натан заговорил лишь спустя несколько секунд, с явным нежеланием:
— Тебе самому нравится всё это? А если дойдёт до открытого конфликта с Республикой? Что, по-твоему, сделает Урилия, если вы разорвёте отношения с ней и станете ещё одной имперской провинцией? Нет, я понимаю, что здесь сосредоточена металлургия, что есть нефтепереработка… Даже какие-то крохи эфирной пыли с вашей стороны гор есть! Как бы именно из-за этих крох война и не началась…
— А как же восхваляемые тобой технические совершенства Империи? Сам говоришь, что мы сильно отстали. А уголь и нефть
— Да я же не поэтому!.. Да не восхваляю… — Натан виновато улыбнулся. — Думаешь, оно того стоит? Неужели приятнее видеть в море анхальтские крейсеры, а не урилийские?
— Уж лучше, чем наши, ещё от Республики, но совсем устаревшие.
— Бернард, ты слушаешь меня? Задумывался о том, зачем Ариман нужен Империи? Думаешь, те крохи эфира, которые вы поставляете, хоть что-то значат для неё? Хоть что-то после завоевания Визама? А ведь там такие богатые залежи, каких на континенте больше нигде нет.
— Знаешь, — помедлив, заговорил Бернард, — как имперец ты кажешься мне странным. Особенно учитывая современную военную историю Империи, и-и… Постой! Ты только глянь!
Мимо друзей проехали две велосипедистки в плотно облегающей спортивной одежде, подчёркивающей их фигуры. Особенно вызывающими казались коротенькие велошорты.
Как только девушки скрылись из виду, Натан шутливо поинтересовался:
— И которая тебе больше по душе?
— Так, молчи! Осуждать он ещё будет!.. У тебя на родине такое — норма. Это у нас предпочитают консервативную одежду, даже для спорта. Про Алисию, кстати, не говорю: она-то успела нахвататься имперской моды, пока училась в Академии Института наук.
— За четыре года, что здесь живу, я ни разу не был в Империи. Поэтому совершенно не представляю, что там сейчас носят. К тому же у всего должен быть предел.
— Не строй из себя святошу, прошу!.. — Лицо Бернарда скривилось, что Натану даже показалось забавным. — Напомнить кое о ком, кого ты наверняка не прочь увидеть во всеоружии; так сказать, со всеми женскими чарами? А она никакой косметикой не пользуется.
— Бернард…
— А что такого? Лично я только «за»! — И он подмигнул.
В ветвях деревьев звучно каркнул ворон — и друзья, проследив за ним, продолжили путь.
Они спустились к перекрёстку и, бросив взгляд на скучающего регулировщика, которого обычно на этом месте не было, перешли улицу.
— Готовятся к приезду высокопоставленных гостей из Империи, — прокомментировал Бернард. — Машин-то у нас мало, даже в крупных городах.
Один такой автомобиль тяжело проехал перекрёсток за спинами друзей. Внешне он напоминал стальную коробку с вынесенной далеко вперёд узкой носовой частью, в которой был размещён двигатель, а над колёсами красовались большие крылья, переходящие в широкие пороги-подножки.
Натан постоянно удивлялся: как такие автомобили, начавшие массово исчезать из городов Империи ещё до его отъезда, справлялись с холмистым Монъепьером?
Когда друзья остановились на другой стороне улицы, Бернард,
— Ладно, хватит политики. Но с Фестивалем я не отстану, учти. Так что ещё созвонимся. Вечером. — И хитро добавил: — Кстати, сосед, когда исполнишь обещание бросить курить?
— Не помню, чтоб что-то обещал. Да и как вас с Алисией лишить возможности постоянно клевать меня?
— Иногда ты невыносим!.. — Бернард тяжело вздохнул и усмехнулся.
Только после этого друзья разошлись.
***
В Аримане, помимо деревень и крупных посёлков, было четыре больших города. Два из них — Алуар и Монъепьер — находились в восточной части полуострова, которую от Анхальтской Империи отделял залив.
Монъепьер был городом элиты. Со множеством парков и винодельческих усадеб, собственным спуском к берегу моря, на котором располагались особняки аристократов, а также летней резиденцией герольда[2] Томаша Везрана — со всем этим жизнь здесь была просто не по карману обычным гражданам. Жители других городов приезжали сюда в основном на отдых, а всё из-за особенности климата. Когда большая часть растительности на остальном полуострове отцветала и желтела уже в конце июня, здесь всё ещё было зелёным и благоухающим.
Алуар же — самый крупный город Аримана — был столицей молодого государства и сосредоточил правительство и силовые ведомства, а также стал центром культуры.
До границы Алуара автобус шёл чуть более полутора часов.
Именно туда направлялся Натан.
На автовокзале он оказался за десять минут до отбытия. Автобус — двухдверный, с выступающей узкой носовой частью с мотором — уже стоял на остановке. Натан кивком поприветствовал старика, которого частенько видел здесь, затем вошёл в открытые двери и отдал водителю шесть сигелей[3] за проезд.
Форточки на окнах автобуса были распахнуты, но это не спасало от жары. Женщины в шляпках с узкими лентами различных цветов помахивали веерами и кокетливо посматривали на молодых мужчин, расстегнувших рубашки.
Натан сразу же прошёл в конец салона и устроился в одном из последних рядов, которые, как правило, всегда были свободны. Эту часть автобуса сильно трясло, и пассажиров просто укачивало. У Натана таких проблем не было. К тому же, поскольку уже в пути открывали заднюю дверь, он оказывался в центре освежающих завихрений воздуха.
«Всё же полтора часа в этой раскалённой жестянке — слишком много…» — подумал Натан.
На его лице проступила нехарактерная ухмылка. По крайней мере, так сказали бы друзья, но точно не те немногие, кто знал его другую, более тёмную сторону.
Когда автобус тронулся с места, Натан задёрнул штору, прячась от лучей палящего солнца, и вскоре задремал.
***
Автомастерская, в которой работал Натан, располагалась практически на въезде в Алуар, на перепутье дорог. Ближайшая к ней остановка находилась в пяти минутах ходьбы.