"Мир приключений-3". Компиляция. Книги 1-7
Шрифт:
— Вот, чорт побери! Это хуже трясины!
В то время, как он возился с портсигаром, одна из фалд его сюртука свесилась вниз и тоже прилипла. Министр не заметил подвоха со стороны фалды. Он быстро приподнялся. Прилипшая фалда дернула его книзу. Министр неожиданно потерял равновесие и грузно шлепнулся на липучку. Он даже перепугался.
— Вот гадость… Какое-то издевательство над человеком!.. Мсье Бетье, прекратите, прошу вас!..
Произошла маленькая сумятица. Рубо и Пикантье. вскочили и подбежали к Альма, чтобы помочь ему подняться. Химик вежливо изогнулся и остановил префекта и министра исповеданий:
—
Действительно, Альма, чтобы не быть смешным, постарался овладеть собою. Он даже заговорил шутливо:
— Какой позор: прилипнуть, как муха! Вполне вхожу в положение насекомых… Несчастные… Господин изобретатель, не считаете ли вы, что опыт закончен? — И совершенно машинально он оперся ладонью о ткань. Рука моментально прилипла. — Фу, мерзость! Ведь совершенно забыл!.. Это не липучка, а казнь египетская… Что же делать?..
— Простите, ваше превосходительство, но опыт не закончен… Мы условились, что вы освободитесь самостоятельно. Между тем…
— Вы настаиваете на продолжении? Но я, ведь, и так в положении умирающего гладиатора… Однако, как же освободиться… Ага, нашел! Попробуем вот так…
Он приподнялся и стал высвобождать ногу из ботинка. Высвободил одну и ступил на пол. Потом другую. Потом сбросил сюртук, затем, про стояв секунду в нерешительности, расстегнул брюки и свободной рукой освободился и от них. И вытянулся, раскрасневшийся и довольный своей находчивостью. Но зрители разразились дружным хохотом. Фигура Альма была забавна. В жилете, с орденом «Почетного Легиона» на шее, в носках и нижнем белье, с гирляндой скрепленных липучкой предметов, висящих на ладони, к тому же красный и потный от усилий, он был комичен. Кроме того, лицо его силилось согнать смущение и водворить важность.
— Мы, господа, здесь свои, — с достоинством заговорил он, — мое дезабилье, надеюсь, никого не шокирует? Помимо того — мы ведь проводим опыт. А от него, быть может, станут в зависимость судьбы Франции! Не так ли, господа?
Он посмотрел на Бетье.
— Ваше желание, надеюсь, выполнено до конца? И теперь-то вы уж освободите меня от этого кровожадного теста?
— Да! Опыт выполнен с честью!
Химик слазил в портфель и еще раз извлек оттуда флакон, на этот раз с розовою жидкостью. Капнув несколько капель ее в стакан с водою, он полил на руку министра. Липучка вместе с прилипшими к ней вещами шлепнулась на пол.
— Вы можете вымыться…
— Да, сейчас… Извините, господа…
И министр исчез в двери, ведущей во внутренние покои. Через десять минут он снова появился одетый, веселый, довольный.
— Я к вашим услугам, мсье Бетье… Изобретение ваше должно составить эпоху… Итак, вы его предлагаете не нам, а нашим врагам? Тогда
— Очень просто. Вы платите за то, чтобы я продал изобретение вашему врагу.
— А какая роль духов? — спросил Альма.
— Они сообщают ткани липкость. Жидкость представляет собою эссенцию из хвои одного вида ели, обработанную Н-лучами в присутствии некоторой эманации. Эссенция обладает свойством очень быстро испаряться. Достаточно минимальной дозы ее в атмосфере вокруг ткани, чтобы в ней начался процесс превращения в клейкое вещество. Баллоны с нею мы заготовляем заблаговременно и в нужный момент выпускаем с ними летучую эскадрилью на врага.
— Разрешите спросить вас. — вставил министр исповеданий, — ну, прилип враг, а какова же его дальнейшая судьба?
— Предписывайте ему любые мирные условия.
— Разве ему не вредно пребывать облепленным этой массой? Ведь, если она заклеит поры кожи, прекращается кожное дыхание? До подписания договора все могут перемереть?
— Конечно, могут. Все будет зависеть от милости победителя и от быстроты заключения мира. Однако, в липучке достаточно своего кислорода, которым она и будет обмениваться с телом человека недели две-три.
— Жидкость для уничтожения липкости вы также изготовляете заблаговременно?
— Зачем? Она будет сфабрикована мною по заключении мира.
— А почему бы, — вставил префект, — не одеть в ткань и французскую армию, а потом, когда наступит время врагу прилипнуть, наши войска ткань с себя снимают…
Химик улыбнулся.
— Скомбинировано недурно. Однако и враг не дурак: узнав, что тканью пользуетесь и вы, он просто-напросто вздернет меня. В мои же расчеты это пока не входит.
Министр засмеялся.
— Этого маленького обстоятельства м-сье Рубо не учел. Сообщите теперь ваши условия…
— Их три, ваше превосходительство: первое: это гарантия тайны изобретения до самого конца всего предприятия. Второе: — пожизненно вы каждый год выплачиваете мне по миллиону франков. Десять из них вы платите вперед — вкладом в банки каких-нибудь нейтральных государств. Например, — Швейцарии, Норвегии.
Химик запустил руку в бездны своего портфеля и извлек какую-то бумажку.
— Третье: — вот по этому списку вы увольняете с их постов тридцать восемь человек. Предупреждаю сам: среди них значится один бывший президент республики, почти весь кабинет министров, правивший семь лет назад, два теперешних министра, полдесяточка сенаторов, с дюжину депутатов, остальные — мелкота: губернаторы, генералы и т. п. Вот и все мои условия. Не правда ли, они очень необременительны?
И он засмеялся ехидным смешком. Министры и префект переглянулись.
— Какой странный пункт!
Альма остановил строгий взгляд на химике и категорическим тоном произнес:
— Он противен закону и принят быть не может. Я удивлен: зачем такое дикое условие?
— Как вам угодно. Без него я не продам изобретения. Вы говорите — закон? Но, ведь, закон подобен болоту: итти прямо, — конечно, увязнешь. Однако, всякое болото можно обойти, надо лишь знать тропинки. И вы-ли, военный министр великой державы, не знаете таких тропинок? С другой стороны, — неужели четыре десятка бюрократов весят на весах достоинства государства больше, чем само это государство?