Мировая история и социальный интеллект

Кабанов Александр Борисович

(последователем которого был гарвардский профессор Э. Хутон),

утверждающей, что расовые типы различаются в плане умственных и

эмоциональных качеств, вследствие особенностей их физической

организации и происхождения, и это проявляется, в том числе, в том,

что сужденных и находящихся в тюрьмах афроамериканцев в четверо

больше, чем белых. Позднее стали появляться разнообразные

концепции генетического детерминизма, утверждающие, что многие

психические

и социальные явления – последствия этнических

смешений (дрейфа генов).

Невозможно отрицать, что частота тех или иных генов встречающаяся у

разных рас или этнических групп – весьма эффективный научный

инструмент в руках антропологов пытающихся восстановить

историческую картину возникновения и географического перемещения

народов. Например, что предшественники северо-американских

индейцев попали на континент через Аляску, что предки нынешних

жителей японских островов, скорее всего, пришли туда их Кореи, и что

современные баски генетически очень сильно отличаются от всех

остальных жителей Европы. Однако, процессы ассимиляции и

социально-экономические факты красноречиво и убедительно

доказывают нам, что генетический фактор не является определяющим

в плане социального прогресса, политических свобод, экономического

развития и безопасности.

Массовая миграция двадцатого века, обусловленная глобализацией,

чередой этнического насилия, серией военных конфликтов и бедностью

вполне доказала, что часто азиаты, арабы, африканцы и

южноамериканцы перебираясь в расчете на сытую и безопасную жизнь

на Запад испытывают определенные проблемы с культурной

адаптацией. Однако если они живут на новом месте не замкнутой

общиной, то их дети часто сливаются с местным населением, и они уже

не слепо копируют социальное поведение коренных жителей, как это

делали их родители, но их социальный интеллект способен понимать

его, а значит, они уже оказываются способны к позитивному

критическому осмыслению этих норм и могут предлагать ценные

рекомендации по изменению их переменных частей. И, наоборот,

западные люди волей судьбы заброшенные в разные части света

оставляют потомство социальный интеллект которого упускается до

привычного для тех мест уровня.

Помимо этого, против расово-антропологического теории и

генетического детерминизма говорит, то что уровень социального

интеллекта нации, как я уже доказал многочисленными общественно-

историческими фактами, и, соответственно, уровень демократизации и

богатства не зависит ни от цвета кожи, ни от разреза глаз,

ни от цвета

волос, ни от формы головы. Поэтому и утверждения некоторых

криминологов,

дескать,

афроамериканцы

генетически

предрасположены к совершению преступлений в большей степени по

сравнении с белыми чрезвычайно сомнительно: вероятнее всего, что

приведенная выше статистика говорит лишь о различиях в социально-

экономическом положении черных и белых и различии культурной

среды, в которой воспитываются их дети.

Между тем, не следует думать, что я полностью отвергаю влияние

генетического фактора на уровень социального интеллекта. Ведь

подобно тому, как Левкипп, Демокрит, Эпикур или Пьер Гассенди и

другие имели представления об атомах задолго до научного

доказательства их существования, так и о существовании

генетического или кровного фактора люди догадывались задолго до

открытия генов. Например, Тит Ливий повествует о препятствиях,

которые в V веке до н.э. патриции, опасаясь за чистоту своей крови,

чинили принятию закона разрешающего браки между ними и плебеями

(см. Т. Ливий. История Рима. Книга IV. 1). Я просто имею в виду, что

подавляющее большинство населения земного шара, возможно, за

исключением самых отсталых племен Тропической Африки, Амазонии и

Крайнего Севера, не настолько сильно генетически различно, чтобы

этот фактор оказывал первостепенное влияние на уровень социального

интеллекта и капитала, соответственно. Дело в том, что хотя индивиды

с высоким уровнем социального интеллекта, проживающие в развитых

странах, сегодня обладают большими способностями к абстрактному

мышлению необходимому для понимания действующих социальных

норм, однако эти способности оказывают ничтожно малое воздействие

на гены их потомков. Ибо, для того чтобы эти способности оказали в

ходе эволюции на них ощутимое влияние, нужны тысячи или, скорее

всего, десятки тысяч лет. Ничто не свидетельствует о том, что

нынешние жители запада генетически более предрасположены к

высокому уровню социального интеллекта, нежели в прошлом жители

лидийского царства, древние греки, карфагеняне или римляне.

Поэтому вероятнее всего повышение уровня социального интеллекта

членов племени или народности производило по причине внезапно

встающего перед ними вызова, требующего психического (умственного)