Мировая история и социальный интеллект
Шрифт:
способна укрощать «тимос»).
То, что Гоббс и Локк устранили «тимос» из политического анализа
было, на самом деле, не менее важно, чем изобретение
«экономического человека» Смитом и Риккардо. Они четко понимали,
что основная цель государства – обеспечение и повышение качества
совместного существования эгоистично настроенных индивидов,
посредством учреждения законов и утверждения власти, позволяющих
им удовлетворить свои потребности в безопасности,
накапливать капитал. Из чего логично вытекает, как я это показал, что
форма правления (автократия или демократия) определяется
социально-экономическим максимумом, Со своей стороны, Фукуяма
утверждает, что: “Не существует экономических причин для
демократии: демократическая политика в лучшем случае – обуза для
эффективной экономики” (Часть третья. 19); что демократию никогда не
выбирали по экономическим причинам – индустриализация в Америке,
в Англии и Франции могла произойти при авторитарном правлении и
цитирует Ли Кван Ю, который говорил, что “демократия – это путы на
ногах экономического роста”. (По его мнению, Шумпетер в его книге
“Капитализм, социализм и демократия” доказал, что рыночно
ориентированные авторитарные государства самые экономически
эффективные)
В действительности же истина такова. Если в Азии социально-
экономический максимум, который, как нам уже известно,
детерминирует политический режим (оптимум) в силу культуры, а
точнее более примитивных этических систем (и как следствие этого
более низкого уровня общественного капитала), достигается при
реализации достаточно авторитарных моделей власти, то в Европе и
остальном западном мире при демократической форме правления.
Несомненно, что, заменив сегодня в Соединенных Штатах либеральную
демократию на любую из форм азиатской автократии, мы спровоцируем
ухудшение качества жизни и снижение уровня валового продукта
страны. Желание Фукуямы смягчить «теорию модернизации» и его
увлечение «тимосом» или «жаждой признания» мешают ему осознать
довольно очевидный для обывателя факт, что условия жизни для него
важнее много другого, даже культуры в которой он вырос (по крайней
мере, миграция на Запад красноречиво свидетельствует об этом).
Помимо этого он совершенно не понимает, что более миролюбивое
сознание жителей западного мира – прямое следствие более уровня
благосостояния и качества жизни. Очевидно, что большая
продолжительность жизни, развитие здравоохранения и материальное
благосостояние отбивают охоту рисковать жизнью и имуществом (есть
что терять, «кроме цепей»), а не результат даруемого либеральной
демократией равного
что в нынешних жителях западного мира вдруг проснется «человек
прошлого», так и останутся только ими.
Раздел I
Столкновение цивилизаций и преобразование мирового
порядка
После публикации Фукуямой его статьи, а затем и книги у него,
естественно, появились оппоненты, самым главным из которых стал
американский политолог Сэмюэль Хантингтон. Он так же
первоначально изложил свое понимание будущего мировой
политической системы, последующего за окончанием «холодной
войны», в написанной им в 1993 году статье под названием
“Столкновение цивилизаций?”, после чего развил высказанные в ней
идеи в своей книге “Столкновение цивилизаций и преобразование
мирового порядка”, увидевшей свет тремя годами позже. Если первый
положил в основу своей модели концепцию «теории модернизации» и
гегелевский «историзм», то Хантингтон – старую концепцию «мира
цивилизаций», восходящую к Джанбатисте Вико и отточенную в работах
Освальда Шпенглера, Арнольда Тойнби и других.
Итак, по версии Хантингтона, ранее конфликты разворачивались между
монархами, стремящихся расширить свои земельные владения,
приобрести богатства и увеличить число подданных. Потом (после
периода становления европейских наций) по меткому выражению
историка Р. Палмера “войны между королями сменились конфликтами
между народами”. Последние, в свою очередь, в результате русской
революции и прихода к власти фашистских режимов, уступили свое
место конфликту идеологий. Причем все перечисленные конфликты
были преимущественно конфликтами западной цивилизации - У. Линд
называл их “гражданскими войнами Запада”. Теперь же “В центр
выдвигается взаимодействие между Западом и не-западными
цивилизациями. На новом этапе народы и правительства не-западных
цивилизаций уже не выступают как объект истории – мишенью
западной колониальной политики, а наряду с Западом начинают сами
двигать и творить историю”. “Я полагаю, что в нарождающемся мире
основным источником конфликтов будет не идеология и не экономика.
Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие
источники конфликтов будут определяться культурой: Нация –
государство останется главным действующим лицом в международных
делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут
разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими