Мистики, розенкрейцеры, тамплиеры в Советской России
Шрифт:
чьи глаза на этот раз сверкали угрозой. Я уже хотел взмахнуть мечом, как услышал слова
Керуба:
– Не лезвием, а рукоятью!
И вспомнив о силе креста, я понял его как защиту перед темными Арлегами. Словно
молния ударила меня в руку, но я не выронил меч, и враги исчезли. Но Крылатый Гений
торопил меня уходить, уверяя, что враги постараются лишить меня силы креста и защиты
Керуба.
– Уведи меня назад!
– сказал я тому, и - очнулся
Вот, что произошло со мной, и о чем я должен был поведать перед своей смертью,
чтобы донести до братьев-рыцарей то, что видел и слышал. Они должны знать, что не
напрасно стоят они на страже против лярв, что не страшны эти животные Темных, потому
что неизмеримо сильнее их люди в своем стремлении вверх, к чему ведет заключенная в
их телах божественная искорка Легов.”
Вот о чем рассказал мне рыцарь, который на вид был вполне здоров, но чувствовал, что
наступает для него смертный час. И когда он покаялся мне в мелких прегрешениях,
вольных и невольных грехах, я очистил его молитвой и приуготовил к далекому пути,
который суждено пройти каждому из нас. Но он, казалось, был приуготовлен уже лучше,
чем это мог сделать я, потому что еще при жизни ему было дано лицом к лицу увидеть
тех, о ком мы можем только помыслить, и дух его не содрогнулся.
А затем я вернулся в свой монастырь, и утром мне сообщили, что дух рыцаря покинул
этот мир.
Скоро наступит и моя очередь, и поэтому, следуя данному обещанию, я рассказываю
то, что услышал на исповеди сеньора Анже де Фосса, да славится душа его в высших
обителях Света!
10. Как был спасен Орден святого Бернарда
Память не сохранила года, когда произошло это событие, однако точно известно, что
незадолго до праздника Рождества Христова в обитель ордена святого Бернарда
Клервоского в Плесси-о-Роз прибыл из Святой Земли монах, по его словам, давным-давно
покинувший Францию. Никто из живущих его уже не помнил, но прибывший брат привел
столь неоспоримые доказательства своей причастности Ордену, что никаких сомнений
они не вызвали. Он привез в подарок обители землю из Гефсиманского сада, орошенную
слезами молившегося там Спасителя, а вместе с тем предложение, о чем обещал сказать
на совете Ордена, который просил назначить на первый день наступающего года.
В двенадцать монастырей с этим известием были посланы послушники Плесси-о-Роз с
приглашением принять участие в переговорах, и к Рождеству прибыли сюда двенадцать
настоятелей, три епископа и приглашенная на совет настоятельница монастыря святой
Анны.
молитвах, и наступил предназначенный день, в трапезной монастыря собрались
приглашенные, хозяева и гость, которому было предоставлено первое слово.
142
Монах внимательно оглядел собравшихся и начал говорить о том, как был огорчен,
найдя по возвращении своем некогда могущественный и богатый Орден столь бедным,
малочисленным и незаметным в общественной жизни. Причины этого, конечно, лежат, в
первую очередь, в бездеятельности братьев, которые замкнулись в монастырских стенах,
ограничившись одними молитвами. Он указал, что еще на его памяти бернардинцы
гордились древними сказаниями и легендами, которые хранились в их памяти и в архивах,
но теперь, увы, в связи с развитием науки, кто может поручиться за ценность этих легенд?
Они ничем не отличаются от творчества трубадуров, повествуют о духах, которых никто
не видел, и о событиях, о которых нет никаких достоверных свидетельств. Нечего и
говорить, что их научная ценность, - а теперь все начинает определяться наукой, -
ничтожна. Если же говорить о влиянии Ордена в области общественной морали или о
духовном воздействии его на мирян, то и здесь дело обстоит как нельзя более плохо,
потому что вполне достаточно оказывается светских установлений…
Долго говорил приехавший и, в конце концов, сказал, что Орден, по его мнению,
исполнил свой долг, изжил себя, его следует упразднить, а силы монахов направить на
дела практические, например, на заведение мануфактур, на приобретение виноградников
и открытие винных погребов, на то, чтобы развивать промышленность и давать деньги в
рост.
Молча выслушали его собравшиеся, а дождавшись конца, так же молча поднялись и
направились к выходу из залы, даже не поинтересовавшись, что скажут на это
присутствовавшие епископы. Выходя, последний монах обернулся и благословил
новоприбывшего брата знаком креста, отчего на лице того промелькнуло что-то вроде
гримасы. А председательствовавший епископ, не подав вида, что произошло нечто
необычное, пригласил продолжить этот разговор на следующий день в тот же час.
Настоятели двенадцати монастырей, вышедшие из залы заседаний, собрались в одной
из келий, предоставленных им на это время, чтобы обсудить случившееся. Они заметили,
что прибывший из Палестины брат не знает обычаев обители, что он не ответил на тайные