Мое побережье
Шрифт:
— Я не собираюсь ехать в одной машине с этим, — ругательств не хватало. Я только рассерженно и шумно сопела, и на Хэппи, кажется, это действовало куда сильнее, — с этим! Меня бесят его заскоки через край, и он это прекрасно знает.
Хэппи подключил тяжелую артиллерию глубоких вздохов.
— Он очень просил уговорить тебя. — Я лишь фыркнула, на что Хэппи заторопился добавить: — И хотел тебе кое-что сказать. И показать. Что-то очень важное, он даже мне не сказал, — утрировал, паршивец, но знал, на какие точки давить.
Скольких глупцов сгубило любопытство?
Я демонстративно закатила глаза. Для вида. В
Встала в позу, делая лицо недовольным настолько, насколько вообще позволяла мимика.
— Я не буду ждать, пока он примет душ.
— Дома помоется, — Хэппи пожал плечами, демонстрируя искрометную смиренность и разделение моей точки зрения, да кивнул пару раз так, что я забеспокоилась за короткую встряску мозгов в его черепной коробке. Подобно тем собачкам с головой на крючке, которых в мое детство устанавливали на панели в машине. — Я, это, передам ему?
Он засеменил к раздевалке, не дожидаясь ответа, а я против воли улыбнулась и тут же закусила губу. Прекрати. Их мужская солидарность бесчестна по отношению к тебе. А он… а он придурок.
Парадную лестницу мы покидали втроем и в абсолютном молчании. Ничто не выносилось на обсуждение, но по сопящему, плетущемуся позади Хэппи становилось ясно: тренировку он пропустит. Напряжение, повисшее между мной и шествующим рядом Старком, напоминало тот глупый день, когда мне прилетело на физкультуре мячом по лицу.
Шелест природы на улице, как ни странно, успокаивал. Окружающее пространство было сплошь затянуто темно-серым цветом, и в первые секунды пребывания на воздухе, полного озона, мне почудилось, что идет дождь, однако капель не наблюдалось.
— Что это? — я выставила ладонь перед собой и с трудом пригляделась к осадкам — маленькие, белые точки.
— Град, — голос Тони затерялся в окрестном шелесте, с коим маленькие льдинки падали на асфальт, пружинили и замирали на ссохшихся листьях.
Диалог с ним, само собой, я продолжать не стала.
Музыку не включали. Ехали в тишине. И только стихия методично била по крыше, дивным образом умиротворяя. Завернуться бы в любимое цветастое одеяло, включить музыку, засесть за рисование. Да периодически поглядывать в окно, наслаждаясь маленьким экстазом души.
Казалось, температура воздуха в салоне вновь возросла на несколько градусов по Цельсию, стоило машине притормозить возле дома Хэппи.
Хоган проронил невнятное «всем пока», покуда я от возмущения не находилась с ответом.
— Было проще сначала высадить меня.
Реакцией Тони был разворот в противоположную от моего места жительства сторону. Ну, нет. Я и лишнюю минуту с ним проводить не хочу, не говоря о внеплановых поездках.
— Мы задержимся.
Вот так. Отрывисто и безапелляционно. Каков нахал.
— Извини? После всего сегодняшнего ты еще думаешь, что я буду молча выносить твои… дурацкие идеи? — Тони упрямо следил за дорогой, а я ощущала нарастающую злость при виде его невозмутимого профиля. Правда, на словах о «дурацких идеях» он будто поник, но быстро взял себя в руки.
— Я хочу кое-что показать, ладно? — мы остановились на светофоре, когда он обернулся с взглядом, с каким всегда просил последовать в очередное сомнительное заведение и составить компанию его безрассудству. — Это важно, — секундная заминка — опять на трассу. —
Я не ответила. Молча скопировала его жест, наблюдая мельтешащие белые льдинки в окне и людей, подымающих вороты своей одежды. Вступать со Старком в спорную дискуссию было решением далеким от разумного, как и ссориться в дороге, отъехав на приличное расстояние от спасительного участка «дом». А я была в располагающем настроении.
***
Место, в которое он меня привез, напоминало территорию, имеющую все благоприятные условия для тихого и тайного убийства.
Тони заглушил мотор; град за окном прекратился, ныне накрапывая мелким дождиком.
— Где мы? — упрямую все-еще-обиду вытеснял не подавляемый интерес.
Он будто не видел ничего странного в происходящем. Выдал короткое «м-м», уткнулся носом в телефон и в считанные секунды отправил кому-то сообщение. Отсутствие объяснений начинало раздражать, а высокий забор с провисшей, редкой проволочной сеткой и предупреждающими табличками «Осторожно, радиация!» и близко не внушал доверия.
— Старый, заброшенный промышленный комплекс, который я предпочитаю называть свалкой токсичных отходов, — наконец соизволил пояснить, пряча телефон в карман. — Его прикрыли в девяностых, сейчас туда суются только лица без определенного места жительства, если не боятся, что им на голову обвалится бетонная плита. Я… начал строить одну вещь, которая, если сложится, сослужит свое.
— Строить?
— Собирать, — Тони запустил пятерню в волосы, явно пытаясь привести в порядок мысли. — Я не хотел вам говорить, пока не доделаю, ну, или не облажаюсь, но мне, возможно, понадобится твоя помощь. Не уверен еще, но лучше предупредить. — Он на пару мгновений притих, задумчиво кусая щеку изнутри. — Помнишь вечеринку в начале октября, с которой вы с Хэппи уехали на такси? — я нахмурилась, с трудом воспроизводя события в памяти. — Тебе там не нравилось, и ты сидела со мной на диване, — щеки вспыхнули. Да, черт возьми, я помнила этот ужасный вечер. Мне до безобразия хотелось сбежать от неприятного общества, и я без конца жалась к его руке, как к самому родному, обхватывая ту, подобно живой плюшевой игрушке, напоминая себе не способного и минуты прожить без опеки ребенка. — Так вот, когда вы уехали, я познакомился с одним парнем, Брюсом Беннером. Он был единственным, кто среди этого пьяного сброда говорил на нормальном языке… мне стало душно, — по всей видимости, он решил вернуться к истокам своего вечера без нас, — я хотел выйти на балкон через комнату Джесси, но увидел у нее светящуюся стену, которую он-то и разглядывал.
— Этот парень?
— Да, Брюс. Он тоже немного выпил и спросил, из чего, как я думаю, она сделана. Ну, я и сказал, что это тонкий металлический лист, покрытый чем-то вроде порошковой краски, на котором вручную вырезаны цветы. В задней стенке были установлены осветительные элементы, — Старк взялся увлеченно размахивать руками, создавая невидимую 3D-имитацию, — судя по цвету, неоновые трубки, и, если бы мы выключили светильник, то он бы стал похож на простой настенный барельеф. Я думал, что он пошлет меня, — я прыснула; воистину, «катись к черту» с кучей специализированных терминов в его адрес летало неоднократно, — но этот псих рассмеялся и сказал, что это не металл, а тонкая латунь, и что он остановился, потому что цветы напомнили ему черенковское свечение.