Мои воспоминания
Шрифт:
Меня и тогда поразили его большие красивые глаза, глубоко оттененные длинными ресницами, и я невольно сравнил их с теми глазами, которые я у него видел раньше.
Они были все те же; но тогда в них светилась энергия и смелость, а теперь они были грустные и задумчивые.
Жизнь отняла у них блеск и взамен его заволокла их пеленой печали.
И эта печаль чувствовалась во всем его существе.
С ним хотелось говорить тихо и ласково и хотелось как-нибудь пригреть и приласкать его.
Когда я узнал о его
Такие люди подолгу не живут.
Отвечая по своему разумению на этот вопрос, который поставила Гаршину моя мать: почему он мало писал,--я повторил бы то, что говорил Тургенев про покойного Николая Николаевича Толстого, брата моего отца:
"Гаршин писал мало, потому что у него были все качества, но не было тех недостатков, которые нужны для того, чтобы быть большим писателем".
ГЛАВА XIX
Первые "темные". Убийство Александра II. Шпион
Революционное движение, приведшее Россию к 1 марта 1881 года, почти не касалось Ясной Поляны, и мы знали о нем только по газетным описаниям разных по-
160
кушений, которые в то время повторялись чуть не каждый год.
Иногда к папа приезжали какие-то "темные" люди, которых он принимал у себя в кабинете и с которыми всегда горячо спорил.
Большею частью эти лохматые, немытые посетители показывались в Ясной только один раз и, не встретив сочувствия отца, исчезали навсегда.
Возвращались только те, которые заинтересовывались новыми для них христианскими идеями отца, и я еще с детства помню некоторых "нигилистов", которые впоследствии часто появлялись в Ясной и под влиянием отца совершенно отпали от террора. Не признавая насилия, отец не мог одобрять террористических методов революционеров. Глубоко веря в принцип непротивления, он априорно считал, что насилие не может привести к добру.
"Революционер и христианин, -- говорил отец, -- стоят на двух крайних точках несомкнутого круга. Поэтому их близость только кажущаяся.
В сущности, более отдаленных друг от друга точек нет.
Для того чтобы им сойтись, надо вернуться назад и пройти весь путь окружности".
– ---------------
Мы узнали об убийстве Александра II так1.
Первого марта папа, по обыкновению своему, ходил перед обедом гулять на шоссе.
После снежной зимы началась ростепель.
По дорогам были уже глубокие просовы, и лощины набухли водой.
По случаю плохой дороги в Тулу не посылали, и газет не было.
На шоссе папа встретил какого-то странствующего итальянца с шарманкой и гадающими птицами.
Он шел пешком из Тулы.
– - Из Туль, дела плох, сам не ел, птиц не ел, царя убиль.
– - Какого царя, кто убил? когда?
161
– - Русский царь, Петерсбург, бомба кидаль, газет получаль.
Придя домой, папа тут же рассказал нам о смерти Александра II, и пришедшие на другой день газеты с точностью это подтвердили.
Я помню, какое удручающее впечатление произвело на отца это бессмысленное убийство. Не говоря уже о том, что его ужасала жестокая смерть царя, "сделавшего много добра и всегда желавшего добра людям, старого, доброго человека"2, он не мог перестать думать об убийцах, о готовящейся казни и "не столько о них, сколько о тех, кто готовился участвовать в их убийстве, и особенно об Александре III"3.
Несколько дней он ходил задумчивый и пасмурный и наконец надумал написать новому государю Александру III письмо.
Много было разговоров о том, в каком тоне писать это письмо, писать ли его с обычным воззванием, требуемым этикетом, или просто с обращением, общепринятым между простыми смертными, написать ли его своей рукой или дать его переписать жившему у нас в то время переписчику Александру Петровичу Иванову, -- посылали в Тулу за хорошей бумагой, письмо перемарывалось и переписывалось начисто несколько раз, -- и наконец папа послал его в Петербурт Н. Н. Страхову, с просьбой передать его государю через К. П. Победоносцева4.
Как крепко он верил тогда в силу своего убеждения! Как он надеялся, что преступников -- не простят, нет, на это он не надеялся, а хоть не казнят!
И он с трепетом следил за газетами и все надеялся и ждал, пока не прочел, что всех участников этого дела повесили.
После отец узнал, что Победоносцев даже и не передал письма по назначению, а вернул его обратно, потому что, как он писал в письме к отцу, он "по своей вере" не мог исполнить этого поручения.
Письмо это попало в руки государя через одного знакомого. Говорят, что, прочтя его, Александр III сказал:
"Если бы преступление касалось меня лично, я имел бы право помиловать виновных, но за отца я этого сделать не могу".
162
Я помню, что эта казнь нескольких человек, и в том числе женщины, поразила не только отца, но и нас, детей.
Со временем количество "темных", посещавших Ясную Поляну, стало постепенно увеличиваться.
Теперь среди них революционеров почти не было, а большинство из них были уже или единомышленники отца, или люди ищущие, пришедшие к нему за советом и нравственной помощью.