Мокрое сердце
Шрифт:
Харистов смотрел на неё долго, оценивающе. Затем, словно приняв решение, он наклонился к ней и начал говорить — не как с медсестрой, а как с коллегой, равной.
— Нанокровь — это синтетическая кровезаменитель с наномашинами, способными регенерировать ткани на молекулярном уровне, — его голос был тих, но наполнен интенсивностью. — Технология изначально разрабатывалась для военных целей, но доктор Тайгаев перенаправил исследования на мирное применение. Мы модифицируем её, стабилизируем, исследуем возможности и ограничения.
Он рассказал ей всё — о проекте
Маргарита слушала, не перебивая, её глаза расширялись по мере того, как раскрывался масштаб проекта. Это было больше, чем она могла представить — не просто экспериментальное лечение, а потенциальная революция в медицине. Новый подход, новая парадигма, новая эра.
— Вы понимаете теперь риски? — спросил Харистов, закончив. — То, во что вы просите вас вовлечь?
— Да, — она кивнула, ни секунды не колеблясь. — И я всё ещё хочу участвовать.
Он изучал её лицо, словно ища признаки сомнения или страха. Но Маргарита смотрела на него с той особой решимостью, которая рождается из глубокого внутреннего убеждения.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Вы в команде, Светлова. Но с одним условием.
— Каким?
— Вы должны быть честны с нами. Полностью, абсолютно честны. Никаких недоговорок, никаких секретов. В том, что мы делаем, доверие — вопрос не просто этики, а выживания.
Маргарита кивнула, понимая всю серьёзность этого условия.
— Я клянусь.
— Тогда добро пожаловать в проект «Новое Сердце», — Харистов протянул ей руку для рукопожатия, и в этом простом жесте было больше торжественности, чем в любой официальной церемонии.
Когда их руки соединились, Маргарита почувствовала странное тепло, исходящее от его ладони — не обычный человеческий жар, а что-то иное, почти электрическое. Напоминание о том, что человек перед ней уже не был полностью человеком в традиционном понимании этого слова.
И я теперь часть этого, подумала она с смесью страха и восторга. Часть трансформации, которая может изменить всё.
— Когда мы начинаем? — спросила она, когда их руки разъединились.
— Уже начали, — Харистов подошёл к небольшому сейфу, скрытому за панелью, и извлёк металлический контейнер с мерцающей красной жидкостью. — Нам нужно спасти Ксению Белову. И нам понадобится вся помощь, которую мы можем получить.
Маргарита смотрела на контейнер, зачарованная пульсирующим красным светом. Нанокровь. Технология будущего, созданная в настоящем, где медицина находилась в упадке. Парадокс, воплощённый в мерцающей жидкости.
— Я готова, — сказала она, и эти слова были больше, чем согласие на конкретное задание.
Это было принятие судьбы. Выбор пути, с которого нет возврата. Решение стать частью команды, которая балансировала на грани между спасением человечества и его трансформацией в нечто иное.
Команда «Нового Сердца» обрела нового
Вселенная медицины — с её строгими иерархиями, протоколами и ограничениями — внезапно стала бескрайним полем возможностей. И Маргарита Светлова, вундеркинд без диплома, медсестра с талантом хирурга, готова была исследовать эти возможности до самых крайних пределов.
«Новое Сердце,» — повторила она про себя, и эти слова звучали как обещание лучшего будущего. Будущего, в создании которого она теперь будет участвовать не как наблюдатель, а как творец.
Глава 16: Подпольная лаборатория
Заброшенное крыло больницы дышало тишиной, как старая книга, забытая на полке времени. Трещины на стенах складывались в причудливые узоры — своеобразные письмена упадка, летопись медленного разрушения. Альберт Харистов шёл по коридору, а за ним, словно тени, следовали Елена, Маргарита и Саян Тайгаев. Их шаги отдавались приглушённым эхом, как будто само пространство не хотело выдавать их присутствие.
— Здесь безопасно? — спросила Елена, её голос звучал натянуто, как струна, готовая оборваться от напряжения.
— Безопаснее, чем где-либо ещё в этой больнице, — ответил Альберт. — За этим крылом не следят даже камеры ГКМБ. Слишком старое, слишком бесполезное… по их мнению.
Он остановился перед неприметной дверью в конце коридора — серой, облупившейся, с выцветшей табличкой «Техническое помещение». Потянул за ручку, и дверь открылась с тихим скрипом, как будто протестуя против вторжения в свой вековой покой.
За дверью оказалось нечто, совершенно не соответствующее внешнему виду ветхого крыла. Лаборатория. Не подпольная мастерская, не импровизированный пункт экспериментов, а настоящая, пусть и компактная, научная лаборатория. Современные приборы, микроскопы, центрифуги, компьютерное оборудование — всё это странно, почти сюрреалистично смотрелось среди обшарпанных стен.
— Вы создали… всё это? — Маргарита оглядывалась с благоговейным восторгом, её зелёные глаза расширились, впитывая каждую деталь.
— Постепенно, — кивнул Альберт. — Месяц за месяцем, деталь за деталью. Частично из списанного оборудования, частично из контрабандных источников.
— Маленькая сфера порядка среди хаоса общего упадка, — задумчиво произнёс Саян, проводя рукой по гладкой поверхности лабораторного стола. — Красивая метафора того, что мы пытаемся сделать.
Альберт включил освещение, и лаборатория ожила — дисплеи засветились, индикаторы замигали, системы вентиляции зашумели тихо, почти неслышно. В центре помещения стоял прозрачный инкубатор, внутри которого поддерживалась строго контролируемая среда. А в инкубаторе, словно драгоценность на подушке, покоился контейнер с мерцающей красной жидкостью — нанокровью.