Молчание пирамид
Шрифт:
— Что вы так разволновались, товарищ генерал? Я пошутил, и Власова этого совсем не знаю.
— А я вам объясняю, что это за тварь!
— Нет, дайте подумать, — не сразу попросил Самохин. — Все так внезапно… Мне просто не верится! От волнения у меня даже заболел желудок.
— Думайте.
— Я не собирался уезжать из страны… А нельзя остаться здесь и с жемчугом?
Генерал не слышал сарказма.
— Вы не понимаете опасности?
— Пока нет…
— Мы не знаем, какие силы представляет и с кем связан человек, сдавший жемчуг в камнерезку. Можем лишь догадываться, что
— Это все ясно. — Самохин скрючился, поджав живот. — Считаете, в Евросоюзе мы будем в безопасности? Нас не достанут?
— Там есть другие серьезные люди… Которые помогут реализовать жемчуг оптом.
— Сильно отдает авантюрой, товарищ генерал…
— Авантюра — оставаться здесь с этой коробкой! И еще удовольствие — посидеть в камере собственной конторы. Как только мои бывшие сослуживцы поймут, что этот жемчуг можно взять совершенно безболезненно, они нам обоим руки оторвут… Если не хуже. Вы не знаете эту публику, а я вижу, как агентура завертелась возле Забавинска… — он насторожился. — Погодите, что это с вами?
— У вас случайно нет альмагеля? Анестезирующего?
Хлопец изучал личное дело Самохина, в том числе, и медзаключение, поэтому глянул на него с тревогой.
— Что же вы не взяли с собой лекарств?..
— Да меня Наседкин лечил, метеоритами… Почти месяц не тревожила, забывать начал…
— Совсем плохо?
— Кочевники льют олово в рот…
— Что?..
— Это у меня такие ассоциации. Палящая боль…
— А-а, — сказал генерал с облегчением. — Придется сходить в аптеку…
— Сейчас приступ пройдет — схожу.
— Сидите, я сам! — Он торопливо натянул пиджак, заворчал, — У Наседкина лечился… Тридцать семь лет человеку, а ничего, кроме язвы… Через пару дней устрою вас в нормальный госпиталь. Где-нибудь в Германии…
— Послушайте, я не понял, — Самохин пошел за ним в переднюю, чтоб закрыть дверь. — Почему нельзя подавать нищим?
— Потому что это им не поможет.
— А если это помогает дающему?
— Во время приступов язвенной болезни, — уже с порога объяснил тот, — вредно волноваться и рассуждать на философские темы.
Заботливость фаворита подкупала, как и внезапная откровенность, и хотелось верить, что он хочет устроить ему достойную жизнь из-за своей немного странной, но понятной привязанности, к тому же он боится остаться один в каком-нибудь чужом государстве. Но вместе с тем этот обиженный на весь мир и одинокий человек ни на мгновение не предавался чувствам и всегда помнил о главном: уходя, он запер снаружи дверь на новый замок, ключа от которого у Самохина не было. То есть одновременно генерал не доверял ему, не хотел оставлять наедине с коробкой жемчуга и сделал заложником.
Несмотря на второй этаж, окна были зарешеченными — квартирку подобрал соответствующую, зная, что здесь придется хранить ценности. И вообще, кажется, Хлопец готовился к этой операции давно и не зря сказал, что командировка в Забавинск будет на неопределенный срок…
В отсутствие Хлопца мысли стали ровнее, четче и даже боль притупилась. Надо выкручиваться из ситуации, каким-то
Конечно, это жемчуг…
Сломать решетку и сбежать с коробкой не удастся — просто не успеть, аптека через два дома на противоположной стороне улицы… Позвонить адмиралу, доложить, что в заложниках вместе с жемчугом, потом Плюхачу, чтобы немедленно возвращался на квартиру!
Самохин достал сотовый телефон и вдруг обнаружил, что связи нет, скорее всего подавлена, потому, что дом находится не так далеко от центра и возле дома еще была. Оказывается, и хитрый аппарат Липового можно заткнуть…
Сергей Николаевич осмотрел комнату, кухню и спальню, отыскал две телефонных розетки, но аппаратов не было! Все предусмотрел старый чекист!
Может, Плюхач сам объявится?.. Нет, надеяться нельзя, да и чем он поможет или помешает — все они одним миром мазаны и быстро договорятся, тем паче майор этот наверняка трепещет перед генералом…
А коробку надо отнять! Генерал прав, человек, сдавший жемчуг по документам Сумарокова, в любом случае начнет искать Власова и свои драгоценности, чего Хлопец и боится.
Если уже не ищет. А это возможность установить контакт с теми «серьезными» людьми, которые его послали.
То есть с Ящером…
Наверняка у этого Алхимика есть связи в Забавинске, по крайней мере с реставраторами — иначе откуда бы он достал паспорт Сумарокова? Город маленький, все чужие тут на виду, и рано или поздно он сам выйдет на жемчуг и Самохина. Вычислит его, угадает, определит по звездам или по тому, как летают птицы…
Логика таких алхимиков и в самом деле непредсказуема, способности и возможности, можно сказать, безграничны, ибо человек обычный может продать эти перлы и на вырученные деньги устроить райскую жизнь или купить сверхдорогие лекарства, чтобы ее продлить как можно дольше; эти же люди совершают немыслимое, безумное — пилят жемчуг и добывают песчинки, чтобы обрести просветление…
Или продлить жизнь?
Впрочем, одно может напрямую согласовываться с другим…
Надо нарушить ритмический ход замыслов генерала, тогда вся система даст сбой. Коробка пусть пока стоит, есть и другие слабые места, например, вмешательство посторонних людей. Старый чекист любит все делать тихо, скрытно — боец невидимого фронта, тем паче за дело на старости лет взялся неблаговидное…
Каким-то образом надо привлечь внимание людей, что ли… Бросить записку в форточку?.. Нет, записку нужно, но не для прохожих — помощнику, с секретным телефоном Липового. Оставить ее в квартире, а вернется Плюхач — поднимет тревогу, наверняка здесь устроят повальный обыск…