Молчание
Шрифт:
— Я-то помню, — сказала Весюткина. — Но считаю, что мы чего-то просто не видим… У всех есть свои слабые места — их надо просто найти.
— Мне одному это не под силу. Нужны специалисты посильней меня.
— У меня есть предложение по поводу того, как можно попытаться задержать распространение эпидемии, — неожиданно заявила Весюткина.
Все взглянули на нее.
— Так чего же ты молчишь! — воскликнул Николаев. — Рассказывай быстрее!
Николаич и Игоревич остановились возле двери второй кладовой.
— Наболтал я тебе лишнего о том, что никогда морально не сдавался. Такое ощущение, как будто кто-то меня за язык тянул.
Игоревич сплюнул себе под ноги кровавую слюну и ответил Николаичу:
— Не придирайся сам к себе. От этого ничего не изменится.
Николаич дрожащими руками провернул ключ в замке.
— Да не волнуйся ты так, — сказал Игоревич. — Найдем мы твою Варвару.
— Куда ж она, родная, делась? — прошептал Николаич. — Господи, сделай так, чтоб с ней было все в порядке. Лучше мою жизнь забери, а ее не тронь. Она хорошая у меня: никогда никому зла не делала.
Николаич нажал на ручку двери и открыл ее.
Во второй кладовой было темно. Начальник мастерской переступил через порог, протянул руку к стене и щелкнул выключателем. Свет не загорелся.
— Блин! — вскрикнул Николаич. — Лампочка перегорела, что ли?!
— Раз не горит, значит, перегорела, — сказал Игоревич и вошел вслед за ним.
Николаич достал из кармана зажигалку и посветил ею. Свет фонарика, встроенного в зажигалку, выхватил из темноты два ближайших стеллажа.
— Есть здесь кто-нибудь? — спросил начальник мастерской.
Из темноты раздался слабый голос Варвары:
— Ох… Валентин, это ты?
Николаич шагнул вперед, остановился между двух рядов стеллажей и стал светить зажигалкой по сторонам.
— Да-да, Варвара, это я, — спокойным голосом ответил Николаич, и в этот же момент его схватил за плечо Игоревич.
Николаич вздрогнул от неожиданности, обернулся и чиркнул зажигалкой перед лицом Игоревича. Глаза у того были красные и узкие — заплывшие от хорошего удара по переносице.
— Ты чего, Игоревич? — прошептал он. — Опять?!
— Нет-нет, что ты! Мы с тобой в эту игру уже играли.
— Игоревич, ты сейчас слышал голос моей жены?
— Нет.
— Понятно… Ты, это, Игоревич, в самом деле, иди, подожди меня на кухне…
— Хорошо. Ты там поосторожнее только, — сказал Игоревич и удалился.
Николаич сделал несколько шагов в темноте.
— Варвара, ответь мне еще раз, — попросил он.
Откуда-то справа от Николаича раздался неприятный звук: «вжи-жи-жить». Начальник мастерской резко повернулся на этот звук и посветил зажигалкой между стеллажами. Со второй полки одного из ближайших стеллажей полетела на пол банка с консервированными помидорами и разбилась вдребезги. По этой же полке промчалась испуганная крыса.
«Вжи-жи-жить» — вновь разорвал тишину неприятный и настораживающий звук.
— Варвара,
— Я здесь, — ответил слабый голос из темноты.
Николаич продвинулся еще на несколько шагов вперед. «Вжи-жи-жить… вжи-ть… вжи-жи… жить», — послышалось откуда-то справа.
Николаич сел на корточки и направил свет под стеллажи. «Вжи-жить-вжи — жить-вжи-жить», — «завжикало» в ответ.
Заведующий мастерской увидел «ногогрыза», который застрял между стеллажом и стеной. Его пилы подпилили часть ножки стеллажа и раскрошили кусочек стены, но это ему не помогло.
— Так тебе и надо, тварюга, — усмехнулся Николаич. — Запоминай, по-нашему это называется «попался и обосрался…»
Николаич встал и уже более уверенным шагом проскочил между стеллажами, освещая зажигалкой темное помещение.
— Варвара, ну где же ты?
Он дошел до последних стеллажей, посветил зажигалкой в левый угол и увидел двух «зместрел», которые сразу же разбежались в стороны.
— Вот же твари! — прошипел он сквозь зубы. — Я так и понял, что это ваши проделки. Разорвал бы на части каждую.
Николаич еще раз позвал Варвару, но никто ему не ответил…
Весюткина, не вставая с табуретки, принялась объяснять:
— Поймите же вы: необходимо мгновенно отделять незараженных людей от зараженных. Не решим эту проблему сейчас — потом некому будет решать. Да и смысла уже не будет.
— Инга, давай ближе к делу, — не выдержал Николаев. — Мы и без тебя все это прекрасно понимаем.
— Я предлагаю освободить четвертый и пятый этажи, — повысила голос Весюткина. — На четвертом этаже мы поместим в отдельные палаты людей, в зараженности которых сомневаемся. А также на этом этаже обустроим лабораторию крови, которая будет выдавать справки незараженным чумой людям.
— Отличная идея! — похвалил Павел Петрович.
— Я не поняла, а пятый этаж для чего нужно освобождать? — спросила Круглова.
— На пятом этаже стоит сделать пограничный пункт, — ответила Весюткина. — Пройти который можно только со справкой с четвертого этажа. На этом этаже будут работать и временно жить те, кто был в контакте с зараженными, то есть, наши так называемые «пограничники». Здесь же необходимо создать лабораторию повторного анализа, которая будет исключать все возможные ошибки лаборатории на четвертом этаже.
— Не сказать, что эта отличная идея, но других у нас нет. Если все делать, как говорит Инга, то люди будут заняты делом и немножко воспрянут духом, — высказал свое мнение Магамединов. — Лаборатории повторного анализа я бы поручил дополнительно проверку всех людей, что находятся выше пятого этажа, ради стопроцентной безопасности.
— Мне нравится этот план, — сказала Круглова. — Я — за.
— Надо рассказать главврачу, — оживился Николаев, — чтобы он был в курсе, а то мало ли…
— Так, Николаев, пойдем к нему и расскажем о нашем плане, — предложила Круглова.