Молот Солнца: Ветка Нируби
Шрифт:
— У меня только один вопрос, рэй Брай! — почти выкрикнул он. — Я вижу вы хорошо подготовились к заседанию! У вас даже есть ответы на свои собственные вопросы! Ну так ответьте на мой вопрос: если Единый Разум Вселенной столь настойчиво насылает на нас Молот Солнца, то может такова воля Вселенной? Может в этом и есть Великий Замысел?! Может нам и не нужно ничего предпринимать, а стоит просто довериться Единому Разуму? Или вы считаете, что он способен ошибаться?
Брус Брай пристально смотрел на ректора Чарги Вана, держа перед собой сложенные вместе ладони. Взгляд его был неподвижен.
— Уважаемый Чарги Ван, — сказал Брус Брай наконец. — Я знаю, что Молот Солнца может быть оружием Единого Разума Вселенной, и тогда все наши попытки тщетны и бессмысленны. Но, к счастью, по профессии я астроном, и также знаю, что порой астероид — это просто астероид.
— В вас слишком мало веры, господин Брус Брай! — крикнул с места господин Астарис, ректор университета Гванталы Горной. — Вы склонны ставить свою волю выше воли Единого Разума Вселенной!
— Потому что об астероидах и кометах я знаю гораздо больше, чем о Едином Разуме! — жестко ответил Брус Брай.
— О Едином Разуме не нужно знать, в него нужно просто верить! — закричал в ответ Астарис. — Всё, мне надело это дешевое представление! Я не желаю в этом участвовать!
Астарис вскочил, опрокинув кресло и гулко проследовал к выходу из зала. Следом за ним последовала еще часть ректоров, в общей сложности двенадцать, включая ректора Астариса. Когда двери зала за ними закрылись, господин Обл объявил:
— Господа, нас стало на дюжину ректоров меньше. Тем не менее, кворум по-прежнему имеется. Приступим к голосованию…
Глава 4
Дом Ру Лии располагался на самой окраине Снау-Лисса. Впрочем, дом — это сильно сказано. Скорее хижина. Невысокие стены, крыша устелена поросшей мхом корой. Чтобы войти в узкие двери, пришлось пригнуть голову. Но внутри оказалось неожиданно уютно, особенно когда Ру чиркнула спичкой и зажгла висящую под низким потолком лампу. По центру комнаты стоял круглый стол с двумя стульями, в углу — еще один столик, невысокий, заставленный какой-то посудой. Заметив у окна широкую скамью, застеленную покрывалом из овечьих шкур и парой подушек по краям, Крас с сомнением взглянул на Ру. В ответ она покачала головой
— Здесь лягу я, — сказала она. — Ты будешь спать в маленькой комнате.
— В маленькой? — переспросил Крас, осматриваясь. — Меньше этой?
Ру с улыбкой подошла к серой занавеске, которая от потолка до пола висела по центру стены напротив входа, и с шорохом сдвинула ее в сторону. Открылся проем в соседнюю комнату. Лунный свет освещал ее сквозь небольшое квадратное оконце, и было видно, что почти всю комнату занимает застеленная кровать со взбитыми подушками в изголовье. Завидев эти подушки, Крас едва не застонал от предвкушения. Но голос Ру его отрезвил.
— Я затоплю баню, — сказала она. — Сильный жар не обещаю, но содрать с себя походную грязь ты сможешь. У тебя есть чистые вещи?
Крас медленно покачал головой.
— Все мои вещи теперь на дне Голин-Рив. Это большая река милях в десяти к западу от Снау-Лисса…
— Я знаю, — сказала Ру. — В детстве мы там рыбачили. Как ты умудрился утопить вещи?
—
— Не каждому так везет. Рыжему Паку, помнится, не повезло. Мы хоронили его башмаки…
Ру вышла из дома, и некоторое время спустя Крас услышал, как она возится во дворе. Вскоре приятно запахло дымом.
Крас повесил свой плащ на гвоздь у входа, а кинжал, отстегнув ножны от пояса, бросил на кровать в маленькой комнате. Сам присел на краешек, распечатал бутылку джипса и сделал добрый глоток прямо из горлышка. Мысли не шли, он просто сидел и пил, пил и сидел, и просто пялился на темное пятнышко на стене.
Потом вернулась Ру, принесла полотенце.
— Вода еще со вчера теплая, — сказала она. — Можешь помыться. Но если хочешь пожарче, то придется подождать…
Крас хотел пожарче. Поэтому он не торопясь прикончил бутылку, потом вышел во двор и подошел к ограде. Она была установлена на самом краю ветки древа Уилу, на которой располагался этот уровень поселения Снау-Лисса. За оградой темнела пропасть, но, несмотря на приближающуюся полночь, она не была погружена во мрак — огромная луна отлично освещала бескрайнюю равнину, раскинувшуюся снизу. Высота была впечатляющей — не меньше пятисот локтей отделяло ветку от земли, и стоя у самого краю бездны, Крас видел равнину, видел рощи и заросли папоротника, которые окружили древо Уилу, а вдали справа виднелись горы, за которыми начинались земли Озерной Ойкумены. Отсюда можно было бы даже рассмотреть реку Голин-Рив, если бы обзор не закрывала соседняя ветка древа. Зато отлично было видно, как стадо диплодоков мирно пасется у ближней рощи внизу, то и дело издавая пронзительные трубные звуки.
Бросив опустевшую бутылку вниз, Крас отправился в баню. Жарко там не было, но выплеснув ковш воды на разогретые камни, Крас получил изрядную порцию пара, а вскоре все-таки неплохо пропотел, но больше все же от выпитого джипса, чем от жары.
Он был в пути уже три недели. И в последнюю из них умудрился потерять лошадь на перевале Клиа, после чего всю поклажу ему пришлось нести самому. Недолго, впрочем, потому что, переправляясь через Голен-Рив, утопил всё без остатка. Остался только кинжал, да привязанный к поясу кошель. А вместе с вещами ушли на дно Голен-Рив и два увесистых метеорита, которые он нашел на плато Золотых Трав («Кстати, нужно выяснить, почему оно так называется, — подумалось ему мимоходом. — Ни одной золотой травинки там так и не встретилось…»)
Так себе получилась экспедиция. Откровенно говоря, провалилась по полной. А ведь ректор Брай возлагал на нее большие надежды, особенно если учесть, что силы тех камней, что уже имелись в коллекции университета, стало сильно не хватать. Университет разрастается, задач все больше, а с камнями проблемы. И с тех пор, как исчез метентар Далан, проблем только прибавилось…
Крас не заметил, как задремал. Опомнился только, когда чуть не рухнул с полка, и тогда он вылили на себя остатки воды из деревянного корыта, наполнил его еще и застирал свои вещи. Развесил их на ограде и вернулся в дом.