Морально испорченная
Шрифт:
Сейчас мы в моей комнате в доме моего отца. Тео стоит перед зеркалом, завязывая галстук. Я надела одно из своих летних платьев до середины бедра, выбирая непринуждённый, но не слишком повседневный образ.
Как только мы подъехали к дому, нас встретил помощник отца, который сказал нам, что у нас есть немного времени, чтобы подготовиться, и что будут другие гости. Мы ожидали, что будут другие гости, потому что мой отец приглашает нас только тогда, когда хочет продемонстрировать имидж семейного человека. Это хорошо для бизнеса, или так он всегда говорит.
—
— Нет, но не волнуйся. Мы делаем то, что делаем всегда. Улыбаемся, ведем светскую беседу, а потом уходим.
— Действительно, — его глаза следят за мной через зеркало, и я набираюсь смелости, чтобы подойти к нему и дотронуться до него. У нас с Тео всегда были очень тактильные отношения, и держать дистанцию означало бы признать, что что-то не так.
Мои руки поднимаются по его безупречно белой рубашке и ложатся на его бицепсы.
— Мы справимся. — Я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы ненадолго прикоснуться губами к его губам. Он не двигается, даже не реагирует, в глазах мелькает какой-то блеск. Мы долго стоим так, глядя друг на друга, прежде чем его рука обхватывает мою талию, и он притягивает меня к себе, чтобы крепко обнять.
— Мы команда, — шепчет он, почти без убеждения.
— Всегда. — Я улыбаюсь ему в грудь, надеясь, что эти слова всегда останутся правдой.
— Ладно, хватит об этом. Давай спустимся и представимся гостям.
Он протягивает мне руку, и мы идем в сторону большой гостиной на первом этаже.
Дом моего отца огромен. В нем более 40 комнат, большинство из которых используются только тогда, когда мой отец устраивает одну из своих экстравагантных вечеринок. В центре вестибюля находится двойная спиральная лестница. Пока мы спускаемся в большой зал, я замечаю несколько фигур, пожимающих руку моему отцу и направляющихся в гостиную.
Когда мы приходим, кажется, что мы последние, и все взгляды внезапно устремляются на нас.
Пожилой джентльмен разговаривает с моим отцом, рядом с ним я вижу еще одного мужчину примерно возраста Тео, его рука клинически ощупывает женщину рядом с ним. Еще двое мужчин, уже глубоко погруженные в разговор, сидят на противоположном диване.
— А вот моя дочь и зять. — с широкой улыбкой на лице отец встает и подходит к нам. Другие люди тоже встают.
Да начнется игра!
Мои собственные губы немедленно растягиваются в полную силу, и я вижу, как Тео тоже изображает приятную улыбку.
— Джентльмен, — начинает мой отец, явно собираясь представить нас.
— Бьянка, Тео, это Рокко Агости и его сын Энцо Агости, а прекрасная дама рядом с ним — его жена Аллегра. — Он машет рукой в их сторону, и я почти ошеломлена личностью гостей. Рокко — грузный мужчина с седыми волосами, которому на вид около шестидесяти, если не больше. Его сын, однако, нисколько не похож на него. Он довольно высокий, мускулистый, но именно его лицо слишком удивительно. Если бы я была нормальной женщиной, я бы,
— Агости, Бьянка и Теодор Гастингс. — отец завершает первый этап знакомства.
— Приятно познакомится, миссис Гастингс. — мурлычет Энцо с английским акцентом, берет мою руку и целует костяшки пальцев. Я заставляю себя продолжать улыбаться, но мои щеки выглядят неестественно сжатыми от его жеста. Тео тут же сжимает руку вокруг меня, и делает шаг, чтобы пожать руку Энцо, намеренно отвлекая его внимание от меня.
— Итальянец, верно? — спрашивает мой муж.
— Родился в Штатах, но вырос на Сицилии, — отвечает Энцо, демонстрируя белые зубы и ослепительную улыбку. Я сужаю на него глаза, не совсем понимая, как кто-то может выглядеть вот так. Затем я перевожу взгляд на его жену, и она кажется совершенно равнодушной к флиртующему обаянию своего мужа. Странно.
— А эти два джентльмена, — продолжает отец, — Мэттью Галлагер и его сын Куинн Галлагер из Бостона. — И отец, и сын невероятно красивы, их внешность противоположна всем присутствующим в комнате. Они красивы, в арийском стиле, но их поза говорит мне, что они также смертельно опасны.
Потом приходит осознание.
Ну, черт меня побери!
Если это не встреча с мафией…
Я не слишком много общалась с итальянской или ирландской мафией, но, похоже, мой отец быстро это исправляет. Я не тупая. Я умею читать между строк: Энцо с его сицилийским воспитанием или мужчины Галлагеры из Бостона, которые, я уверена, собирают боеприпасы, пока мы тут разговариваем.
Тем не менее моя улыбка не дрогнула. Тео тоже не реагирует, но я предполагаю, что он не понимает, что происходит. О том, что он немного вышел из своей зоны комфорта, говорит лишь то, что он держит меня прижатой к себе, а рука на моей талии впивается в мою кожу.
Мне очень хочется сказать ему, что ему не о чем беспокоиться, хотя любая здравомыслящая женщина признает, что внешность Энцо ослепляет. Поэтому, чтобы успокоить его, я прислоняюсь к его плечу, слегка прижимаясь щекой к его руке.
— Пойдемте, сядем. Нам есть, что обсудить. Мистер Эшби расхваливал вас обоих. Теперь я понимаю, почему он такой гордый папа. — говорит толстяк, а я чуть не поперхнулась, когда он произносит «гордый папа». Если бы он только знал…
Мы идем садиться на диваны, предположительно до тех пор, пока нас не позовут в обеденный зал. Я занимаю место рядом с Аллегрой и вижу, как Тео усаживают рядом с Агостисами. Галлагеры сидят прямо напротив нас.
После пристального взгляда на моего мужа Куинн Галлагер начинает разговор, со странного вопроса.