Морально нечестивый
Шрифт:
Кто это делает? Кто так старается изводить меня самым ужасным, что когда-либо случалось со мной?
Положив бумагу обратно в конверт, я прошу Амелию принести еду в мою комнату и извинить мое отсутствие, сказав, что я заболела. Как только Амелия уходит, я спешу в свою комнату.
Что происходит? Я не понимаю. Признаюсь, я думала о биологическом отце Клаудии на протяжении многих лет. Но это было не потому, что мне было любопытно узнать его личность. Это было скорее из желания узнать, смогу ли я увидеть его черты в своей
Я покачала головой, не желая даже думать о том, что записка может оказаться верной. То, что мой насильник находится где-то рядом со мной, грозит мне расстройством.
Стук в дверь застает меня врасплох.
— Лина? Ты в порядке? — спрашивает Марчелло. Я спешу спрятать письмо под матрас и делаю это как раз перед тем, как он открывает дверь.
— Лина? Любимая, ты выглядишь не очень хорошо. — Он подходит ближе и опускается передо мной на колени. Проверяя температуру тыльной стороной ладони, он хмурится.
— Ты немного горячая.
— Это просто головная боль. Не волнуйся. — Я хватаю его руку и сжимаю ее, ища знакомый комфорт от его прикосновений.
— Я не могу этого сделать. Я всегда буду беспокоиться о тебе. — Нежность его голоса успокаивает меня. Я притягиваю его к себе и крепко обнимаю.
— Я люблю тебя, — шепчу я. Я даже не хочу представлять, что он подумает обо мне, если узнает… Я закрываю глаза, желая забыть обо всем.
— Я обожаю тебя, Лина. Не забывай об этом. — Он отступает назад, его лицо напряжено от беспокойства. Я чувствую себя виноватой, поэтому быстро уговариваю его вернуться в столовую.
— Мне уже лучше. Пойдем, пойдем вместе. — Я встаю и веду его к двери.
— Если ты уверена…? — его глаза сканируют меня, пытаясь оценить правдивость моих слов.
Я киваю и натягиваю на лицо улыбку.
У него и так много забот. Ему не нужно еще и это.
Сообщения продолжают приходить. Каждый день я получаю по письму. Это продолжается в течение недели. Записки обычно состоят из одного предложения, но они дразнят меня знанием о личности отца Клаудии. После первых нескольких дней я отказываюсь открывать их, предпочитая сжигать.
Тот, кто думает мучить меня этим, должен передумать. Мне надоело играть в то, что я могу назвать лишь больной игрой. Два дня не было новых писем, и я думала, что все наконец-то закончилось. Но я ошибалась. Я была неправа, думая, что если выбросить письма, то все прекратится.
Просматривая Интернет в своей комнате, я была потрясена, когда на экране появилось всплывающее окно. Сначала оно пустое. Но потом оно заполняется теми же предложениями, которые я получала в формате письма.
«ГЛУПАЯ ДЕВОЧКА, ЕСЛИ БЫ ТЫ ТОЛЬКО ЗНАЛА.»
«ЧЕЛОВЕК, КОТОРОМУ ТЫ ПРИЗНАЕШЬСЯ В ЛЮБВИ — НЕ ДУМАЙ, ЧТО Я НЕ СЛЫШАЛ.»
Я изо всех сил пытаюсь
«ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ТЕБЯ ИЗНАСИЛОВАЛ, БЛИЖЕ, ЧЕМ ТЫ ДУМАЕШЬ.»
«ТЫ ЗАМУЖЕМ ЗА НИМ.»
Текст внезапно останавливается, и мой компьютер дает сбой. Я все еще смотрю на пустой экран, потрясенная прочитанным. Он намекает, что Марчелло — тот самый мужчина с той ночи? Простая мысль об этом заставляет меня смеяться. Действительно, все эти неприятности ради чего? Чтобы заставить меня сомневаться в моем муже?
Кто бы это ни был, он должен понимать, насколько надуманна идея, что Марчелло может быть отцом Клаудии.
Я качаю головой, решив навсегда выбросить это из головы.
Когда объявляют ужин, я спускаюсь вниз и замечаю, что все, кроме Ассизи, уже за столом. Марчелло увлечен разговором с Клаудией, они обсуждают какой-то текст, который она должна была прочитать в качестве домашнего задания.
— Но это не очень логично, — замечает моя дочь, сведя брови в недоумении.
— Я думаю, Клаудия, ты просто продвинутая для своего класса. — Марчелло кивает. — Ты пробовала сказать это миссис Эванс?
— Да, но она хочет, чтобы я пошла традиционным путем. Она говорит, что я не должна упускать возможность получить нормальное образование. — Она вздыхает, явно разочарованная подходом своей учительницы.
— Лина, вот ты где. — Марчелло дарит мне яркую улыбку, когда я занимаю свое место. Я киваю им, призывая продолжать.
Пока разговор продолжается, я не могу не смотреть на них обоих, ища хоть какое-то сходство. Проклятие! Теперь, когда идея посеяна в моей голове, я не могу не думать о ней.
Не так уж и много. Единственное, что их объединяет — это светло-русые волосы. На самом деле, чем больше я смотрю, тем больше понимаю, что это один и тот же оттенок блонда.
Господи! Я, наверное, схожу с ума.
— Лина? — Марчелло зовет меня по имени, хмурясь.
— Да, прости, я тебя не расслышала.
— Ты уже давно потерялась в мыслях.
— Просто думала о своем дизайне, — быстро лгу я, заставляя себя улыбнуться. Господи, если бы он знал, о чем я думала…
Подают следующее блюдо, и я вижу, что Марчелло выглядит немного обеспокоенным.
— Что-то случилось? — спрашиваю я, когда один из сотрудников ставит передо мной тарелку.
— Я дал конкретные указания избегать морепродуктов, — замечает он, ковыряясь в своей еде.
Я опускаю взгляд в свою тарелку и вижу, что это попурри из морепродуктов.
— Фу. — Моя дочь гримасничает, отталкивая тарелку от себя.
— Почему? — спрашиваю я, не сводя глаз с дочери.
— У меня аллергия на морепродукты. — Он качает головой, поднимается, чтобы пойти на кухню и расспросить подробности.