Море серебряного света
Шрифт:
«Смешанные результаты.— Она видела себя, докладывающей воображаемому начальнику.— Мы еще не схватили убийцу Мерапануи, но я наконец-то отскоблила свою раковину и бросила кое-какую старую одежду в шкаф».
Полдень переполз в вечер. Квартира засияла чистотой, или, во всяком случае, стала чище, чем за последние несколько недель, и она устроилась у экрана, чтобы посмотреть фильм, который давно хотела увидеть — творение бельгийского символиста, о котором говорила Финелла, когда они виделись в последний раз. Стоит посмотреть один раз, решила Каллиопа, и узнать, о чем все говорят —
Через полчаса Каллиопа полностью перестала понимать смысл этой истории, если он там вообще был. Если бы этот бельгийский символист был здесь, она бы с удовольствием придушила его. Выключив фильма, она вызвала свою копию файла Мерапануи. Призрачный Джон Дред опять стал издеваться над ней с экрана. «Думаешь, что сможешь найти меня?— казалось, говорил он.— Я пыль. Я ветер. Я — тьма в твоей тени».
Пока солнце спускалось за порт, она вновь просмотрела свои заметки. Быть может она что-нибудь пропустила? Если Джон Дред жив — она уверена, что жив! — почему никто об этом не знает? Быть может кое-кто знает, но молчит, боится сказать? Она тут же вспомнила странное выражение лица Пайка Большого Джи. «Если он узнает, что ты интересуешься им, то выйдет из под земли, убьет тебя трижды, и каждый раз по другому.»
Где он вообще может быть? На поезде в Европе, в американском супермаркете, поджидает следующую жертву? Или поближе? Австралия, почему нет? Залег где-нибудь на отдаленной ферме и ждет, пока не придет время снова поохотиться? Ждет как злой дух…
Блокнот звякнул, и она вздрогнула.
— Да?
Это оказался Гери Две Клюшки.
— Работал над твоей задачкой, сечешь?
Она почувствовала, как сердце забилось быстрее.
— И?..
Он выглядел слегка пристыженным.
— Труднее, чем я думал. Кто-то постарался запутать следы. Петлял как фенфен.
Она недаром гордилась самоконтролем.
— Гери, я не поняла ни слова. Скажи мне по-английски.
Его глаза округлились.
— О, это… это очень запутанно. Пытался отследить соединение, но все время теряю. Он постоянно переключается, ложные вызовы, настоящий фенфен.
— То есть ты хочешь сказать, что он не из университета в Хельсинки?
— Из универа большого скана. Кто-то очень ловкий. Умеет прятаться.
Каллиопа села прямо.
— То есть это был не прямой вызов.
Гери пожал плечами, его замороженные волосы подпрыгнули.
— Не знаю. Ну, может быть кто-то помешанный на безопасности, сечешь? Кто-то, кто хочет, чтобы никто ничего не узнал о нем.
Она попыталась обуздать свой энтузиазм. На самом деле, что у них есть? Как и сказал мальчик, это может быть самый обычный вызов из хорошо защищенной системы. Но замороженное издевающееся лицо Джона Вулгару все еще глядело на нее со стенного экрана. «Я собираюсь добраться до тебя, ублюдок. И доберусь. Каким-нибудь образом. Однажды».
— Когда ты точно сможешь сказать, откуда?
— Не знаю. — Он
— А сегодня?
Гери Две Клюшки посмотрел на нее так, как подростки всегда смотрят на спятивших взрослых.
— Еще ничего не ел, я. — Он улыбнулся, немного раздраженно. — Полиция даже бандитам разрешает поесть, а?
— О, извини, ты прав. Я очень ценю то, что ты делаешь — и никак не думала, что будет так трудно.
Он отключился, а она опять опустилась на спинку стула, недовольная сама собой. Ведь не похоже, что время давит, верно? Полли Мерапануи убита и похоронена пять лет назад. Джон Вулгару, он же Джон Дред, умер через несколько месяцев после нее, согласно документам. Почему же она так торопится?
Вокруг было тихо, она сидела, глядя на расплывчатые изображения и вытащенные на файлы, темная комната освещалась только светом экрана, и они никак не могла отделаться от ощущения, что уходит что-то намного большее, чем вечер субботы.
Прошла большая часть утра, прежде чем она сумела вытащить себя из кровати. Вчера, после ужина, ей потребовалось четыре стакана пива, чтобы расслабиться и заснуть, и теперь чувствовала каждый из них. Она сидела в комнате, крепко закрыв глаза, нянчила в руках чашку кофе и спрашивала себя, действительно ли бог сделал свет воскресного утра таким неприятным для глаз только для того, чтобы заставить грешников прятаться от него в темных церквях.
Покончив со второй, она решила, что теперь может даже что-то съесть, и только тут наконец заметила, что то, что ей казалось симптомом будущей головной боли, оказалось сообщением о пропущенным вызове, вспыхивавшем в уголке экрана. Вероятно она проспала его.
«Элизабет? Друг Кендрика?» Быть может этот день все-таки станет чем-то более приличным? В животе кололо, рот был сух, как песок в пустыне, думать было невозможно, но она все-таки посмотрела записанное сообщение.
Оказалось, что это был Гери Две Клюшки. Он сказал, что работал допоздна, и теперь у него для нее для нее кое-что. То самое, что она хотела узнать, многозначительно сообщило изображение. Даже несмотря на нетерпение и таки пришедшую головную боль, она не могла не улыбнуться. «Этот парень посмотрел слишком много фильмов о шпионах». Она перезвонила ему.
Закончив, она поблагодарила его за помощь, пообещала, что попытается сделать его добровольным помощником полиции — что бы это не означало — откинулась на спинку стула и уставилась на остывшее кофе. Плоды поисков Гери Две Клюшки наверняка можно как-то использовать, но пока они оставались как раз тем, что искал оригинальный запрос — чем-то вроде отрывка фольклора аборигенов. Теперь она знает, что запрос пришел из роутера Сиднея, и если она сможет узнать улицу и номер дома…
Каллиопа вздохнула. Что за способ провести воскресенье? От телефонной компании бесплатной помощи не дождешься, нужен приказ судьи. И как его получить, не поставив себя под грандиозный разнос от капитана, или даже, может быть, формальное расследование?