Морской разбойник. Морские разбойники

Жаколио Луи

Капитан не мог не одобрить желание Вильдера избежать столкновения с человеком, которому он был многим обязан. Итак, когда Вильдер закончил свой рассказ, он не услышал ни одного слова упрека.

— Поразительная история, — воскликнул капитан. — Но какая жалость, что этот барин занимается таким беззаконным ремеслом. А ведь каким приобретением был бы такой человек для нас, если бы он служил в королевском флоте! Да, да, но, к сожалению… мы ничем тут не можем помочь и, как хотите, Генри Арк, нельзя дать ему уйти от нас. Не только христианский долг, но и наша присяга запрещают нам это сделать. Мы должны его преследовать.

—

Я тоже так думаю, капитан, — сказал Вильдер вполголоса…

Никогда еще сознание долга не было связано у него с таким страданием.

— Но вот еще что!.. — воскликнул вдруг капитан, как будто что-то вспомнил. — Скажите, что это был за человек, которого он прислал ко мне на борт? В самом деле это какой-нибудь потомок знатного рода, опустившийся до морского грабежа, или просто шут гороховый, служащий развлечением для экипажа в свободное время?

— Это был капитан Гейдегер — Красный Морской Разбойник собственной персоной, — ответил Вильдер.

— Этот? Что вы говорите?.. Красный Морской Разбойник? Так это он был на моем борту… в моей собственной каюте? — воскликнул старый моряк с бешеным негодованием и с каким-то почти мистическим ужасом. — Но, Генри Арк, не знаю, можете ли вы так со мной шутить?

— Нет, капитан, конечно, я не мог бы себе этого позволить.

— А, тысяча чертей! И я мог его принимать, а он глумился надо мною, не возбуждая и тени подозрения! Если бы я мог только предположить! Но, Генри, не дурак же я в самом деле. Надо вам сказать, он в таком совершенстве играл свою роль, что, явись он к вам в этом виде, сказав: "Я Красный Морской Разбойник", — ей-Богу, вы бы рассмеялись. Прежде всего, где же его дикая борода, налитые кровью глаза, львиный голос? Ничего подобного я не видал!..

— Да это все сказки и есть. Каким вы его видели — таков он и есть на самом деле.

— Но ведь он даже и роста небольшого. Наступила короткая пауза.

Наконец капитан заговорил изменившимся голосом.

— Вы меня так тронули вашим рассказом, — сказал он, — что я хотел бы поступить с этим пиратом как можно лучше. После всего того, что я узнал, не думаю, чтобы он стал убегать от нас.

— Да, я того же мнения.

— Прекрасно. Но у него не может быть также особого желания сражаться, после того как он побывал здесь и видел наше боевое снаряжение. Надо полагать, он сам поймет, что это было бы безумием! Мы могли бы завладеть его судном, но так как он не таков, каким я его себе представлял, то мы вступим с ним в переговоры. Предложим ему капитуляцию на почетных условиях. Не возьметесь ли вы передать ему такого рода предложение?

— Конечно, я с радостью готов это сделать, — воскликнул Вильдер. — Как бы я был рад, — добавил он, — если бы мы могли вернуть его в общество честных людей.

— По крайней мере, мы попытаемся, так как это наш христианский долг. А теперь за работу.

Вильдер горячо принялся за необходимые приготовления к возложенной на него миссии. "Дарт" переменил курс и несколько минут спустя стал быстро продвигаться по прямой линии вслед за "Дельфином". Потом понемногу он взял левее, приближаясь к пирату с подветренной стороны. Наконец, когда расстояние между ними значительно уменьшилось, командир дал приказание произвести холостой выстрел. Это был обычный сигнал, возвещавший о желании вступить в мирные переговоры.

В то же время на "Дарте" были подняты

белый парламентерский флаг на одной мачте и национальный английский — на другой. Вильдер и капитан Бигналь устремили взоры на разбойничий корабль, но их волновали разные чувства. Вильдер с тоской и надеждой ожидал исхода предпринятых переговоров. Капитан был менее взволнован, но интерес его сильно возрос.

В ответ на пушечный выстрел "Дарта" вскоре показался дымок на палубе "Дельфина". Таким образом, начало было положено. На "Дельфине" также взвился белый флаг, но только он один…

Это понравилось Бигналю.

— Прекрасно, — сказал он, — похвальная скромность с его стороны. Это хороший знак. Едва ли он поступил бы так и не поднял собственный флаг, если бы хотел непременно сразиться. Мы подойдем к нему на половину расстояния пушечного выстрела и тогда снарядим катер. Вильдер сделал необходимые распоряжения.

Когда катер уже покачивался возле трапа, капитан Бигналь передал Вильдеру соответствующую инструкцию.

— Покажите ему этот список, — сказал он, — пусть видит, как велика наша военная сила. Полагаю, что это должно подействовать на него, если он обладает некоторой долей благоразумия. В случае, если он согласится на капитуляцию, вы можете обещать ему от моего имени полное забвение всех совершенных им преступлений. Не может быть сомнения, что мое честное слово будет принято во внимание в Лондоне, и Морской Разбойник может твердо на это положиться. Итак, в добрый путь! Да хранит тебя Бог, Генри Арк.

Молодой человек вошел в катер, и матросы взмахнули веслами. Но сердце Вильдера невольно забилось сильнее, когда он взошел по трапу на борт "Дельфина" и увидел суровые, нахмуренные лица матросов, встретивших его далеко не приветливыми взглядами. Но не прошло минуты, как он овладел собой и решительно направился между двумя рядами матросов к тому месту, где находился Красный Морской Разбойник.

Прежде чем он успел что-нибудь сказать, Морской Разбойник молча сделал ему знак рукою, пригласив следовать за ним, и они вошли в каюту.

— Мистер Арк, — начал пират, как только дверь за ними закрылась, делая особое ударение на этом имени, которое он употреблял в первый раз. — Я удивляюсь вашей смелости: вы решились вступить на борт этого корабля, несмотря на те обстоятельства, при каких вы его покинули. Правда, мои люди, пока еще не все знают, но мне кажется, в них уже проснулось подозрение, и, по всей вероятности, они должны скоро все понять. Поэтому я нахожу, что явиться сюда таким образом — большая неосторожность. Впрочем, если вы на это решились, у вас, конечно, были серьезные причины. Итак, говорите.

— Да, но я здесь по приказанию моего командира и под защитой парламентерского флага, — возразил Вильдер, в особенности подчеркивая последние слова.

Морской Разбойник пожал плечами.

— Но вы знаете, что мы находимся вне закона, а потому для нас необязательны также все такого рода общепринятые правила, — сказал он. — Но вы здесь, а потому мне интересно знать, с каким поручением вы явились.

— Командир "Дарта", крейсера его величества, приказал мне передать вам следующее: если вы согласитесь сдаться без боя, то он готов ограничиться только самыми необходимыми мерами и предоставить вам возможность спастись, не теряя достоинства и не нарушая ваших обязательств по отношению к экипажу.