Московское золото и нежная попа комсомолки. Часть Третья
Шрифт:
Достав пакетик с йодоформом, Илья высыпал желтоватый порошок прямо в рану.
Словно в самую глубину его тела плеснули кипящей кислотой. Голова мотнулась назад, лоб покрылся липким потом. Грудь снова заходила ходуном, во рту появился привкус железа, губы сами собой сжались.
— Однако… — прошептал он, чувствуя, как где-то в глубине души поднимается рёв боли. — Черти в аду со своими сковородками просто дети…
Переждав несколько секунд, он повторил процедуру с другой стороны ноги. В этот раз
Приложил пару тампонов с обеих сторон, начал туго наматывать бинт. Покончив с экзекуцией, с трудом натянул штанину обратно.
— А если бы тебе, Старинов, в задницу попали! Как бы ты туда тампончик запихивал! — Илья плакал и смеялся одновременно.
Старинов схватился за пулемёт, руки слабо сжали рукоять, и попытался подняться. Боль словно молнией пронзила ногу, он снова осел, чуть не завалившись на бок.
— Всё, копытце, тебя уже залатали… А теперь вставай, а то вон уже группа страждущих по твою тушку организуется.
На мосту орали, бегали люди, периодически раздавались выстрелы. Враги постепенно приходили в себя.
Отдышавшись, он выпрямился, и попытался опереться на больную ногу. Боль была сильной и дергающей. Поднял пулемёт, перекинул через плечо остатки патронной ленты на манер революционного матроса и сделал первый шаг.
— Вставай, проклятьем заклеймённый! — выдохнул он. — До основанья, а затем…
Постоял, покачиваясь, потом второй. Потом ещё один.
Тяжело, опираясь на оружие, хромая, цепляясь за него, он медленно двигался вперёд.
Прочь от моста. Прочь от взрыва. Прочь от криков и пуль.
Вторая половина июня 1937 года. Окрестности около города Авила.
Лёха быстрым шагом обошёл площадку, всматриваясь в землю, в кусты, в каждую тень, словно пытаясь выловить хоть какой-то намёк на присутствие людей. Грунт был примят, но не более, чем это могло быть от их же прошлой разгрузки. Дерево, под которым они оставляли динамит, стояло так же, как и прежде — остались только следы от мешков, ни следов борьбы, ни отпечатков обуви, кроме их собственных.
Лёха нахмурился.
Нет, с местом встречи он не ошибся, приземлившись точно на ту самую полянку. Согласно договоренностей он должен был их ждать тут до рассвета.
По времени они вполне уже могли быт тут быть здесь. Если бы всё прошло гладко, если бы им удалось уйти, они бы уже стояли рядом, махая руками, агитируя быстрее сваливать отсюда.
Если бы всё пошло по плану… Товарищи уже сейчас должны были выходить из-за деревьев, неся на себе запах пороха и гари, но вместо этого вокруг пустота.
Неприятный холодок скользнул по спине.
Лёха развернулся и, ускорив шаг, направился в сторону, откуда должна была подойти группа после подрыва моста. Пробежал вдоль кустов, осмотрел полгий склон, выискивая хоть какие-то
Он задержался на мгновение, выровнял дыхание и медленно вернулся к самолёту.
Ночь уже подходила к концу. На востоке, за чёрными силуэтами холмов, небо начинало светлеть, окрасившись в предательски нежно-розовый цвет. Ещё немного, и его крохотный «Шторьх» станет виден издалека.
Часы, казалось, тикали прямо у него в голове, отсчитывая мгновения. Лёха сглотнул, глядя на горизонт.
Ждать конечно означало рисковать быть обнаруженным, хотя место было пустынное и какой то человеческой активности вокруг не наблюдалось. Хотя достаточно одному случайному патрулю забрести сюда, и он будет как на ладони…
Провозившись с самолётом, Лёха приготовил его к возможному экстренному взлёту. Машина была развернута в правильном направлении и смотрела носом в сторону достаточно просторного и, главное, ровного куска местности, с которого он и взлетал в прошлый раз.
— Нехрен балду пинать! — скомандовал сам себе наш герой и помчался обдирать ветки с кустов в отдалении, — Ждать ребят или улететь, я могу решить и позже, а вот замаскировать самолёт лучше рано чем поздно, — старался обмануть сам себя наш попаданец.
Через полчаса вместо маленького немецкого самолётика в местном ландшафте появился ещё один большой и разлапистый куст. Кустяра.
Лёха обошёл и осмотрел получившееся творение с разных сторон. Ну если не подходить близко и не присматриваться, то за проделанную работу он честно поставил себе твёрдую четверку.
— Ну, вроде не совсем позорище! — выдал себе комплимент трудолюбивый попаданец.
Проблема была в запуске.
Если бы у «Шторьха» был стартер, всё было бы проще, но, увы, его нужно было запускать вручную.
— Так… щелкнуть тумблер «Магнето» в кабине… Выскочить… Крутануть винт… Обежать самолёт… Наверное лучше пару мелких камней под колеса подсунуть, что бы он без меня не укатился на холостых, — последователь товарищша Стаханова в маскировке помчался экспериментировать с камнями, — Запрыгнуть обратно… Не убиться о пропеллер и крыло… Мгновенно дать газ и в разгон… Ветки сами упадут…
Он задумался.
— Или не упадут…
Поморщился.
— Ладно, хрен с ними. Будем надеяться, что не собьют… Упадут!
Лёха потрепал самолётик по обшивке, словно проверяя его готовность, затем бросил внимательный взгляд на ветки и листья, которыми он прикрыл стойки шасси, капот, крылья. Те, конечно, не создавали полноценного укрытия, но зато при взлёте должны были разлететься сами — набегающий поток воздуха отбросит назад, а пропеллер без труда смахнёт остатки. В теории.
По крайней мере, так он надеялся.