Московское золото и нежная попа комсомолки. Часть Третья
Шрифт:
И когда всё только начало входить в нормальный режим, появились эти психованные испанцы!
Днём по аэродрому носились комендантские прихвостни, проверяли документацию, опрашивали лётчиков, и почему то пытались выяснить, кто летал ночью.
Кнюппель напрягся. Если делают вид, что всё нормально и что-то ищут так настойчиво, значит, есть причина.
Он лично пообщался с испанским начальством на аэродроме, а затем отправился в город. Заехав к коменданту района, Кнюппель прихватил с собой бутылку хорошего немецкого шнапса. Испанец
Это уже было интересно.
Значит, стоит быть готовым.
Капитан, вернувшись, прошёлся по аэродрому, задержался у своей эскадрильи и, потирая подбородок, отдал распоряжение.
Держать ночью в готовности к вылету «Хенкель». Из своих пилотов он отобрал пару самых и приказал им дежурить посменно у самолёта, вызвав горячие возмущенные взгляды лётчиков.
Пусть эти машины и не новейшие, но в ночном небе они чувствуют себя лучше, чем скоростные «Мессеры». Если республиканцы попробуют снова — он их встретит. Главное во время получить информацию о полете противника.
Кнюппель задумался.
Что же они везли, что ради этого готовы были летать в тыл франкистов? Он затянулся сигаретой, глядя в чёрное, почти безоблачное небо.
А главное — попробуют ли республиканцы сделать это снова?
Вторая половина июня 1937 года. Посадочная площадка в десятке километров на север от города Авила.
Лёха устало вытер лоб рукавом. Ну, хоть не рванули при посадке — уже хорошо.
Рауль, шатаясь, спрыгнул с подножки, потирая здоровенный шишак на лбу — видимо, на одной из последних кочек он хорошо приложился головой о что-то железное. Но выглядел он при этом развесёлым, словно только что вернулся с отличной пьянки.
Подошедший Старинов подозрительно посмотрел на шишку на лбу у Рауля и спросил, чего он такой весёлый.
— Да не волнуйся, Илья, чему там болеть внутри головы! Там же у Рауля кость одна! — не удержался от штуточки перенервничавший лётчик Лёха.
— Ну, зато живой! — хохотнул Рауль, и не обижаясь он хлопнув Лёху по плечу.
— Я бы поспорил, оторвут мне руки за такие посадки… — проворчал улыбаясь пилот, стряхивая с рукавов налипшую пыль.
Главное, что весь взрывоопасный груз остался целым и невредимым. Теперь хоть можно выдохнуть.
Лёха отошел подальше от самолёта, вытащил сигарету, но даже не успел её прикурить, как к нему подошёл Старинов. Тот выглядел уставшим, но собранным — видно, что уже крутил в голове завтрашнюю операцию.
— Извини, не смогли найти что то поприличнее. И так камни ходили собирали. Днём на дороге движение приличное, патрули на машине видели пару раз. Рисковать не стали, нашли площадку дальше от трассы, зато тут железная дорога недалеко.
— Правильно сделали, а то бы раскатали вас по холмам в тонкий блин ещё до рассвета.
— Завтра ночью планируем взорвать мост, к чёртовой матери, и сразу отходим сюда, к точке
— К утру, значит… — задумчиво повторил Лёха его фразу.
— Да, вот ориентиры, смотри. Если прилетишь раньше, жди нас тут. С первыми лучами солнца улетай.
Лёха кивнул. Он прикинул, что вернуться сюда будет не так что бы и сложно — если только по пути не появятся какие-нибудь нежданные гости.
— Ладно, всё понятно. До встречи!
Он запустил двигатель, вырулил на относительно ровный участок поля, поддал газу — пустой самолёт охотно оторвался от земли, словно в очередной раз радуясь своей воздушной судьбе.
Ночь была чистая, звёздная. Лёха развернулся, набрал высоту и взял курс на Сото. Теперь нужно было просто спокойно долететь, посадить «Шторьх» и пойти спать.
Лёха нахмурился. Через пять минут минут полёта он увидел вдали силуэт моста.
— Ах ты ж зараза… — некультурно выразил он свои мысли. — Это что же получается? И куда я таким маневром прусь, прямо на аэродром франкистов?!
Лёха мгновенно вдавил педаль и заложил энергичный вираж влево, стараясь выйти на курс, уводящий от такой неприятной встречи, пока его не засекли с земли.
«Ну, что за день… То трясёт, как в лихорадочном припадке, то динамит под задницей дымится, то теперь к бюргерам в гости лечу!»
«Зато в наушниках тихо. Никто не орет по радио, не требует опознавательные сигналы.» — пошутил Лёха, со всей возможной скоростью смываясь из опасного района. Собственно рации на самолёте пока и не было.
Значит, есть шанс, что его пока не заметили с земли.
Глава 24
Мимо кассы
Вторая половина июня 1937 года. Железно-дорожный мост через речку Адаха около Города Авила.
Илья Старинов и двое испанцев провели весь день, лежа в кустах, наблюдая за мостом. Кусты у воды давали хоть какую-то тень, но солнце беспощадно палило сверху. К концу дня Илье стало казаться, что он попал в ад, на медленно разогревающуюся сковородку.
За это время он выучил движение врага, запомнил маршруты патрулей, ритм их шагов и даже моменты, когда они позволяли себе расслабиться.
Сегодня, в отличие от вчерашнего дня, охрана увеличилась почти вдвое. Теперь по самому мосту курсировали двое часовых, неспешно проходя от одного конца к другому. На середине они встречались, коротко переговаривались и продолжали путь.
Четыре раза за день по мосту проходили составы, разрывая тишину тяжёлым гулом колёс и рваным дыханием паровозов. Чёрный дым, вырывающийся из труб, поднимался вверх плотным столбом, расползаясь по небу тёмными пятнами. Гремели вагоны, натужно скрипели сцепки, крытые вагоны, грузовые платформы с какими-то закутанными в брезент конструкциями — всё, что напоминало о бесконечном движении войны.