Мотылек летит на пламя

Бекитт Лора

Завершив свою речь, Уильям О’Келли покинул кабинет. Его детям стало ясно, что он не изменит свое решение.

— Боюсь, такие времена никогда не наступят, — сказала Сара Юджину, когда они остались одни.

— Какая муха его укусила? — произнес ее брат и предположил: — Возможно, от этой девчонки не будет вреда?

Сара сжала губы. Взгляд ее голубых глаз был непроницаем, как гранитная стена.

— Поверь на слово, Юджин: она навлечет на нас такие беды и такой позор, о каких мы не смели и думать!

Касси сообщила госпоже, что девушку

отвели в одно из помещений, предназначенных для гостей, а также послали негритенка за доктором Джейкобом.

Когда Сара вошла в комнату, Айрин сидела, уткнув лицо в колени. Услышав шаги, она подняла голову и убрала с глаз нечесаные грязные волосы.

Совсем недавно перед ней лежало будущее, то светлое и хорошее, чего она ждала от жизни и ради чего жила последние месяцы. Теперь, когда оно наконец превратилось в настоящее, Айрин не испытывала радости, не испытывала потому, что в Темре ей не были рады. Она проиграла, ибо отныне не знала, о чем мечтать, и вместе с тем ей не хотелось вспоминать о прошлом, потому что все, что в нем случилось и что было выстрадано, оказалось напрасным.

В руках Сара держала платье, выгоревшее и вылинявшее, но чистое. Не удержавшись, она швырнула его в Айрин.

— Возьми! Как у тебя хватило наглости явиться сюда такой грязной!

— Простите, — подавленно произнесла та, — я так спешила, что у меня не было времени привести себя в порядок.

— Давно ты приехала в Америку?

— Несколько месяцев назад. Чтобы добраться до Темры, мне пришлось долго копить деньги на билет.

— И чем ты занималась?

Сперва Айрин решила солгать, но потом передумала:

— Собирала кости и тряпки на свалке.

— Зачем?!

— На продажу.

На лице Сары было написано отвращение. Она не знала, о чем говорить с девкой, которая жила на помойке. Она повернулась к дверям, намереваясь уйти, и столкнулась с Джейком.

— Доброго дня, мисс Сара. Что-то случилось?

Его ясный, сочувственный взгляд и спокойный, уверенный голос подействовали на нее, как глоток свежего воздуха.

— Пожалуйста, осмотрите эту девушку. Возможно, она больна чем-то заразным.

Саре почудилось, будто Джейк посмотрел на нее с недоумением, а возможно, и с осуждением. Она отступила в сторону, пропуская его в комнату, и тут же закрыла дверь.

Они с Юджином прождали не дольше четверти часа, после чего Джейк сообщил:

— Девушка здорова. Правда, она сильно истощена и ослаблена, но это поправимо. Ее надо хорошо накормить и, простите, что я это говорю, позволить ей как следует вымыться. Она ирландка?

— Да, ирландка.

— Я видел и лечил многих ирландцев. Они точно такие же люди, как мы, им просто не повезло.

— Нам известны ваши взгляды, мистер Китинг, — нетерпеливо произнес Юджин. — Для вас и негры «точно такие же люди».

Джейк возвращался обратно с тяжелым чувством. Душа этой девушки выла от отчаяния и одиночества, но этот звук не долетал до ушей Сары. Что могло лишить ее способности к состраданию?

Жизнь в бесконечно длящемся настоящем, где ничто не меняется, где все настолько устойчиво, что людей не посещает даже тень мысли о возможных горестях?

На площадке, где рабы собирались по утрам перед началом работы, гарцевал Барт на породистом, явно хозяйском коне. Его правая и левая рука, Джеф и Пит, держали в поводу оседланных мулов.

— Куда собрался? — спросил Джейк.

— За новыми неграми. Хозяева приказали приобрести партию рабов для полевых работ. Фоер велел покупать по дешевке, но я-то знаю: самый плохой негр — негр, за которого просят мало денег!

В этот миг на горизонте появился несущийся во всю прыть негритенок. Подбежав к Барту, мальчишка сообщил:

— На заднем дворе запрягают коляску. Мистер Фоер велел передать, что поедет с вами.

— Только этого не хватало! — вскричал Барт, и на его лице появилось выражение неописуемой злобы.

— Он сказал, — мальчишка радостно сверкнул зубами, — что вы, сэр, потратите много денег, но при этом купите дрянных негров!

— Тогда я умываю руки! Палец о палец не ударю, чтобы ему помочь. Лучше потрачу силы на прогулку по местным салунам, — заявил надсмотрщик и, завидев отъезжавшую от ворот коляску, заметил: — Ненавижу Фоера! Хромой дьявол! Клянусь, от него стоит ждать больших неприятностей.

Глава 4

По утрам на Айрин всегда накатывало чувство горького одиночества. Ее не радовал солнечный свет, рассыпавший по комнате яркие блики, не радовала чистая и мягкая постель, обилие вкусной еды.

Она знала, что через несколько минут в комнату войдет чернокожая служанка и с нарочитым стуком поставит на столик поднос с едой, после чего скользнет по лицу незваной гостьи небрежным взглядом, словно мазнет липкой рукой, и с достоинством удалится. Рабыня не считала нужным скрывать свое презрение к Айрин, поскольку знала, что та не станет жаловаться.

В первый же день своего пребывания в Темре Айрин спросила Сару, не нужно ли ей заняться какой-либо работой, и получила холодный ответ:

— На это есть слуги.

Таким образом молодая хозяйка Темры желала подчеркнуть никчемность и ненужность Айрин, поскольку сама работала: отдавала распоряжения неграм, следила за порядком; по сути вела весь дом.

После первой же трапезы в кругу новой «семьи» Айрин отказалась выходить к общему столу, ибо Юджин провожал каждое ее движение подчеркнуто изумленным взглядом, а черный слуга за его стулом не мог скрыть улыбки.

Единственным, кто проявил к ней добрые чувства, был молодой врач, которого пригласили ее осмотреть. На самом деле он даже не прикоснулся к Айрин, зато немного поговорил с ней, и она сразу почувствовала, что он понимает и разделяет ее беды. Мистер Уильям тоже был добр, он расспрашивал племянницу об отце, о жизни в Ирландии, однако Айрин видела, что им движет долг, а не подлинный интерес.